КНІГІ ОНЛАЙН
Пошук сярод кніг, што прайшлі індэксацыю гуглам. Некаторыя кнігі гугл не знаходзіць
— Ну что? Что смотрнте! — прнкрнкнул на ннх Карпенко. — Давай за работу. Всем копать. Нечего зенкн пялнть. Он перепрыгнул канаву н, шастая саіюгамн в бурьяне, отмернл несколько шагов. — Вот отсюда н начнем. Давай, Пшеннчный, фланговым будешь. Лопатка есть, начннай. Пшеннчный гюложііл в бурьян вшітовку н вытаіцнл нз-за ремня большую саперную лопату. Карпенко отмернл от него еіце десяток шагов. — Овсеев, дсржн место! Овсеев оглянулся окрест, каблуком ковырнул грунт. Карпенко прошел дальше к лнннн железной дорогн. — Ну, кому тут? Флшер! Хотя у него же лопаткн нет! Белоручка чертов! Столько на фронте, а лонатку еіце не добыл. Ждет, пока старшшіа даст. Теперь вот чем хочешь, а копай! Фншер, поправляя одішм пальцем очкн на носу, тупо глядел в бурьян под ногн, н Свнст, окннув его взглядом, подмнгпул Васюкову: — Вот задачка ученому! — He болтать! — оборвал его старшшіа. — Марш вон к тому столбнку н копай. Старшшіа с Васюковым подошлн к будке-сторожке, старшшіа отворнл скршіучую дверь н переступнл порог. В сторожке стоял топчан н была настылая печка. Пол был затоптан случайнымм захожнмн. Сквозь выбнтые окна дул ветер. Старшшіа іютрогал холодный бок печкл н по-хозяйскн оглядел помевценне. — Еслн бы стены потоліце. A то... на соплях. Одной очередыо — навылет. — Еслн окна завеснть... — нерепштельно начал Васюков. — Некогда завешйвать. Копать надо. Давай вот возле угла й рой. А я по другую сторону. В цептре. В поле вечерело, накрапывал мокрый дождь. Шестеро бойцов ла переезде вгрызалйсь в твердый глшшстый грунт. Час спустя Пшенйчный зарылся почтй до плеч, далеко отбрасывая по полной лопате землю. Сноровйсто, в распоясанной гнмнастерке, копал Свйст, что-то напевая про себя. Конал, недолго отдыхая, Овсеев; у самой будкй co знанйем дела оборудовал пулеметпую ячейку старшнна Карпенко. По другую сторону сторожкй прнлежно долбйл землю Васюков. Одйн только Фйшер тосклйво сйдел в бурьяне, раскрыв в озябшйх руках толстую кнлгу. За этйм занятнем н застал его старшлна Карпепко, когда, набросмв на плечіі шйііель, вылез йз окопа. — Ну что? Так н сйдйшь? А окоп я за тебя выкопаю? Так думаешь, да? — А я н-нйчего не думаю! — Так какого же черта расселся? Какого черта расселся, я спрашмваю? Фншер с недоволыіым вйдом закрыл кшігу н встал на погн. — М-можете не крнчать н-па меня. Освободйтся лопата, й я сделаю все, что требуется. Без ненужных эксцессов. Вот. Старшшіа в упор, осуждаюіце поглядел на бойца. — Эксцессов! Ннкакнх эксцессов! He положено по уставу. Берн воп мою лопатку й за мною марш. Поставлю в секрет. Фйшер с молчаллвой іюкорпостью падел через голову лямку протнвогаза, закшіул за плечо вннтовку й отнравйлся за старшлной. В руке он все держал кішгу, заложнв ее нальцем. Оіій спустнлйсь но проселку в лоіцшіку, перешлй деревяпный мостйк й сталй подннматься по косогору с двумя березамй на обочшіе. Достнпіув берез, старшйна свернул но старому жіійвыо в іюле й огляпулся, ноджмдая отставшего Фмшера, который па ходу спова уставйлся в кнйгу. — Ты что — направду учепый? — смягчаясь, спросйл Карпенко. — Кандндат йскусствоведенйя, — холодно ответйл Фншер. — Вот как! А деоутатом не стал? Фйшер промолчал. — А что за кнйга? He бйблйя часом? — Бйографня Челлйіій. — Кого, кого? — Челлйіій. Художішка йтальяпского