• Газеты, часопісы і г.д.
  • Научный антикоммунизм учебное пособие Анатоль Тарас

    Научный антикоммунизм

    учебное пособие
    Анатоль Тарас

    Памер: 364с.
    Рыга 2015
    81.65 МБ
    Главной задачей новых вооруженных сил провозглашалось «обеспечение всей полноты власти за трудящимися массами и устранение всякой возможности восстановления власти эксплуататоров». Вовсе не война с внешним врагом!
    В апреле 1918 года руководство большевиков решило создать 58 пехотных дивизий с общим штатом 360 тысяч человек (в среднем, 131
    по 6200 бойцов и командиров в каждой). Однако наплыва желающих воевать с собственным народом не произошло. В ряды «пролетарской армии» охотно вступали лишь оголтелые «борцы за социальную справедливость», всякого рода криминальные элементы и «революционные матросы». Поэтому Ленин решил использовать иностранцев.
    В конце января — начале февраля 1918 года он несколько раз встречался с венгерским евреем Бела Куном (1886—1939), бывшим офицером австрийской армии, которому предложил заняться организацией интернациональных частей.
    23 февраля Ленин опубликовал в газете «Правда» воззвание ко всем иностранцам — «сторонникам власти Советов», в котором призвал их немедленно начать формирование воинских частей. Разумеется, под руководством местных органов власти большевиков.
    К началу 1918 года в России находилось около 5 миллионов иностранных граждан, в том числе 2,2 миллиона военнопленных — австрийцев, немцев, венгров, чехов, словаков, турок, болгар. Именно эти, по сути дела, вражеские солдаты (немецкие с разрешения германского командования), в компании с неприкаянными латышскими стрелками, нишими китайскими рабочими и авантюристами из разных стран (типа серба Олеко Дундича) в течение всего 1918 года составляли ударную силу нового режима. Они с удовольствием и не без прибыли устанавливали власть большевиков в стране, отданной им на разграбление и поругание.
    В первых числах апреля Бела Кун провел в Москве Всероссийский съезд «революционных военнопленныхинтернационалистов». Участники съезда приняли резолюцию, настоятельно рекомендовавшую их сослуживцам и землякам принять участие в формировании интернациональной пролетарской армии для зашиты Республики Советов.
    В марте — июне 1918 года в 90 российских городах были сформированы роты, батальоны и полки из числа бывших военнопленных и «иностранных трудящихся». Этими войсками руководила Центральная федерация иностранных групп (ЦФИГ) при ЦК РКП(б) под председательством Белы Куна, созданная в мае.
    «Всего в составе Красной Армии в разное время находилось до 300 тысяч интернационалистов», отмечает «Советская историческая энциклопедия» (том 6, с. 160). «Разное время» — это 1918 год и первая половина 1919, когда интернационалисты составляли более половины численности всей Красной Армии.
    132
    Газеты и журналы для «красноармейцевинтернационалистов» выходили на болгарском, венгерском, китайском, латышском, немецком, польском, румынском, сербском, турецком, финском, французском, чешском языках (там же, с. 158). Как видим, география происхождения этого сброда была весьма обширной.
    Официальный источник сообщает:
    «Вначале интернациональные формирования обычно состояли из представителей одной национальности, затем большинство их стали многонациональными. Всего было создано свыше 500 интернациональных формирований (отдельные подразделения, отряды, части, и даже целые соединения).
    /Военный энциклопедический словарь. Том I, М., 2001, с. 635./
    Как уже сказано, общее число «интернационалистов» превышало 300 тысяч человек. Это «красное воинство» рыскало по всей России и убивало «классовых врагов», в первую очередь офицеров. Логика большевиков в этом вопросе была очень простая — иностранцам совершенно наплевать на русских, а отечественных карателей еще требовалось подыскать.
    Типичный «интернационалист»: чех Эрнст Кужелло (1890—1934). Выпускник сельхозучилища, он затем окончил военное училище в Вене и служил в австрийской армии. Попал в плен к русским, в 1917 году вступил в Чехословац
    Лев Троцкий (Бронштейн) — создатель и руководитель Красной Армии
    кий корпус, а в 1918 перешел к красным. До 1920 года воевал в Туркестане против местных повстанцев, где командовал отдельной интернациональной кавалерийской бригадой, а затем КаттаКурганской группой войск. В сентябре — декабре 1920 года командовал Отдельной интернациональной кавалерийской дивизией, проводившей исключительно карательные акции против украинских повстанцев. Затем вернулся в Среднюю Азию, во главе кавалерийского полка воевал с басмачами, то есть, с повстанцами, выступившими против большевиков под лозунгами ислама. Налицо портрет «экзекутора».
    Настоящей находкой для Ленина и его подельников оказались хорошо вооруженные, спаянные сознательной дисциплиной и зем133
    лячеством, руководимые кадровыми офицерами полки латышских стрелков. Без них вряд ли они смогли бы удержать власть в 1918 году. Прежнюю русскую армию большевики сознательно разваливали, но латышские полки демобилизации не подлежали. Обещанную им независимость Латвии они должны были оплатить своей «интернациональной помощью». В конце 1917 — начале 1918 годов почти половина латышских стрелков (около 10 тысяч человек) приняла участие «в борьбе с контрреволюцией» вне территории Латвии. И не только стрелки. Красногвардейские отряды из латышей были созданы в Харькове, Екатеринославле, Одессе, Витебске и других го
