КНІГІ ОНЛАЙН

Карэльскія Курапаты 1937-1938

расстрэльныя спісы беларусаў і асуджаных у Беларусі. Рэха Гулага

Алена Кобец-Філімонава

Выдавец: Кнігазбор

Памер: 180с.

Мінск 2007

37.2 МБ

СТРОЦКЕВИЧ Адам Леонтьевич
1888,	Польша. Белорус, б/п. Проживал: Медвежьегорс­кий р-н, ББК НКВД 3-й отдел; з/к. Арестован 29.01.33; осужден по ст. 58-10 Тройкой НКВДКАССР 20.11.37; расстр. 26.11.37; место расстр. ст. М. Гора. Реабилит. прокур. Карелии 27.03.89.
СТУПЕНЬ Степан Харитонович
1905,	д. Тялуши (Беларусь). Белорус, б/п. Проживал: Медвежьегорский р-н, ББК НКВД 3-й отдел; з/к. Осужден за побег Тройкой НКВД КАССР 28.12.37; расстр. 21.01.38; место расстр. ст. М. Гора. О реабилит. сведений нет.
СЫЧ Тимофей Иванович
1898,	д. Головки Речинского р-на (Беларусь). Белорус, б/п. Проживал: Медвежьегорский р-н, ББК НКВД 3-й отдел; з/к; СОЭ. Арестован 3.12.36; осужден Трой­кой НКВД КАССР 20.11.37; расстр. 3.12.37; место расстр. ст. М. Гора. Реабилит. ПВ Суда КАССР 23.09.61.
ТЕРЕЩЕНКО Василий Дмитриевич
1880,	х. Койсаки. Белорус, б/п. Проживал: Медвежье­горский р-н, ББК НКВД 3-й отдел. Трудопоселенсц. Плотник. Арестован 19.12.37; осужден по ст. 58-10, 11 Тройкой НКВДКАССР 29.12.37; расстр. 18.01.38; место расстр. ст. М. Гора. Реабилит. прокур. Карелии 30.11.89.
ФЕДОРЕНКО Максим Терентьевич
1897,	д. Зелено Мозырского р-на (Беларусь). Белорус, б/п. Проживал: Медвежьегорский р-н, ББК НКВД 3-й отдел; з/к; СОЭ. Арестован 15.03.31; осужден Тройкой НКВДКАССР20.11.37;расстр. 9.12.37; место расстр. ст. М. Гора. Реабилит. ПВ Суда КАССР 26.12.62.
ХОЛОД Семен Кузьмич
1913,	д. Пруссы Старобинского р-на (Беларусь). Бело­рус, б/п. Проживал: Медвежьегорский р-н, ББК НКВД 3-й отдел; з/к. Педагог. Арестован 15.08.37; осужден по ст. 58-10 Тройкой НКВДКАССР 2.09.37; расстр. 10.09.37; место расстр. ст. М. Гора. Реабилит. прокур. Карелии 16.03.89.
ХОРУНЖИК Владимир Иванович
1902,	г. Минск. Белорус, б/п. Проживал: Медвежьегор­ский р-н, ББК НКВД 3-й отдел; з/к. Арестован 6.09.37; осужден по ст. 58-10, 11 Тройкой НКВД КАССР 9.09.37; расстр. 15.09.37; место расстр. ст. М. Гора. Реабилит. прокур. Карелии 31.03.89.
ХУДАЛИЕВ Алексей Михайлович
1906,	Беларусь. Белорус, б/п. Проживал: Медвежьегор­ский р-н, ББК НКВД 3-й отдел; з/к. Осужден Тройкой НКВДКАССР 19.02.38;расстр. 4.03.38: место расстр. ст. М. Гора. О реабилит. сведений нет.
ЦАЛКО Анисим Иванович
1911,	д. Скоблодино Петровского р-на (Беларусь). Бело­рус, б/п. Проживал: Медвежьегорский р-н, ББК НКВД 3-й отдел; з/к. Арестован 26.06.37; осужден Тройкой НКВДКАССР 28.12.38;расстр. 20.01.38; место расстр. ст. М. Гора. О реабилит. сведений нет.
ЧИКИЛЕВ Сергей Степанович
1915,	Жлобинский р-н Могилевской обл. (Беларусь). Белорус, б/п. Проживал: Медвежьегорский р-н, ББК НКВД 3-й отдел; з/к. Осужден по ст. 58-10, 11 Тройкой НКВДКАССР 21.03.38;расстр. 31.03.38; место расстр. ст. М. Гора. О реабилит. сведений нет.
ЧУШКЕВИЧ Ева Адамовна
1885,	д.Песчанка Гродненского уезда (Польша). Бе­лоруска, б/п. Проживала: Медвежьегорский р-н, ББК НКВД 3-й отдел; з/к. Арестована 10.08.37; осуждена по ст. 58-10 Тройкой НКВДКАССР 20.09.37; расстр. 3.10.37; место расстр. ст. М. Гора. Реабилит. прокур. Карелии 29.04.89.
ШАЧОНОК Семен Кириллович
1903,	с. Седлово (Беларусь). Белорус, б/п. Проживал: Медвежьегорский р-н, ББК НКВД 3-й отдел; з/к. Осужден за побег Тройкой НКВД КАССР 28.12.37; расстр. 20.01.38; месторасстр. ст. М. Гора. О реабилит. сведений нет.
ШИМКО Николай Ильич
1904,	д. Вязынка Минской окр. Белорус, б/п. Прожи­вал: Медвежьегорский р-н, ББК НКВД 3-й отдел; з/к. Механик. Арестован 8.11.37; осужден по ст. 58-6, 11 Тройкой НКВД КАССР 20.11.37; расстр. 9.12.37; место расстр. ст. М. Гора. Реабилит. ВТ Белорусского воен, округа.
