Поўны збор твораў. Том 9
Кінасцэнарыі
Васіль Быкаў
Памер: 684с.
Мінск 2012
— Ах, чего только на войпе не бывает! — говорнт разведчнк.
— Все, конец, о войне больше нн звука! — обрывает его Ананьев н обраіцается к Зшіе. — Теперь будешь мне рожать ребятшііек. Взвод автоматчмков, не меньше!
— й одну девочку. А как же! Саншіструкторша ведь положена, — смеясь, говормт Знна.
— Согласен. Одну, но не больше. Тремя женшшіамн я не укомандую. Хотя бы с одной управнться.
— Вот ехала саншіструкторшей, а прнеду женой замкомполка. Чудеса! — счастлнво хохочет Зшіа. — Вот подфартало!
— He тебе одной подфартало. Победа! — говормт Ананьев н подннмает бокал. — А ну, еіце раз за Победу!
Одпако он не успевает выпйть, как рядом вскакнвает Нрма.
— Ахтунг! Айн момент!
Она бежнт к дверн, за ней, что-то вскрнкнув н поставнв на край стола рюмку, выбегает старнк. Ананьев хмурнтся.
— Что такое? Чего оіш еше?
Но ішкто не знает, все настороженно ждут. й майор кнвает Васюкову:
— А ну, гляпь там!
Васюков, отодвннув стул, выходнт в соседнюю комнату — кабннет архнтектора. Откуда-то доносятся голоса йрмы й старнка. Васюков распахмвает еіце одну дверь. Сзадн к нему подбегает шофер Воробей с фонармком, луч которого освеіцает незнакомого человека, остановнвшегося на ступеньках внптовой, круто уходяіцей вверх, лестішцы. Его за руку тянет йрма, старнк что-то взволноваішо говорнт ей, по-внднмому, возражая ее намеренню.
Человек хмурнтся от яркого света н спускается на ступеньку ішже. В свете фонаря вндны воеішые брюкн, заправленные в короткне гетры, молодое, нспуганное лнцо, густая копна светлых волос рассыпалась на голове.
— Кто такой?
Что-то быстро прлговарнвая, йрма тянет его за руку к выходу лз комнаты, старлк, замолчав, отступает в сторону, Васюков с Воробьем, все освеіцаіошлм незнакомца, освобождают проход л лдут следом. й йрма вводлт человека в зал.
— Майн гатте! — торжественно говорлт она. — Нлкс, нлкс зольдат, нлкс офлцлр — майп гатте. Пауль Шнаке!
— Муж?
Все напряжешіо вглядываются в незнакомца, на котором прл тусклом свете свечей можпо, однако, разглядеть немало прлмет недавнего еіце военного. Но йрма с такой доброжелателыіостыо представляет его, что опасенля русскнх постепенно расселваются.
— Ага! — говорлт Ананьев. — Понятно! Драпаііул, злачлт?
Немец сдержашю осматрлвает собравшлхся л вдруг говорлт четко, но с слльным акцентом:
— Каплтуляцля!
— Во, молодец! Ну раз каплтуляцля — садлсь! Садлсь, черт с тобой. Значлт, павоевался? Где воевал: пехота, танкл? Авлацля?
— Нлкс авлацля. Гренадлр группе.
— Говорлт, в пехоте, — понял разведчлк.
— А, в пехоте. Тогда давай, за Победу! За нашу победу! Над вашлм Глтлером.
Ананьев наллвает ему лз флягл в свободный фужер, л немец, стукнув каблукамл, четко пролзнослт:
— Глтлер капут!
— Вот-вот! Накопец-то! За веллклй капут. й надолго.
Все выплвают.
В зале в разгаре плрушка, фляга уже пуста, бутылка тоже. Разведчлк лграет па своей гармошке, Ананьев пытается обнять йрму, та, смеясь, уклоняется, старлк курлт самокрутку махоркл, которую свернул для него Воробей, л кашляет. Зшіа молча л ревнлво наблюдает за захмелевшлм Ананьевым, бледный столт у стеііы молодой немец л, облокотясь на стол, слдлт мрачпый старшлй технлк-лейтеналт.
В разгар веселья Васюков замечает за окном мелькнувшнй луч света л, нлчего нлкому не сказав, выходнт во двор.
На темной дорожке недалеко от входа стонт «внллнс», нз пего выбнрается темный снлуэт в плаіц-палатке.
— Эй, кто здесь? — оклнкает Васюков.
