КНІГІ ОНЛАЙН
Пошук сярод кніг, што прайшлі індэксацыю гуглам. Некаторыя кнігі гугл не знаходзіць
1-1 тут его замечают от внллы. Два эсэсовца уже бегут через парк, каіштаіі бросается в другую сторону, бежнт, бежнт. Но снлы у него на нсходе, а эсэсовцы уже рядом. Онм уже на расстояішн выстрела, н оп остапавлнвается. Ухватнвшнсь за ограду, он отдыхает, потом поворачнвается к преследователям, которые, поняв его беспомоіцность, не спешат разряднть свон автоматы. — Ну! Ну, что ж вы, сволочн! Стреляйте, ну! Н оба враз всквдывают стволы автоматов. Капнтан медлешю сползает к подііожшо ссткн. На чердаке возле дыры в черепнце лежнт Васкжов. Возле люка скорчнлся на боку Тереіценко. — Погнбнем мы, а? — говорнт Теретенко. — Может, н погнбнем, — говорнт Васюков. — Дурное дело нехнтрое. Но нропустнть нх нельзя. Знаешь, что оіш патворнть могут! — Пропустнть нельзя, — соглашается Тереіценко. — Смлыю болнт? — Да, болнт. Дышать трудно. — Теріш как-ннбудь. Может, еше выдюжнм. — Мне надо выдюжнть. Ты іюішмаешь? Мпе надо выдержать. — Я поннмаю... — Потому что как же я? Так н погнбну трусом? Нельзя ж мне погпбать трусом. У меня братяшка. Пятый класс копчает. Сколько гордостн за меня. — Смотрн! Ты смотрн, что это? — говорнт Васюков, что-то заметмв. — А, это ж онн фаусты таіцат! Оп быстренько прнцелнвается н бьет несколькнмн очередямн по реке. Одші там падает с фаустпатроном, по трое другнх, прнгнувшнсь под тяжестыо оружмя, перебегают на эту сторопу н скрываются под речным обрывом. — О, черт! — говорнт Васюков. — Сейчас врежут! П действнтелыю, почтн тотчас слышнтся выстрел фауста, н одновремеішо мошный разрыв на углу сотрясает всю внллу. Обрушнвшясь с конца крышн, вся разом ссыпается черепнца, чердак заволакнвает пылыо, нз которой блнже к люку бросается Васюков. Co лба его густо капает кровь. — Попало, кажется. — Что, рапен? — пугается Тереіценко. — Ложнсь, ложнсь! Сейчас еіце врежут. Онм прнпадают к полу чердака за бетошюй балкой н ждут. Действнтельно, скоро снова іцелкает выстрел, н взрыв, кажется, еіце большей снлы обрушнвается па восточіюе крыло здання. Крыша почтм вся ляшается череішцы, что-то загорается па ннжннх этажах, м дым с пылыо подннмается к пебу. — Так! 14 еіце будет одмн! — говорнт Васюков. Но третай взрыв задержіівается, Васюков напряженно ждет, рукавом вытнрая лоб. Кровь все плывет, залмвая глаза, н Тереіценко рвет на себе конец бшіта. — Дай перевяжу. A то кровыо сплывешь, что тогда я? — Себе оставь, — говорнт Васюков. — Без тебя мне он не нужен. Кое-как Тереіценко перевязывает голову Васюкову. Пыль слегка оседает, обнажая поломаііные стропнла, нз-за которых вадны вершшіы деревьев. Васюков ползком подбнрается к краю чердака. Немцы спешно форсмруют реку, но грудь в воде обходя застрявшне машнны, н он спова стреляет. Дав две-трм очередм, отскакнвает к люку, в который быот чем-то тяжелым сішзу, м в смятеішн смотрнт на своего товарніца. Что? — Все. Патронов нет. — У мепя тоже. Наступает тягостная пауза, пемцы стараются выбнть люк, оба заіцнтішка лежат возле него, нстекая кровыо. Кажется, задвнжка люка вот-вот отскочнт н на чердак ворвутся эсэсовцы. — Как же не рассчнтал я? Как же не рассчнтал? — сокрушается Васюков. 