ШИХ Михаил Иосифович
1911,	г. Минск. Белорус, чл. ВЛКСМ. Проживал: г. Петрозаводск, Онегзавод. Формовщик. Арестован 29.09.37; осужден по ст. 58-6 НКВД СССР 14.01.38; расстр. 10.02.38; место расстр. ст. М. Гора. Реабилит. прокур. Карелии 13.05.91.
ВОДГУКІ I ЛІСТЫ РОДНЫХ
«Калі сярод арыштаваных аказваюцца бязвінныя, нс трэба панікаваць», —суцяшалі сябе каты. На допытах яны прымянялі незаконныя, садысцкія метады: людзей білі гумавымі бізунамі, садзілі на ножку перакуленай табурэткі ці на іншыя вострыя рэчы, каб ад кожнай ахвяры атрымаць як мага больш паказанняў. Людзі не вытрымлівалі пакутлівага болю і пад примусам агаворвалі саміх сябе і вялікую колькасць такіх жа бязвінных «ворагаў народа».
* * *
Пройдуць тысячагоддзі, але тое, што адбылося ў жудасным 1937 годзе і не менш крывавым 1938-м, ніхто і ніколі не павінен забыць.
Пасля публікацыі ў «Народнай Волі» спісаў расстраляных беларусаў, пахаваных на чужыне ў карэльскім лесе, адгукнуліся людзі, у лістах якіх абурэнне, горыч і словы ўдзячнасці.
Мінчанка Ала Бяляўская: «Спасибо за публикацию «Бе­ларусь Соловки Сандормох». Эту страшную правду о массовых репрессиях, которую от нас долго утаивали, надо знать всем.
Болит душа... Мой дед остался лежать в земле на Даль­нем Востоке, будучи высланным с родной Логойщины еще в 1928 году. Я не забуду об этом до конца моих дней. Но, как бы ни было тяжело, я не хочу сдаваться и чувствовать себя рабом. Все равно я чувствую себя человеком! А тем, кто за­думал бежать из этого ада, скажу так: всем не уехать.
Меня беспокоит будущее сына — умного, одаренного юноши. Но я не хотела бы, чтобы он бросил в беде родную землю, людей, знакомых и незнакомых, несущих тяжкий крест и расплачивающихся за наше прошлое.
Спасибо, «Народная Воля», что поддерживаешь наш дух».*
Ахрамовіч Ніна Якаўлеўна ў расстрэльным спісе салавецкага этапу знайшла свайго роднага дзядзьку. Вось што яна піша:
«Все мыслимые слова благодарности мы адресуем Вам, людям, вернувшим из небытия родного для семьи человека.
Поисковым дуплам Карельского «Мемориала», Санкт-Пе­тербургского «Мемориала», Петрозаводского «Мемориала», Международного «Мемориала», членам Комиссии по восста­новлению прав репрессированных Карелии, принимавшим участие в открытии памятных знаков, президенту БАЖПР Елене Григорьевне Кобец-Филимоновой, редакции газеты «Народная Воля», опубликовавшей расстрельный список.
Как-то мы отмечали 90-летие старшего в роду Савича Ни­колая Федоровича. Собрались все родственники. Вспомнили моего репрессированного дядю. Сокрушались. Неизвестно, где он погиб. Был бы жив — отозвался бы. Знать бы, как погиб.
Назавтра— не верю собственным глазам — в «Народной Воле» сообщение, где похоронен мой дядя — Савич Михаил Федорович.
Савич Михаил Федорович, 1903 года рождения, старший сын из многодетной семьи в с. Пережир Руденского района Минской области (гл. с. 22. —А. К.-Ф.}. Отец — Савич Фе­дор Яковлевич, 1883 года рождения, мать — Савич (Коршак) Ефросинья Максимовна, 1882 года рождения и их 10 детей. Были крепкой трудолюбивой крестьянской семьей, которой принадлежало около 14 га пахотной земли. Семья слыла зажи­точной, своего хлеба хватало до нового. Федор был хороший столяр, грамотный, мечтал учить детей. Жили своим трудом, дети были приучены работать с малолетства: с шести лет девочки уже жали. Только в самую страду иногда нанимали работников на короткое время.
* Бяляўская А. «Не сдаюсь» // Народная Воля. 1998. № 22.
