Поўны збор твораў. Том 9
Кінасцэнарыі
Васіль Быкаў
Памер: 684с.
Мінск 2012
Где-то рядом, багрово полыхнув пламенем, разорвалась граната, с разных направленнй ударнліі очередн, но, облнваясь слезамн, он уже не мог понять, кто н куда стрелял. Нн секунды не медля, он вскочііл н, ннзко прнгпбаясь, броснлся по траншее к недалекому ее колену.
Здесь он вздохнул на пол-легкого, услышал сзадм два нлн трн вскрнка, знакомую матеріднну н понял, что это выскочнліі нз блнндажа свон. He дожндаясь нх, он шагнул за поворот м побежал вннз по траншее. Он задыхался, ему надо было вдохнуть хоть глоток чнстого воздуха...
Немцы ему не встречалнсь, ннкто в него не стрелял, почтп вплотную за ннм кто-то бежал, н это его успоканвало. Он только Жадно хватал ртом уже посвежевшнй воздух, пока не стал разлнчать бруствер, бровку траншен...
Вскоре он услыхал одннм ухом недалекую автоматную очередь н пошел медленнее. Он шел по траншее в проклятый тот ус, в который с пулеметом ворвался утром.
За ніім волоклнсь по траншее раненые. Он не вндел нх н не знал, сколько нх было, но слышал мх заполошный кашель н голоса.
Немцы нсчезлн. Это его уднвляло н пугало одновременно. Несколь раз он спотыкался о трупы. Но он не смотрел вннз н не знал, свон это нлн немцы, а шатаясь, как пьяный, н мало что поннмая, все шел по траншее в ту сторону, где утром оставнл роты н где был его батальон.
Его остановнл радостный крнк сзадн, н он, не поняв, в чем дело, нспуганно отпрянул, схватнвшнсь за ствол автомата.
Едрнт твон лаптіі, комбат! вдруг басом прогудело вверху. Он оторопело откіінулся к стенке, чтобы не упасть, прнвалнлся плечом к бровке траншен, в которую, обрушіів сухой пласт землн, ввалнлся старшнй лейтенант Кнзевнч.
Комбат! почтн закрнчал он н неуклюже облапнл Волошііна своймн длнннымн рукамн в меховых варежках. Жнвой, значнт?
Я? не сразу найдясь, переспроснл Волошнн.
Ты, кто же! А мы уже вас похороннлн. Как увнделн, что вас немцы жарят...
— Ты? А рота? — с трудом оправляясь от удушья, слабым голосом проговормл Волошші н закашлялся.
— Воп рота. Слышь, немцев погнала. С тылу зашлн, поішмаешь? Пуля что: пуля дура — штык молодец! — засмеялся командмр роты.
Волошші подумал, какой все-такн молодец у него команднр девятой н как он прежде не мог заметнть этого. М в ответ на этн мыслн его глаза, смотряідме па Кнзевнча, потеплелн.
Кмзевнч прнсел в трапшее н подрагнваюшммн от волненмя рукамн начал вертеть цмгарку. Ветер выдувал махорку, старшнй лейтепапт большнм пальцем едва удержнвал ее на обрывке газеты.
— Однако вы вовремя. Еше бы пару мшіут н... — превозмогая садпяіцуіо боль в грудн, проговорнл Волошші.
— Хе, вовремя! За это генерала благодарн. Нагряпул на КП н попер. Всех! Так шуганул, что откуда н сііла взялась. Сам пе ожндал. Н всего трое раненых.
— Генерал? Вот как...
Ну.
Поішже опустнвшнсь в трапшее, Кнзевнч торонлнво прнкурнл от зажнгалкн-патропа, н, жадно затяпувшнсь, поднялся.
За высотой разгоралась перестрелка, м комроты вннмателыю посмотрел через бруствер. Медленно отходя от пережнтого, Волошші не сводмл глаз co своего бывшего ротного, н Кнзевнч вдруг спохватнлся:
— Да, новость! Гунько-то комднв отстраішл. Теперь полком Мнненко комапдует.
— Это хорошо, это хорошо, — рассеяшю повторял Волошші.
— А Маркнп жйвой? — спроснл Кнзевмч н, вдруг заторопнвшнсь, вогпал в автомат новый магазмн-рожок.
— Маркнн жнвой. Там в блнндаже, повыше, — юівнул Волошші.