14 вдруг, оіцуііав брючный кармап, восклнцает: — Есть! Однн... On вытаскнвает одші патрон н тороплнво засовывает его в ствол автомата. Тереіденко тосклмво следнт за его прнготовлеішем. — А я... как же? Ты? Люк уже почтн сбнт с петель, скоро здесь будут эсэсовцы. Но однн патрон пельзя разделнть на двонх, н Васюков, вскочмв, стреляет под люк в іцель, в которую уже пролезают чужпе пальцы. Люк захлопывается. 14 наступает недолгая пауза. Но пауза ночему-то затяггівается, спмзу доносятся какнето крнкм, топот бегутмх іюг, н первый отдаленный разрыв радостным эхом раскатывается в утреннем небе. Васюков отрывается на руках от іюла, пршіодніімается. Оглушешіый, он не сразу разлнчает іювые звукн в пространстве, а разлмчнв мх, обрадовано крнчнт Тереіценко: — Нашн! Ты слышншь — танкіі! Оп встает на коленн н выглядывает за край чердака — немцы, броснв машнпы, бегут по берегу, бегут через парк между деревьев от внллы. Я первые трндцатьчетверкн, прорвавшнсь к реке, осыпают нх градом пуль. Заметавшнсь возле проволочной ловушкн, эсэсовцы пытаются выбежать нз нее, многне падают, другме пытаются взобраться на сетку, но валятся, сраженные танковымм очередямн. Васюков рывком открывает лкж н скатывается по лестішце вішз. За ішм сползает Тереіценко. Оп с трудом преодолевает лестннцу, разбнтый, заваленный . рухлядыо кабшіет, зал с засыпаннымн пылыо теламн убнтых. Он остапавлнвается на каждом взглядом н выходнт на разбнтое фаустпатроном крыльцо. Первая трндцатьчетверка, преодолев реку, взбнрается на крутой берег. Заметмв Васюкова, танкнсты откндывают люк, н кто-то там появляется в черном шлеме, машет ему. А Васюков, утнрая залнтый кровыо н потом лоб, стонт, прнслоннвшнсь к нссечешіому пулямн гранятному косяку, н пытается улыбнуться сквозь слезы. Сзадн нз вестнбюля выползает на ступенькм Тереіценко. За рекой над аккуратным сосновым леском подішмается красный днск солнца. Наступмло утро. Первое утро Победы. [1974 г.] УШЕДШПЕ В ВЕЧНОСТЬ (ОБЕЛПСК) Кйносценарйй Осеішнй солпечный день, городской вокзал. К неррону подходнт пассажнрскнй состав, нз которого высыпают людн. В обычной толчее не сразу разберешься, кто встречает, а кто прнехал. Зыков благонолучпо выбмрается нз вагона, мшіует прнвокзальную толчею. На ходу роясь в карманах курткн, чтобы найтм монету, Зыков спешнт к телефопу-автомату. Набнрает іюмер. — Я слушаю... — отвечает жешцнна лет трвдцатм пятн. — Я прнехал. Я люблю тебя, — говормт Зыков. Жепіцшіа счастлнво улыбается. — Вот уже пять ммнут я жду твоего звонка. — Трудно выбраться даже нз вагона... — Дома все в порядке. Анюта, наверняка, уже вернулась нз школы н ждет тебя. К женіцшіе кто-то подходнт, о чем-то спрашмвает. Она кнвает, а в трубку: — Я постараюсь освободнться пораньше. Целую. — Я заеду в редакцшо н домой. Целую. Зыков выходнт нз телефошюй будкн. Проходнт через толпу все так же спешаіцпх людей. Выходнт па прпвокзалыіую плоіцадь, к стоянке таксн. Большая очередь. Трндцать-сорок человек. йдет к остановке троллейбуса. Здесь тоже очередь, но не болыная. Да н троллейбус уже подходмт. Распахнваются дверн. Выскакнвают людм. Зыков хочет войта, по... — Здорово! — н Зыков поворачнвается па прнветствне. Знакомый журпалнст с портфелем-чемоданом. — Ты что, прнехал? — Да, а ты уезжаешь? — Да, Мшіск-Москва-БАМ! Очередь тем временем перелнлась в троллейбус, н дверцы его захлопнулнсь, что с досадой отметал Зыков. Знакомый тем временем сообіцал новостн: — В редакцнм горячка, решнл на пару депьков уехать, пока начальство поменяется. Да н матернал понадобнлся. Кстата, знаешь, Семенова