Михаил окончил высшее начальное училище в городе Червень, Марьиногорский с/х техникум, Горецкую с/х ака­демию. Служил в армии в звании младшего лейтенанта, по окончании срока ему предлагали остаться на сверхсрочную. Отказался. Работал агрономом, директором совхоза, агроно­мом льнотрестцентра, в Наркомземе, агрономом Белорусско­го отделения трактороцентра.
Во время работы в Минске снимал частную квартиру в районе Кальварии. Женился. В Минске был арестован. Не­многим раньше в тюрьму забрали отца Михаила — Федора Яковлевича. Одновременно с отцом в деревне арестовали 32 человека. Возможно, в тюрьме отец и сын встречались.
Михаил в тюрьме заболел тифом. Его поместили в тюрем­ную больницу и разрешили матери его навестить. Михаил ей рассказал, что на запрос в с/с д. Пережир о его семье пришел ответ, что он сын помещика, имевшего имение, 10 коров, трех батраков. Что его сильно пытали, сутками держали стоя, пока не упадет, требовали подписать ложные свидетельства. Что он еще ничего не подписывал...
На прощание Михаил просил мать ничему плохому о нем не верить. Он честный человек, но, вероятно, все подпишет, так как терпеть ужасные пытки нет сил, а после «признания» и суда отправят в лагерь, а там, говорят, легче. Все советуют ему всё подписать. Одно просит: «Что бы тебе, мама, ни сказали — не верь и скажи всем, что я ни в чем не виноват». Мать до самой смерти вспоминала это свидание.
После больницы — возвращение в камеру, суд Тройки НКВД и высылка в г. Кемь. Приговор — 8 лет. Из ссылки пришли три письма: два — брату Николаю и одно — матери. В первом письме, пришедшем из Кеми через полгода после высылки, Михаил писал, что после тифа чувствует себя хоро­шо, живет вчетвером в комнате, работает по специальности, читает спецлитературу. Во втором письме просил прислать ему цивильный костюм и фуражку. Николай сшил и послал ему костюм, рубашку, фуражку, кое-какие продукты, бутылку водки.
В последнем письме из Соловков на имя матери Михаил сообщал, что получил в посылке все, кроме водки (водку не положено), что работает директором совхоза и предупреждал,
что от него, возможно, не будет писем. Последняя фраза была вовсе непонятной: «Я решил отдохнуть».
Что это значило? Предположили, что речь шла о побеге. Рассказывали, что в цивильном костюме можно было по­пасть на американский пароход. Но настораживало одно: вместо красивого, ровного почерка Михаила письмо было написано непохожим, прыгающим, странным, как бы чужим почерком.
Предполагали разное -— торопился? Может, после муче­ний? Хотелось верить в лучшее — в побег. Больше никаких известий не было.
.. .У него не осталось собственных детей. О приемной до­чери никаких сведений нет. Да и помнит ли она его, маленькая девочка, у которой ради ее безопасности эту память убивали. По воспоминаниям его сестры Елены, 1912 года рождения (моей матери), старший брат виделся умным, образованным, добрым, красивым, к советам которого прислушивались не только младшие, но и родители, и соседи. По его совету пер­выми в деревне купили молотилку. В семье не употреблялись грубые, бранные слова. Речь Михаила была особой: нетороп­ливой, мягкой без иронии. Хорошо владел русским языком. Приезжая, любил возиться с самыми маленькими членами семьи. По мнению моего отца Якова, хорошо знавшего Ми­хаила, из него мог получиться большой ученый. Молодой парень предпочитал занятия и книги собраниям, спектаклям, танцам и свиданиям с девушками. Любил землю. Говорил, что белорусы обязательно будут хорошо жить. О будущем мог говорить увлеченно. Последний год до ареста был молчалив, озабочен, особенно нежен с матерью. Стал реже приезжать домой. Предчувствовал? Знал?..