Возрождеішя. Карпенко помолчал, деловйто шагая по мокрой стерне. — Фашяста, значйт. — Пря чем — фашйста! He все нтальянцы — фашнсты. — Одйн черт! Что йтальяпцы, что немцы, все фашястамн оказалйсь. — Нйчего подобного. Фашязм прншел й уйдет, а культура остается. Она прйнадлежят не фашмзму, а народу й его йсторіім. Вот, узнаете? — Фшпер, раскрыв кішгу, повернул ее к старшнне. — Давйд. Велйкого Мйкеланджело. Между прочям, тоже мтальянца. Карненко с любопытством посмотрел ііа фотографшо в кннге. — А что это он... Нагашом? — Ну, была такая манера. Ндуіцая от времен энтйчностй. Спартанскнй культ человеческого тела. — Мішометов не было тогда. Онй бы нм показалн культ тела. — Мйнометов не было, — вздохнул Фяшер. — Но войп было пе меньше. Н кровй хватало. Карпепко прошел еіце шагов пятьдесят, остановйлся, поглядел вперед, оглянулся на вйдневшййся в кнлометре от ішх переезд. — Вот тут н копай. Окопаешься й сйдй. Спать нй боже упася. Пойдут — открывай огопь й — на переезд. Фмшер кйвпул поішмаюіце н лопаткой прянялся неумело ковырять землю. — Да кто же так копает! — опять возмутнлся Карпепко. — А ну дай сюда! Он взял лопатку й умело растроссйровал в стерне коптуры окопчйка. — Вот как надо. Кадровой не служйл? — He довелось. — Оно н ввдать. А теперь... Вйдно, не тебя мне надо было в секрет стэвйть. — Почему? — насторожйлся Фмшер. — Да ну, что ты? Еіце уснешь. Овсеева надо бы. Нлй Васюкова. Фйшер, ковыряя лопатой, промолчал. Старшйна достал йз кармана кясет, бумажку, начал ладять цягарку. — Вам вйднее, конечно, — сказал наконец Фвшер. — Только... — Ладно, — оборвал его старшйна. — Но смотрй мне! He проворонь! Он сунул цнгарку в рот, по прежде чем зажечь сішчку, замер. На востоке за лесом протреіцала далекая очередь, ей ответнла вторая, в темнеюіцее пебо вспорхнулн н рассыпаліісь несколько красных ракет. — Что такое? — уднвнлся Карпенко. — Неужто обошлн? Ах сволочн!.. П он побежал с косогора к своему переезду. На переезде нервым отрыл свой окопчнк Пшеннчный. Он тіцателыіо разровпял бруствер, сделал ступепьку в стенке, наломал поблнзостн охапку бурьяна н, броснв ее на дпо окопа, пачал устранваться на ночлег. В это время раздался треск очередей за лесом. Все еіце копалн, а Пшепнчный выскочнл нз окопчнка. — Эй! — крнкнул он товарніцам. — Слышнте? — Что? — высунул голову Свнст. — Окружають, что! Нлн вы оглохлн? Внднте! Ну? Васюков, Овсеев, Свнст, броснв работу, выбралнсь на поверхность. — Дела! — сказал Овсеев. — В самый раз, кажется. — Неужелн окружают? — спрашнвал Васюков. — A то что же! Факт, не булка с маком. Слышнте, слышпте!.. — не упнмался Пшеннчный. — Ладно, хватнт ушн вострнть! — прнкрпкнул на него Свнст. — Где старшнна? — Фншера в секрет повел, — сказал Васюков. — Я тут! В чем дело? — запыхавшнсь, заговорнл старшнпа, появляясь мз-за будкн. — Чего посталіі, как столбы на обочііне? Чего не слышалн? Пулемета давно не слышалн? — А того сталн — окружають! — сказал Пшеннчный. — Кто сказал — окружают? — А что — не вндать? — Подумаешь, окружают! Ну н что? Сколько уже окружалй. От самой граннцы. 