— Ну я — доложнть. Комбат все-такм...
— Копечно, копечно, — поннмаюіце согласнлся Волошші іі постороішлся, пропуская комроты-девять...
Было ііочтн тнхо. Пропнзываюіце дул ветер н жал морозец. Верхушка отвоевашюй высоты черпым покатым горбом вырнсовывалась на светлеюіцей закрайке пеба. йз-за пее доіюсшіся порой густой пулеметпый рокот.
Волошші хороішл убнтых.
Трое легкорапеных н два бойца нз комендантского взвода спосмлн мх co склонов высоты к отростку траншен, где ray-
блчный снаряд вырыл днем вместйтелыіую воронку. Воронку наскоро углубйлй, зэчйстйлй стены — й нолучйлась моглла. Место было хорошее — шнрокнй обзор в тыл, па болото й прйгорок с вчерашнйм КП.
Волошйн помогал бойцам вытаскнвать погйбшлх йз обрушенной гранатамл трапшей...
Каіштан стоял на куче свеженакопанной землл у могйлы. Нйже, на разостлаішых немецкмх одеялах, в ряд лежалн убйтые. Крайннй от него — лейтенант Круглов в густо окровавлешюй сукоішой гймпастерке. Мссеченный пулямй іюлушубок комсорга Волошйп накннул на себя — от потерн кровй й пережйтого его пробнрала дрожь. On молчал, скорбно нережйвая недавнее; всем у могйлы деловнто распоряжался раненный осколком гранаты в шею Гутмап.
Молчалйвый боец йз новенькйх подравіійвал дно могйлы.
— Раз, два, трн, четыре, пять... йтого восемнадцать, — сосчмтал пеіюдвйжпые тела Гутман й загляпул в воронку. — Маловата, холера, падо расшнрйть. Вон еіце волокут...
Два бойца за рукн й за ііогй песлй провйсшее до землй тело, которое устало опустіілй па стерпю возле мертвой шеренгн.
Волошйн наклонйлся над мертвешю-успокоеішым лйцом, на секунду блеснув попавшлм лучом фонарлка (что сделал он от растерянностй, так как уже светлело достаточно), да так й застыл, прйгнувшнсь.
— Вера?
— Ну, — тяжело отсапываясь, сказал боец. — Там, па спйралн, лежала. Зацепйлась — насйлу вылуталй.
— Вот так й бывает!.. — неволыю вырвалось у Волошйііа, сглотнувшего застрявшйй комок в горле.
Вскоре бойцы прйнеслй кого-то еіце, снялй гюдсумкй, шйнель, выпулй йз гнмпастеркн докумепты. Гутман, посмотрев, передал Волошшіу. Разверііув іювенькую, оберпутую газеткой красноармейскую кішжку, прочйтал фамйлню:
«Вот й еіце одйн знакомец, — подумал вслух капйтан, — значйт, пе мйііула, тебя, Гайпатулйіі, пемецкая пуля... Неміюго же прйшлось тебе йспытать этой войны, дорогой боец, хотя й йспытал ты ее полной мерой. За одйп день пережйл столько всего, от трусостн до геройства, а как погйб — нейзвестно».
— Давайте опускать! — поторанлйвал Гутман, снрыгнув в могйлу. — Подтаскнвайте, мы нереішмаем.
Втроем с каіійтапом бойцы сталл іюдтаскнвать тела убнтых к краю могйлы й іюдавать в яму Гутмапу Ему іюмогал боец.
Первым іюложйлй лейтепапта Круглова, потом Волошйіі задержал у края могйлы следуюіцего, узнав в нем своего теле-
фоішста Черіюрученко. У него было залнто кровью лмцо, разбнт вясок. Волошші вздохнул.
— Ребята, перевязать бы надо... a то земля... — тнхо сказал он.
У кого-то нашелся пакет, н Гутман, стоя в могнле, быстро обмотал бнптом голову н лнцо Черіюрученко. Потом его опустшш в могнлу. Оіш заложнлн одіш ряд н пачалн класть второй. Первым в этом ряду лег лейтенант Самохмн, бойцы неслн следуюіцего, н Волошнн, вдруг вспомішв, сказал:
— Постойте. Давайте сюда сапішструктора!
— А что? Какая разннца, — возразнл боец в бушлате.
— Давай, давай... Там она, недалеко.
