КНІГІ ОНЛАЙН

Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв

Анатоль Тарас

Выдавец: Харвест

Памер: 800с.

Мінск 2010

255.97 МБ

* Вплоть до эпохи Петра Великого в Московской Руси отсутствовало мас­совое производство ручного огнестрельного и холодного оружия, а также обмун­дирования. Штучно оружие делали ремесленники (поэтому оно было представ­лено множеством образцов), но в основном его привозили из других стран, боль­шей частью с Кавказа и с Востока. Только пушки малыми сериями отливали на Пушечном дворе в Москве.
Попутно московским посланцам предписывалось повсюду вербо­вать пушечных дел мастеров. В итоге Лесли завербовал в Швеции, Дании, Англии и Голландии около четырех тысяч наемников, из которых позже были сформированы нескольких полков.
Кроме того, в Москве решили учить «иноземному строю» своих ратных людей. В 1631—32 гг. сформировали драгунский конный
полк, вслед за ним че­тыре солдатских пехот­ных полка. Общая чис­ленность этих пяти полков составила около 6500 человек.
Планировалось, что на одну треть они будут состоять из иностран­ных наемников, на две трети — из московитов. Но в действительности в новых полках иност­ранцами были только офицеры, тогда как ря­довыми — доброволь­цы из числа горожан, крестья н, даже д воря н.
Зато все воины пяти полков были единооб­разно вооружены, об­мундированы и про­шли курс военной под­готовки.
Всего к началу 1632 года «ратных лю­дей» в Московском го­сударстве насчитыва­лось, по спискам, 66.960 человек. Из них около 26 тысяч конных дворян в поместных сотнях и 34 тысячи пе­ших стрельцов. В до­полнение к ним, царь имел в своем распоря­жении до 40 тысяч кон­ных и пеших казаков.
Пикинеры солдатских полков. Худ. О. Федоров
НАЧАЛО ОСАДЫ СМОЛЕНСКА (сентябрь 1632 г.)
В апреле 1632 года, после 45 лет правления, умер король Речи Посполитой Сигизмунд III. Наступило межкоролевье, началась борьба разных партий. Для вторжения московитов создалась почти идеальная ситуация.
Нарушив перемирие, в июне 1632 года царь Михаил и патриарх Филарет отправили в поход на Литву войско под командованием воевод князей Дмитрия Черкасского и Бориса Лыкова. Кроме мос­ковитов, в него вошли три тысячи иностранных наемников.
Но вскоре после выступления войско остановилось из-за скло­ки, возникшей между Черкасским и Лыковым. Узнав об этом, Михаил с Филаретом направили к ним «следователей» — князя А. В. Хилкова и дьяка Дашкова — для разбора дела. Потом два ме­сяца в Москве думали, кем бы заменить Черкасского и Лыкова. Наконец, в августе 1632 года вместо них назначили боярина Ми­хаила Борисовича Шеина и окольничего Артемия Измайлова. Царь дал им инструкцию:
«Неправды польскому и литовскому королю отмстить, и города, кото­рые отданы Польше и Литве за саблею, поворотить по-прежнему к Мос­ковскому государству».
Главной целью войны являлся захват Смоленска, Дорогобужа и Чернигова с уездами и включение их в состав Московского госу­дарства. Поэтому воеводам было приказано «не грабить». Чтобы обеспечить исполнение данного требования, всем ратникам выда­ли жалованье, а полковникам и ротмистрам обещали ежемесячно выдавать деньги на покупку продовольствия и фуража для их под­разделений.
К моменту прибытия Шеина и Измайлова в войско, в нем чис­лились 32.082 человека при 158 орудиях. Несмотря на задержку с началом наступления, воинское счастье поначалу улыбнулось мос­ковитам. Уже 12 сентября стрельцы князя Гагарина вошли в Серпейск, 18 октября полковник Лесли занял Дорогобуж. Никакого сопротивления эти города не оказали. Крепость Белая сдалась кня­зю Прозоровскому. До конца 1632 года московиты захватили либо им сдались без боя еще 17 городов: Батурин, Борзна, Иван-Городише, Красный, Мена, Миргородок, Невель, Новгород-Север­ский, Носеничи, Почел, Ромен, Рославль, Себеж, Стародуб, Сураж, Трубчевск, Ясеничи.
Московские отряды в апреле 1633 года подошли к Полоцку. Цитадель взять им не удалось, зато они разграбили и сожгли посад.
В течение весны — лета 1633 года та же участь постигла посады Велижа, Друи, Кричева, Лужей, Мстиславля, Озерищ, Освеи, Пропойска, Усвят. Например, воевода И. Тарбеев сообщил царю: «С ратными людьми в Кричеве большой острог/город/ взяли, многих польских и литовских людей побили и острог выжгли, к меньшо­му острогу /замку/ приступали многажды». Замок выстоял, но мос­ковиты захватили «всяких людей» 2000 человек.
В январе и феврале 1633 года в районе Мстиславля и Кричева действовали отряды донского атамана Богдана Нагого. Городские замки они не взяли, но «литовских людей и посадских мужиков и жидов, с женами и детьми, в полон поймали 3000 человек».
Воеводы Шеин и Измайлов осадили Смоленск в последних чис­лах сентября. Трехтысячный литовский гарнизон, во главе с кня­зем Самуилом Друцким-Соколинским (ок. 1600—ок. 1660), добле­стно оборонялся более 10 месяцев, начиная с 1 октября 1632 года, и отбил несколько штурмов. Но в начале августа 1633 года в горо­де подошли к концу запасы продовольствия, положение его защит­ников стало критическим.
До конца избирательного сейма польско-литовские шляхтичи не желали идти на помощь Смоленску. Однако радные паны отпра­вили изрядные суммы запорожским казакам и крымским татарам, чтобы те выступили против московитов.
