КНІГІ ОНЛАЙН

Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв

Анатоль Тарас

Выдавец: Харвест

Памер: 800с.

Мінск 2010

255.97 МБ

Осажденные не сидели пассивно. В августе и сентябре Шереме­тев писал царю, что «выласки из города частые, выходят пешие люди с рогатины, с топорки и бердыши».
Попытки зажечь укрепления провалились из-за частых дождей; не удалось также московитам подвести мины под стены. Тогда во­еводы решили сделать ставку на артиллерию: «снарядами стрелять и город зажигать». К Витебску срочно привезли «великую пищаль верховую Скворец» с 10 огненными (зажигательными), 10 наряд­ными (химическими) и 16 разрывными ядрами. Но город держал­ся, хотя помощь все не приходила.
В сентябре Шереметев устроил штурм, который был отбит. В конце октября к городу прибыли полки «иноземного строю» Я. Флека и А. Гамильтона, после чего число осаждавших достигло 20 тысяч.
В городе начался голод:
«Настал великий голод, от которого немало людей посполитых и чер­ни умерло. И немало также при штурмах и от стреляния из войска непри­ятельского и в вылазках людей, шляхты, поспольства и мещан убито».
Вдобавок подходили к концу запасы пороха. Надеясь на помощь от гетмана Радзивилла, городские власти вели долгие переговоры с Шереметевым — тянули время. Но гетман, которому катастро­фически не хватало войск, лишь в середине ноября смог направить
из Минска к Витебску обозного Самуила Комаровского с тремя тысячами жолнеров. Увы, было уже поздно.
17 ноября, после 14 недель осады, состоялся второй штурм, в результате которого пал Нижний город. Через пять дней (22 нояб­ря) войска Шереметева и казаки Золотарей ко взяли и Верхний го­род. Обозленные долгой осадой и немалыми потерями, они учини­ли зверскую расправу с защитниками и жителями Витебска. Оче­видец позже свидетельствовал:
«Немало братьев наших шляхты, мешан, поспольства, жолнерства, дра­гун, жен и детей малых, которые у материнской груди были, стариков и ста­рух что в богадельнях были, без всякого милосердия высекли и выбили».
Часть уцелевшей шляхты по приказу царя «за непокорность» сослали в Казань. Многих жителей «роздали» боярам. Наконец, часть православных витеблян (144 шляхтича и 1336 мещан, под командованием ротмистра Ф. Сивицкого) присягнула на верность царю. Однако это была поистине «кровавая присяга». Люди согла­сились на нее не ради себя, а чтобы спасти от смерти или рабства своих жен и детей.
В это же время воевода Стрешнев пришел к Суражу. Буквально после двух-трех дней осады «литовские люди сурожские сидельцы» сдали ему город 22 ноября.
* * $
Теперь оставался непокоренным лишь Старый Быхов — мощная крепость магната Павла Сапеги, чьими стараниями он и был ук­реплен. Золотаренко осадил город еще 29 августа, но штурмовать так и не решился. Зато защитники за 10 недель сделали три удач­ные вылазки.
«Языки» сообщили казацкому атаману состав гарнизона:
«Служылыхлюдейжелдаков 4 хороши, драгунов 100 человек, мешан 17 хоронг, да Быховского уезду крестьян много, да гайдуков 200, да шляхты Речицкого поветцу и из иных городов человек з 300 и болши, да жидов че­ловеке 1000»...
Они категорически отвергли призывы Золотаренко к сдаче. Прибытие в Быхов защитников Гомеля с князем Жижемским и городским старостой Руцким еще больше укрепило решимость быховцев. Гомельчане рассказали:
«Который городы и сдались ...Шклов, Копысь, Дубровня и иные городы, и тех городов всяких жилетских людей неволят, грабят и в полон емлют и до Москвы отвозят, и те де все городы иные разорены и опустоше­ны: и Быховныде, слыша то, все на том и положили, лучше им вдомехсвоиххотя помереть, нежели в неволю из воли сами себя отдавать».
Зато все лето и осень казаки хозяйничали на Полесье. Так, в сен­тябре, как сообщил туровский подстароста Федор Левкович, они сожгли деревни Букча, Верасница, Глинная, Колки и Храпина, полностью ограбили десятки других. В Остроженцах и Смядыни замучили даже православных попов, в Глинной попа расстреляли, а еще живых после зверских пыток людей бросили в ямы и засы­пали землей. Бандиты Золотаренко угнали в Нежин свыше шести тысяч коров...
В середине ноября Золотаренко снял осаду и ушел зимовать в Новый Быхов, спалив свой лагерь у непокоренного города. Забе­гая вперед, скажу, что героический город так и не поддался царс­ким войскам. В декабре 1655 года московиты сняли осаду в связи с Виленским перемирием. Позже, в феврале 1656 года, жители Старого Быхова впустили в город казаков Ивана Нечая, но это уже другая история.
Понятно, что упорное сопротивление одного города было сушей мелочью. За первые семь месяцев войны московиты захватили все земли Литвы восточнее Днепра, с 32 городами и замками (Белая, Витебск, Глубокое, Гомель, Горвель, Горы, Дисна, Дорогобуж, Друя, Дубровно, Жлобин, Копысь, Кричев, Могилев, Мстиславль, Невель, Новый Быхов, Озерище, Орша, Полоцк, Пропойск, Речи-
План Старого Быхова
1 — замок; 2 — Могилевские ворота; 3 — Рогачевские ворота; 4 — церковь; 5 — костел; 6 — синагога
на, Рогачев, Рославль, Смоленск, Стрешин, Сураж, Усвят, Чаусы, Чашники, Чечерск, Шклов). Непокоренными в этом регионе ос­тались лишь Динабург, Велиж и Старый Быхов.