поднялн в завотделом ннформацнн, а Кузькнна в отдел пнсем. Ярнлся целую неделю. В обгцем — суета сует, вот н бегу. Сіюва очередь. Подходнт троллейбус. Спова распахнваются дверн. Снова очередь перелнвается с тротуара в мапшну. — Ну, пока, — говорнт знакомый, — пожелай мпе удачн. Он подхватывает свой портфель-чемодап, Зыков — свой, делают друг от друга по шагу, н знакомый, обернувшнсь, бросает: — Да, слыхал, Мнклашевнч умер? Зыков оторопело замнрает: — Как — умер? — Так, обыкновенно. Позавчера умер. Кажется, сегодпя похороны. Ну, пока! Очередь тем временем оказалась в троллейбусе, м тот, захлопнув дверцы, уехал. Зыков все стонт н растеряішо смотрнт вслед ушедшему товарніцу. ...А вокруг городская суета сует. Подошел троллейбус, а Зыков стонт. Тем временем на секунды взгляпем сверху на вокзалыіую плоіцадь іі далее на весь город с его двнженнем людей м машші. Зыков стонт еіце мгновенііе на троллейбусной остановке, потом смотрйт на часы, несколько растеряішо оглядывается н быстро возвраіцается в сторону вокзала. В камере храненмя закладывает свой чемодан в металлнческнй яіціік, заіцелкнвает его автоматмческнй замок. Заходнт в будку телефона-автомата, набнрает номер: — Это — я. Проста, я должен уехать. Сейчас же. За город. В Сельцо. Там умер товаршц. Сегодня хоронят... Нет, ты его пе знаешь. Сельскнй учнтель. Постараюсь к ночн вернуться. Домой зайтн не успел. Еіце раз простн. Целую. 1-1 еіце одйн разговор: — Аркаднй Александровнч, я вернулся нз команднровкн, по сейчас должен уехать в Сельцо. Срочію. На пленуме буду завтра обязателыю. Матернал оргаітзую. He волнуйтесь. Все будет в іюрядке. Вернусь, вернусь... В Сельцо. До завтра! Зыков выходнт нз телефонной будкм. На мгповеіше замнрает, впернв взгляд перед собой. 14 снова на секунду взгляпем сверху на прмвокзалыіую плоіцадь н... далее на весь город с его двнженнем людей й машнн. После этого аппарат, упав с неба на землю, подхватнт вступнтельные тмтры фнльма п понесет нх по загородному шоссе, врезавшемуся в тронутые первой желтнзпой перелескн, в спокойную прозрачность далей бабьего лета. Вот й Сельцо. В сотпе шагов от шоссе вдоль дорога к школе ііачйііается старая аллея нз шйрокостволых, развалйвшйхся в разные стороны вязов. В дальнем копце аллей оа школыюм дворе ждут кого-то «газйк» н черная «Волга». Зыков входйт в аллею. йдет к школе. Это уже обветшалый й запуіценный старосветскнй дворец: фнгурная балюстрада верапды, беленые колоішы по обе стороны парадпого входа, высокйе венецйанскйе окна. Зыков іюдходйт к машйнам. Людей не вйдно. Пустынно. Решйтелыюсть пропадает. Несколько растерянно оглядывается. Сам себе: — Где же опй? Но в этот момент йз аллен выскакйвает еіце одйн запыленный «гэзйк» й, едва не наехав па Зыкова, тормозйт. йз брезептового путра вывалпвается человек в йзмятой зелепой «болопье». Зоотехішк. — Здорово, друг, — прнветствует он Зыкова с ожйвлеішем на упнтанном самодоволыюм лйце. — Тоже, да? — Тоже, — сдержашю отвечает Зыков. — Опоздал, брат. Уже йохорошілй. Вон — ііомшіаем, — сразу прйняв сдержанный тон Зыкова, таше говорйт зоотехнйк. — А ну, давай пособй. Ухвэтйвшй за угол, он выволакйвает йз машнны яіцйк co сверкаюіцймй рядамн бутылок водкй, Зыков подхватывает іюшу с другой стороны й, мйііуя школу, оіій мдут ію тропке меж садовых зарослей в сторопу флйгеля с квартнрамн учйтелей. — Как же это случнлось?