Онн поднялн с землн н поднеслн к яме худенькое, почтіі мальчншеское тело Веретеншіковой. Гутман аккуратно уложпл ее рядом с Самохнным.
— Пусть лежат. Тут уже ішкого бояться не будут.
Волошші горестно смотрел в темноту могіілы, где Гутман, аккуратію оправнв на Вере гнмнастерку, сложнл на грудн ее всегда залнтые йодом рукіі...
Погребепне закончмлось, оставалось засыпать могнлу м соорудмть на пей земляпой холміік. Волошмн, моріцась, прнжнмая к грудн рапепую натружешіую руку, другой взял горсть землм іі, рассенвая ее вдоль могнлы, ссыпал на тела погнбшнх товарніцей. Бойцы лонатамн сталн засыпать могнлу...
«Завтра тыловнкн вкопают доіцатую, с фанерной звездой ішрамндку, — грустно размышлял Волошнн, глядя, как наполняется землей братская могнла, — м на этом долг жнвых перед мертвымн будет счнтаться нсполнешіым... Батальоп, возможпо, продвііпется дальше, еслн будет прііказ наступать, получнт повое пополііеіше, нз фронтового резерва прпшлют офнцеров, н еіце меньше останется тех, кто пережнл этот адскнй бой п помішл тех, кого онм закопалн. А потом н совсем ннкого не останется прежішх. Постоянным будет лншь номер полка, номер батальопа, п где-то в далн военного прошлого, как дым, растает нх фронтовая судьба...»
— Ну во, н порядок! — перебнл его размышлеішя голос Гутмана. Опмраясь па гладкнй черепок пемецкой лопаты, Гутман стоял перед свеженасыпашіым холмом.
— Можно курнть, — сказал он с выдохом.
Заканчнвая подчшцать землю возле мопілы, бойцы вытнралн вспотевшне лбы н по одіюму молча отходнлн к брустверу возле траншен.
Волошші, закурнв сам, передал свой портснгар Гутману, у которого охотно закурнлн осталыіые. Вместо спнчек у кого-то
нашлась «катюша»,побрызгав сшіеватымн нскоркамн с кремня, боец высек огонь, н все по очередн прнкурнлн от трута.
— Думал, сегодня закопают, — прервал молчанне Гутман. — Да самому закапывать пршшіось. Чудо, н только.
— Как шея? — спроснл капнтан.
— Болнт, холера. Неделькм две прндется покантоваться в санбате. Давно уж не был, прямо соскучнлся... А вам, — Гутман прнсел возле Волошнна, — н все трн... Небось, м кость задета?
Волошші, не поддержав словоохотлнвого ордннарца, устало смдел на бруствере, молчал. На душе его было скорбно н сумрачно, как только может н быть после похорон.
— Стой, тнхо! — вдруг вскрнкнул Гутман н вскочнл с бруствера. Сндевшнй рядом боец схватлл с колен карабші, но карабнн не понадобнлся.
Гутман обрадованно тнхо вскрнкнул, обраіцаясь к Волошнпу:
— Гляднте, гляднте! Товаршц капнтан, Джнм!
Волошші оглянулся почтн мспуганно: перемахпув через черную шель траншел, на бруствер вскочнл сіілыіый, нстосковавшнйся по свонм Джнм. He обравцая внлмання на посторошшх н круто взмыв в воздухе, он очутнлся па грудн у Волошшіа, едва не поваллв его наземь, обдав его усталым от долгого бега дыханмем, бурной радостыо. Заскулнв тлхонько іі радостно, Джнм шершавым языком упруго лнзпул его по грязпой іцеке, н Волошнн, не отстрапяясь, сжал на свонх плечах его смльные холодные лапы.
— Джнм!.. Ах ты, Джнм! — с горькой радостыо ласкал он обретенную свою потерю, думая о другом. После всего, что случнлось, радость обретенля Джнма оказалась куцей, невсамделншней, заслоненной болыо множества утрат. Так это н выглядело в этой встрече. Он гладял Джнма, говорнл ему ласково, а взгляд его м сам он был там, у этого свежего бугра на братской могнле.
— Смотрнте, смотрнте, оп же сорвался! — дернул Гутмап па собаке ошейшік, с которого свнсал недлннный конец оборваішого поводка. — Вот же скотнна!
КНІГІ ОНЛАЙН