— Капмтап Сафронов, — отвечает человек. — Ты скажн, здесь мост поблнзостн есть?
— Моста нет, — говорнт Васюков, — брод. Да ночью не проедете. Мы вот днем заселн.
— От черт! — говорнт каіштан. — А там кто? — кнвает он на освеіценные окна внллы.
— Майор Ананьев. 14 солдаты. Вот, заночевалн.
— Гшідюк, распрягай! — говорнт в темноту капнтан. — Тереіценко — сюда!
Нз «внллнса» выскакнвает автоматчнк в пшнелм н каске н неторошшво вылезает кто-то еіце в длннной пшнелн. Автоматчмк пропускает его вперед, н все ндут к крыльцу. Васюков распахнвает дверь в зал.
Ананьев отстраняется от І4рмы н Змны, которых он пытается обнять одновремеішо, н педовольно гляднт на вошедшнх. Отлнчнв его средн остальных, капнтан отдает честь.
— Каіштап Сафронов. Нз военного трнбунала армнн.
— Откуда? — спрашнвает Ананьев. — С передка, с тыла?
— Нз Пневпнца.
—Слыхал, говорят, в 12 каіштуляцня?
— Да ну? Нет, ііе слышал. Мы в 16 часов выехалн, да вот с колесом промучнлмсь.
— Точно! Победа, каіштан. Дай пять, поздравляю.
Ананьев пожнмает каіштаііу руку, делает шаг, чтобы пожать ее н стояіцему возле автоматчнка человеку в офнцерской шннелн. Капнтан предупреждаюіце останавлнвает его.
— Ему не надо. He положено.
— А что? Пленный?
— Нет, не плеішый. Арестовашіый за трусость. Командмр взвода, — тнхо говорнт Сафронов.
— Ах ты, обормот! Сдрейфнл, значнт? В конце-то войны?
— Нменно, — вздыхает бывшнй командмр взвода Тереіценко. — В конце н не выдержал.
— А теперь что? Трнбунал?
— Теперь трмбупал, — опускает голову Тереіцеііко.
— Ладно. Вы это вот что, — говормт капнтан Сафронов н что-то шепчет Апаньеву. Тот машет рукой.
— Есть там у ішх. В чулан какой-нмбудь.
Сафроіюв делает знак Тереіценко н ведет его через зал. За арестовашіым, как тень, следует часовой-автоматчнк. Вдруг прнднрчнвый взгляд каіштана останавлмвается на молодом немце.
— А это?.. Кто такой?
Пауль ііодбнрается й отчекаіійвает:
— Гйтлер капут! Каіштуляцйя.
— Это вот ее муж, — говорйт Ананьев, указывая на Нрму. — Драпанул. He дожлдаясь кашітуляцйй.
— Дезертмр? А почему здесь? Надо отправйть в тыл. Как военіюпленпого.
— Ладпо. Черт с нйм! — машет рукой Ананьев. — Отправйть всегда успеем.
— Ну, зпаете! — песогласпо говорйт капнтан. — Тогда хотя бы йзолйровать.
— Оставь! Что йзолйровать? Завтра йзолйруем.
Попяв, что речь йдет о муже, Нрма бросается к каплтану:
— Гер офнцнр! Тофарінц...
— Тофарніц офйцлр! Бнтте, бнтте! — говормт старнк й ставйт на стол бутылку с прозрачной жйдкостыо.
— Что это? — насторажнвается каіштан.
— О, шпанс, шнапс, — дрожаіцнмн рукамн старнк открывает бутылку.
— Это дело! — говорнт Апаньев. — A то прйпес какую-то мадеру! Ладію, брось, капйтан. Давай выпьем!
Капнтан, однако, пропускает Тереіценко с автоматчнком в дверь іі делает знак Паулю следовать вперед. Тот покорно переступает порог. Нрма н старнк бросаются следом.
Спустя десять мннут кашітап появляется й с доволыіым вйдом іютйрает рукй.
— Вот теперь можно й выпйть, майор! За Победу! Еслй пе провокацня.
— Нйкакая не провокацня. По рацйй передалн. Так, Воробей?
— Так точпо. Полковнйк-таіікйст сказал.
— Трудно вернтся, — говорйт каплтан, пережевывая хлеб с салом, крупнымн ломтямй нарезанный па фарфоровой тарелке. — Здесь где-то в блйжнем тылу іюлуокруженпая грунпнровка. В лесах эсэсовскне частя.