Успех был огромный, царь Алексей Михайлович, его воеводы, ближние и думные бояре, патриарх Никон (один из главных ини­циаторов войны против «латинян») торжествовали.
Кампания в Литве в 1655 г.
Новый год принес кое-какие неприятности завоевателям.
Во-первых, радикально изменилось — в худшую сторону — от­ношение к ним православных жителей оккупированных земель, что было вызвано безудержными грабежами царских войск и каза­ков Хмельницкого, захватом людей для превращения в крепост­ных, самодурством воевод. Стремясь исправить ситуацию, царь Алексей Михайлович срочно издал строгий указ:
«И вам бы служить, не щадя голов своих; а деревень бы не жечь... а кто станет жечь, и тому быть во всяком разорен ии и ссылке, а холопу который сожжет, быть казнену без всякой пощады»...
Но этот указ явно запоздал, а главное, в принципе не мог чтолибо изменить.
Во-вторых, гетманы Радзивилл и Гонсевский начали контрнас­тупление. Еще в конце сентября 1654 года они заняли Бобруйск и Свислочь. После того как значительная часть московских войск вернулась на зимние квартиры, Радзивилл с помощью жителей Оршанского повета в декабре отбил Оршу. Тогда же взбунтовались жители городка Озерише, убили 36 московских ратников из стояв­шего здесь гарнизона, остальных вместе с воеводой взяли в плен и отправили к гетману Радзивиллу. Удалось убежать лишь четверым.
После Орши Радзивилл освободил Копысь и Дубровно. 2 янва­ря 1655 года Радзивилл подошел к Новому Быхову, где заперся с казаками Золотаренко.
Другая группа войск ВКЛ провела несколько наступательных операций в районе Витебск — Полоцк — Дисна — Невель. «Литов­ские люди немалые» впервые появились под Витебском в конце декабря 1654 года, двигаясь по обоим берегам Западной Двины.
В начале января 1655 года большой отряд князя Лукомского по­пытался пробиться к Витебску, но был разбит. С 24 января полков­ник Лисовский начал рейд в направлении Торопец — Великие Луки и по «иным порубежным городам».
В феврале войска ВКЛ непрерывно действовали в районе По­лоцка и Дисны. В ночь на 19 февраля они с трех сторон штурмова­ли Витебск: «с полуночи жестоким приступом до часа дня». Штурм с трудом удалось отбить, но осада города продолжалась до конца
февраля. В начале марта литвины угрожали Невелю и подступали к Дисне. Однако вернуть города Подвинья им не удалось.
Тем временем Радзивилл получил под Новым Быховым письмо от Константина Поклонского, того самого, кого царь в июле про­шлого года сделал полковником. Поклонский, полностью разоча­ровавшись в православных «освободителях», на поверку оказав­шихся разбойниками хуже крымских татар, обещал гетману сдать Могилев. Узнав об этом, Радзивилл и Гонсевский 2 февраля при­шли к Могилеву.
Там, кроме местных жителей, находились 3,5 тысячи ратников во­еводы Воейкова и 4 тысячи казаков Поклонского. У Радзивилла и Гонсевского было около 12 тысяч. Они предложили Воейкову сдать­ся, но воевода отказался. Началась осада. Воейков сообщил царю:
«Выходя из города, на выласке бились по 3 дня и отбили у него, у Роди­нила, из обозу с 50 возов с запасы».
В ночь на 6(16) февраля Поклонский с отрядом шляхты и своих казаков (всего до 400 человек), якобы с целью внезапной атаки противника, открыл городские ворота и впустил гетманское вой­ско в Луполовскую слободу, где стоял его полк. Однако попытка Радзивилла с ходу ворваться в Старый город и в замок (Верхний город) не увенчалась успехом. Во время штурма обороняющиеся потеряли около тысячи казаков и более 300 московских ратников, но атаку отбили и даже произвели несколько контратак.
Войско гетмана еще четыре раза ходило на приступы (18 февра­ля, 8 марта, 9 и 13 апреля), без малейшего успеха: Воейков храбро держал оборону.
Золотаренко оставался в Новом Быхове, откуда в марте написал царю, что глубокие снега мешают ему прийти на помощь Воейко­ву. Впрочем, «глубокие снега» не помешали атаману заняться бо­лее интересным делом: грабить и жечь города в тылу Радзивилла. В течение марта он занял Бобруйск, Королевскую Слободу и Глуск. Золотаренко донес царю, что «грады» он сжег, чтобы впредь не было где разместиться врагам «вашего царского величества», а всех пленных воинов «пустил под мечь». Заодно казаки, как это было у них заведено, ограбили жителей, изнасиловали женщин. Одним словом, порезвились.
Лишь 17 (27) апреля, когда просохли дороги, Золотаренко вме­сте с московским воеводой Михаилом Дмитриевым двинулся к Могилеву — выручать Воейкова. Одновременно он послал к горо­ду своего брата Василия, с казаками Нежинского и Стародубского полков, в челнах по Днепру.
В ночь на 18 (28) апреля Радзивил устроил генеральный штурм могилевской цитадели. Его люди взорвали три мины под валом
План Могилева в XVII веке
старого города (четвертый подкоп обвалился). Но московиты сде­лали удачную вылазку, «побили много неприятеля». После этого гетман, не дожидаясь прихода Дмитриева, снял осаду и днем 18 апреля ушел на запад, к Березине.
Радзивилл и Гонсевский, начиная контрнаступление, стреми­лись установить контроль над районами Витебск — Полоцк на се­вере и Новый Быхов — Могилев на юге. Это позволило бы им за­тем приступить к освобождению городов и земель Подвинья и Поднепровья, утраченных летом. Ноу них было слишком мало сил (особенно артиллерии) для реализации этого плана.