Несколько тысяч запорожских казаков атамана Гирея Каневца вторглись в московские пределы. Но 17 июня 1633 года отряд мос­ковских ратников воеводы Наума Пушкина сразился с запорожца­ми в Новгородском уезде. Атаман Каневец и большинство казаков погибли, остальные бежали.
Значительно больший ущерб причинили крымцы. В начале июня 1633 года поход 30-тысячного войска возглавил сам крым-
Осадное орудие (пищаль) середины XVII века
ский хан Джанибек-Гирей (правил в 1610—1623 и 1628—1635 гг.). Татары опустошили окрестности Тулы, Серпухова, Каширы, Вене­ва и Рязани, ограбили и сожгли десятки сел и деревень, пытались штурмом взять Пронск. Многиедворяне, узнав о разорении поме­стий, о том, что уведены в неволю их семьи, уехали из-под Смолен­ска к родным пепелищам. Один из современников написал:
«Дворяне и дети боярские украинных городов, видя татарскую войну, что у многих поместья и вотчины повоевали, и матери и жены и дети в плен взяты, из-под Смоленска разъехались, а остались под Смоленском с боя­рином и воеводою немногие люди».
Литовский канцлер Альбрехт Радзивилл по тому же поводу от­метил в своих записках:
«Не спорю, как это по богословски хорошо ли поганцев напускать на христиан, но по земной политике вышло это очень хорошо».*
УСПЕХ КОРОЛЯ ВЛАДИСЛАВА (февраль 1634 г.)
Тем временем вальный (т.е. избирательный) сейм Речи Поспо­литой выбрал королем Речи Посполитой 36-летнего Владислава, сына Сигизмунда Ill. Он правил в 1632—1648 гг. под именем Вла­дислава IV.
Владислав собрал 20-тысячное войско и 25 августа 1633 года по­дошел к Смоленску. Его ставка находилась на реке Боровой, в семи верстах от города.
Первым делом Владислав решил выбить московитов с Покров­ской горы (холма), где укрепился иноземный полковник москов­ской службы Юрий Маттисон, а в остроге у подножия холма сто­яли отряды князей Семена Прозоровского и Михаила Белосель­ского.
28 августа литвины и поляки по Зарецкой стороне нижней доро­гой двинулись на штурм этого острога, но были отбиты. В тот же день осажденные сделали вылазку из Смоленска и заняли шанцы Маттисона, однако их выбили стрельцы Прозоровского и Бело­сельского.
Через две недели, утром 11 сентября, литвины и поляки снова атаковали укрепленный городок Маттисона, острог Прозоровско-
* Князь Альбрехт-Станислав Радзивилл (1593—1656), с 1623 года великий канцлер литовский и староста виленский, автор мемуаров, охватывающих пери­од с 1632 по 1656 гг.
Король Владислав IV Ваза. Худ. П. Рубенс
го и Белосельского. Бой шел почти двое суток и кончился тем, что московиты отступи­ли к своим главным силам, в укрепленный лагерь за Днеп­ром. При этом они бросили на холме и в остроге осадные пушки, подожгли деревян­ные укрепления. Дождь пога­сил пламя.
«Баркулабовская лето­пись» сообщает, что королю Владиславу достались девять осадных пушек московитов и указывает их длину: «Гранат» (4 сажени, или 8,53 м); «Однорожец» и «Царь-пушка» (более трех саженей); «Волк», «Гладкий», «Кречет», «Ко­валь», «Юрий» (по 3 сажени, т.е. 6,4 м); «Пасынок» (более двух саженей, около 4,3 м).
После ухода московитов король Владислав лично осмотрел бро­шенные позиции. Позже некоторые участники похода вспомина­ли, что огромные валы, насыпанные московитами, равнялись вы­сотой стенам Смоленска, и «если бы их добывать приступом, то много бы пролилось крови».
Получив донесение об этом поражении, царь Михаил написал Шеину и Прозоровскому:
«Мы указали идти на недруга нашего из Москвы боярам и воеводам, князю Дмитрию Мамстрюковичу Черкасскому и князю Дмитрию Михай­ловичу Пожарскому со многими людьми. К вам же под Смоленск из Северской страны пойдет стольник Федор Бутурлин, и уже послан к вам стольник князь Василий Ахамашуков Черкасский с князем Ефимом Мышецким. Придут к вам ратные люди из Новгорода, Пскова, Торопца и Лук Великих. И вы бы всем ратным людям сказали, чтоб они были надеж­ны, ожидали себе помощи вскоре, против врагов стояли крепко и муже­ственно».
6 октября король Владислав со своими отрядами с Покровской горы перешел к Богдановой околице (вверх по Днепру) и стал ла­герем в версте позади острога Шеина по Московской дороге, а пехоту и туры поставил напротив большого острога московитов на горе.
9 октября произошло сражение. Шеин вывел свои войска про­тив литовско-польских войск. Конница противника обратила в бегство часть московской пехоты, но другие московские полки пошли в контрнаступление и отогнали врага. Московиты в тот день потеряли около двух тысяч человек убитыми. У литвинов убитых было мало, но много лошадей получило ранения, пришлось их добить.
Тем временем король Владислав послал большой отряд в тыл московской армии, в Дорогобуж, где были складированы различ­ные запасы для войск. Внезапным ударом литвины овладели горо­дом и сожгли все склады. Лагерь московитов под Смоленском ос­тался без провианта и фуража, с трудом прорывались лишь редкие телеги с хлебом, да еще царские гонцы. К концу октября там стада ощущаться нехватка продовольствия и корма для лошадей. Шеин сообщил в Москву, что все дороги из Смоленска к Москве «пере­резаны литвой», «проезду неоткуда нет».