— Сдадутся й эсэсовцы, — говорлт Ананьев й достает часы ііа цепочке. — Сколько там до Победы осталось? Всего 15 мйнут.
— В роіце нас обстрелялн. Колесо пробйлн. Едва ііогй упеслй.
— Это бродячйе. Бродячнх мы пе боймся. Завтра ойй нам в нлен сдадутся.
В зал вбегает Нрма, за пей входйт старйк. Нрма бросается к кагійтану й заламывает рукя.
— Гер офнцнр, rep офнцнр! йх отшепь, отшень просмль! Майн гатте Пауль... йх отшень просйль!
— Нйчего ііе выйдет, — говорйт каіштаіі. — У пас есть порядок, который падлежйт соблюдать.
йрма пачйііает плакать.
— йх отшепь нросйль. Гер офмцнр! Тофарміц, — умоляюіце обраіцается она к Анапьеву. Тот вскакйвает.
— Ладпо, каіштан! Выпуста ты его. Подумаешь, куда оп денется. Вот, сколько тут осталось?.. — он снова достает часы. — Еіце семь мйнут. Ведь Победа же, ты поііймаешь.
Капнтан молчйт.
В это время где-то далеко за лесом взмывает в пебо ракета, с пей рядом вторая, далекйе очсредй трассйруюіцйх рассыпаются в пебе. Все в зале замйрают в тревоге.
— Что это?
Схватнв оружйе, выскакнвают на дорожку, по тревога напрасна. Слышпо, как палят вдалн вокруг — за рекой, в сторопе дорогй, где-то за нарком. В разпых местах в небе горят ракеты, й каіійтаіі первым догадывается.
— Это ж салют! Выбрось свой часы, майор!
— В самом деле! Славяне, а пу стреляпем! Чтоб в последнйй раз. Ну, раз-два — іілй!
Нестройпый залн звучнт возле вмллы, затем второй й третйй.
— Ну вот! Ну вот, теперь ты верншь, каіійтап? Ведь Победа! Победа, ты поііймаешь это?..
В свете, надаюіцем йз окон, нз раскрытой дверн, майор обнймает капптапа, затем Знну, которая счастлнво лыіет к нему, Васіокова. й тут опй замечают, что на крыльце одййоко стойт старшйй технйк-лейтенапт, а за темпым стеклом узкого окна тускло бледнеют два лйца арестоваішых. Все входят в помешенне.
— Слушай, капнтан, — говорйт Ананьев, — давай сюда твоего арестанта. Черт с нйм, выпьем по-братскн, все равпо Победа!
— Ладно! — говорнт каіштап. — Эй, Гішдюк, выпускай арестанта. й того... немца тоже! Черт с пймй!
Тнхая почь, в зале едва светйт карбйдный фопарь, па столе неубраішые остаткн ужйііа. На дйвапе, раскйііувшйсь, спмт Анапьев, в кресле Зйііа. На разостлаішых ііа паркете шйпелях спят разведчіік й шофер Воробей. Рядом ворочается й саднтся Васюков.
— Нет, я в такую ночь не усну.
За столом в каменной іюзе сндмт старшнй техішк-лейтенант.
— В такую ночь можно н не поспать. Полезно подумать. Как жнть, подумать.
— Чего тут думать? — говормт Васюков. — Главное — вот, выжнлм.
— Мы-то выжнлн. А сколько не дожнло. Подумать страшію! Я как подумаю, как представлю себе... Была жена, двое ребят...
— Погнблн?
— В первый депь. Под Волковыском на аэродроме. Отца н мать расстрелялн. Брат в плеііу пропал. Младшмй. Старшнй под Будапештом погнб. 14 так, счнтай, в каждой семье. Ужас!
— Ужас, конечію. А все равно жнть надо.
Старшнй техшік-лейтенант молчнт, н Васюков начннает бессошю броднть по залу, ступая между спяіцнмн, прнглядывается то к одному, то к другому. Прпслушнвается. Думает н вспоміінает. Через распахнутую дверь проходііт в кабннет, где на кушетке сішт капнтан н на составленных стульях конвонр. У окна стонт арестоваішый Тереіценко. Он устало подннмает голову.
— Тмхо, — шепотом говорпт Васюков. — Чего не спііте?
— He сіштся, — так же шепотом отвечает Тереіценко. — He до сна мне.
— Да, скверпое у вас дело, — поішмаюіце говорнт Васюков, садясь на подоконннк. За окном едва брезжнт рассвет.
КНІГІ ОНЛАЙН