14 что? He окружнлн же. Вот — топаем. — Мы-то топаем. А сколько не топают? Оттопалнсь. — А ты номалкнвай, Пшеннчный! Кому как, а тебе бы помалкнвать надо. Понял? — Что, памекаешь? На соцпронсхожденне намекаешь? — He на соцнронсхождеііне. А на твою дурыо башку. Понял? Сколько уже выговоров нмеешь? Полдюжнпы. Постуішм круче. Как положено. По уставу. — Да пошел ты! Как ноложено! Кем положено? He тобой положеію, пе тобой н взято будет, — проговормл Пшенмчпый, но замолчал н отошел в сторону. Все недобро молчалн. — Баста! Помнтннговалн м будет. Давай копать круговую. Ячейкн соеднннм траншеей. — Слушай, команднр, — сказал Овсеев, подпоясывая шннель. — А может, отойтн? Пока не поздно? — He было такого прнказу. Прнказ был стоять. Суткн. Суткн н будем стоять. Ячейку выкопал? — Выкопал, — сказал Овсеев. — А ну покажь! Старшнна подошел к ячейке Овсеева, спрыгнул в нее, прнмернлся к высоте бруствера. — He пойдеть! Углублять надо. На два штыка, не меньше. Н траншею к Свнсту. Понял? Овсеев молча постоял н co злостыо скннул ремень с шннелн. — Кажется, досталась работка! Пшенячный еіце постоял немного, вглядываясь в стемневшее над лесом небо, н спрыгнул в свою ячейку. Тут было тнхо н уютно, как может быть уютно в ветреную ночь в окопе. Пшеннчный устронлся на охапке бурьяна, развязал веіцмешок, достал нз тряпнцы кусок сала, горбушку хлеба. Отрезая по ломтнку сало, начал жевать его с хлебом, раздраженно ворча про себя: — Н еіце намекает... На соцпронсхожденме намекает, хнба не ясно... Нз кулаков, подкулачннков... Голова дурья... Какой я ему подкулачннк? Я каменіцнк. Рабочнй, значнт. А что батька был, так прн чем я? Сын за отца не отвечает, вот... А он?.. Помалкнвать... До войны знай помалкнвай, теперь тоже. Слова сказать нельзя. Так, глядншь, молча н на тот свет отправншься... Над его окопом появляется снлуэт Васюкова. — Дайте лопатку, а? Ваша большая, сподручнее траншею копать. Пшеннчный дожевал н ответал: — Свою надо нметь. — Да я нмею. Но коротенькая, поннмаете? — А мое какое дело... Помолчав, Васюков повернулся н ушел. Когда его шап-і затнхлн, Пшеннчный снова прннялся ворчать. — Все дай нм! Как что — к Пшеннчному. А так небось все за него... за Карпенко. А за Пшеннчного ннкто не закннет слова. Как же — классово-чуждый элемент. Как выборы нлн на учебу, так классово-чуждый. А воевать вот не классово-чуждый. Голову под пулн подставлять сгоднтся, стало быть. Но дудкн! Пшеннчный тоже не дурачок. Вы еіце узнаете Пшеіійчного. Подождйте маленько... Ночь. Моросйт мелкйй холодный дождь. Бойцы роют траншею, соеднняя ею одйночвые ячейкй. Старшнна Карпенко темной тенью на фоне серого неба ходйт по брустверу. — Ну как, Васюков? — Да вот, немного осталось. — Давай, давай! Сегодня зароешься, завтра как у мамкй за пазухой будешь. Мать где жйвет? — Недалеко. Да что толку? Под немцем мать. — Худо дело — под немцем. А батя? Воюет? — Нету батькй. Вдвоем с матерью жйлй. Я за хозяшіа был. — Что ж, понятно. Давай, вкалывай, хозяйй. A то... сам знаешь. Карпенко подошел к Овсееву. — Ну, а у тебя как дела? — Да что дела? Попалась какая-то скала, не менее того. Долбйшь й нйкакого сдвнга. — Плохо долбншь, значйт. А ну дай сюда. Карпенко спрыгнул в траншею й взял у Овсеева лопатку. — Дома чем занймался? До войны, значйт? — Учйлся, — сказал Овсеев. — На кого, йнтересно? — Да так, — уклончйво ответйл Овсеев. — Музыке учйлся. — Музыке... Небось в столйце жйл? — В столяце, да. В Москве. А что? — Да нйчего. По проспектах гулял? Кйно, театры... — Былй й театры. А как же. — Былй... А теперь вот нет. А теперь траншен. Правда? 14 мозолй на руках? 14 трудно. 14 есть хочется. 14 грязь. 14 холод. 14 вшй кусают. А?