    родах.
    Латышские стрелки (худ И. Зариныи, 1967г.)
    А в феврале 1918 года прекратила свое двухмесячное существование Латвийская ССР. Тогда стрелки приняли резолюцию «присоединиться к пролетарской армии России». Они и составили ядро этой «пролетарской» армии — 8 полков и один отряд Красной Гвардии. Остальная Красная армия представляла собой отдельные, не связанные друг с другом и практически никому, кроме революционной совести, не подчинявшиеся, полупартизанские отряды с выборными командирами, обычно быв
    шими унтерофицерами из крестьян*.
    Вождь крестьянского восстания на Тамбовщине Александр Ан
    тонов имел полное право писать в своем воззвании:
    «Правительство Ленина и Троцкого для подавления восстания рабочих и крестьян посылает наемных убийц — латышей и китайцев, которые истязают рабочих и крестьян хуже татар времен Тамерлана»...
    * Весьма близок к истине старый анекдот, в котором говорится, что советская власть удержалась на латышских стрелках, еврейских языках и русских дураках.
    134
    Однако за время Брестского мира не только большевики получили «передышку»: на пути убийц из среды зарубежного и отечественного отребья встали «армии низвергнутых классов», небольшие по численности, но лучше организованные, с большим количеством офицеров в своих рядах. В боях против этих войск интернационалисты в своем большинстве проявили себя далеко не лучшим образом. К тому же многие иностранцы слабо владели (а то и не владели вовсе) русским языком. Фурманов в своем романе «Мятеж» писал о них:
    «Только гдето... стоит 4й кавалерийский — в нем больше десятка разных национальностей: немцы, мадьяры, киргизы, китайцы, текинцы..Кроме «пли... ложись... вперед» — вряд ли он разом понимает другие слова».
    Пришлось большевикам срочно создавать «настоящую» армию — для войны на внешних фронтах. А интернационалистов они стали потихоньку распределять в новые стрелковые и кавалерийские дивизии: куда бригаду, куда полк или батальон. К 1921 году их почти не осталось.
    2 сентября 1918 года был учрежден Революционный военный совет республики под председательством Л.Д. Троцкого. Он осуществлял общее руководство войсками и наиболее важными конкретными операциями вооруженных сил. Уже 11 сентября Реввоенсовет издал приказ о создании фронтов. А к январю 1919 года большевикам удалось развернуть 12 небольших армий — 285 тысяч бойцов (в среднем 23 тысячи на армию)*. «Интернационалисты» укомплектовали эти армии личным составом на две трети.
    Создать действительно массовую Красную армию из соотечественников большевикам удалось только летом — осенью 1919 года, после того как VIII съезд их партии (18—23 марта 1919 г.) принял решение о «союзе с середняком». Иными словами, большевикам перед лицом неминуемого поражения пришлось совершить поворот на 180 градусов: они временно покончили с практикой обобществления сельского хозяйства и отдали землю крестьянам без всяких условий. Воевать за землю мужики согласились, хотя и без особой охоты.
    По официальным данным, к 1 декабря 1920 года в Красной армии, включая запасные, вспомогательные и территориальные
    * По штатам 1914 года 23 тысячи — это численность одной стрелковой дивизии.
    135
    формирования, насчитывалось до 5,5 млн человек. Из них крестьян — 77 % (4 млн 235 тыс. чел.). Однако добровольцы составляли только 16 % от всей численности РККА (около 880 тыс. чел.). Членов большевистской партии в армии было до 300 тысяч человек, т.е. всего лишь 5,45 % ее личного состава. Но эти 300 тысяч представляли собой свыше половины всей партии*.
    Наивные селяне не догадывались, что большевистский поворот «лицом к деревне» есть всего лишь трюк, уловка, «временное тактическое отступление». И что через 9 лет начнется повальное ограбление и подавление деревни — пресловутая коллективизация со всеми ее ужасами.
    Главными фигурами в «рабочекрестьянской» армии были отнюдь не рабочие и крестьяне, и не «военспецы» — бывшие офицеры, а комиссары и политруки. Это публика особого рода. В качестве типичного примера приведу характеристику члена Реввоенсовета морских сил Черного и Азовского морей в 1921—22 годах Ивана Кожанова (1897—1938)**, которую подписал командующий этими силами А.П. Максимов:
    «Обладает небольшой административной способностью, совершенно незнаком с морским делом, малый кругозор, мало развитой, болезненный, страдает манией величия, честолюбив, властолюбив, угрюм и мало поддается резонному мышлению и пониманию при обсуждении тех или иных мероприятий в деле строительства флота. По натуре своей — ударник и не может отказаться от ударной системы даже тогда, когда ударность делу вредит. Во всех спецах видит контрреволюционеров. Не понимает технического вопроса — высказывает, настаивает на проведении в жизнь своей мысли, хотя было фактически не только неприемлемо, но даже неосуществимо, желая показать свою независимость и самостоятельность перед спецами. Всякий мелкий вопрос превращает в огромное дело, а огромной важности вопрос оставляет без внимания. Натура у него неуравновешенная и неустойчивая. За все с жаром принимается, но до конца не доводит, посылая всех к черту».