Деды: дайджест публикаций о беларуской истории
Выпуск 14
Выдавец: Харвест
Памер: 320с.
Мінск 2014
не делают и занимаются преимущественно самими собой. Но в итоге стратегия Берии не победила, правда, маленькие группы все равно попадали в тыл. Их сбрасывали на парашютах либо они переходили линию фронта.
Д.Г. А как выглядела доставка оружия через линию фронта?
Б.М. Поразному. Первый самолет, который приземлился с целью поддержки Ничипоровича, вообще привез листовки. Партизаны были ужасно злые. Это был июль 1942 года. Чтобы иметь аэродром, надо было его хорошо охранять. Такие летные поля были только около Лепеля и Бегомля. Летали маленькие самолеты, так как больших у советов не было (8). А сколько можно перевезти на биплане? Несколько сотен килограммов. Советы не производили больших транспортных самолетов. Позже американцы поставляли им свои «Дугласы». Но это была капля в море. Очень часто, когда сбрасывали оружие в контейнерах, то оно разбивалось. Это была сложная операция. Надо было приземляться, но и приземление было проблемой.
«Приписки были нормой и высшее руководство это знало»
Д.Г. В своей книге вы часто сравниваете немецкие и советские архивные документы. И очень часто они кардинально отличаются. Кто больше врал?
Б.М. Приписки в советской системе были широко распространены. Это не особенность /одних только/ партизан, это /общая/ особенность советской власти. Если поверить советским документам, то партизаны уничтожили на территории Беларуси почти полмиллиона немецких солдат. Но ведь это вся группа армий «Центр»! Это дутые цифры, верить им нельзя.
Мне удалось полистать немецкие железнодорожные отчеты. Они посылали сводки утром и после обеда. Это были отчеты из Минска о том, что происходило на железнодорожных путях, о диверсиях. У немцев не было причин, чтобы делать это ради пропаганды. Они делали это для внутренних технических целей. Это лаконичные сообщения. Взрыв тамто и тамто, повреждено 20 см рельсов, потерь нет. Или, например, мина взорвалась под локомотивом, ранен машинист. Было и так, что мину находили. Локомотив толкал /перед собой пустые/ вагоны, которые были специально предназначены для подрывов. И благодаря этому потерь вообще не было. И есть советские отчеты о тех же операциях. В советских говорилось, что в результате взрыва уничтожены два поезда и погибли 200 эсэсовцев.
Конечно, бывали и потери, но преимущественно это было придумано. В общем, если мина взрывалась, то потери в людях были редкостью. Немцы предпринимали серьезные меры предосторожности. То, как советы манипулировали цифрами, хорошо видно по бойне /устроенной ими/ в Налибоках в 1943 году. Сначала в отчетах сообщалось, что жертвы — это 200 полицейских. Позже они стали немцами, а цифра выросла до 400. А на самом деле ни один немец не был тогда убит (9). И таких случаев море. Приписки были нормой и высшее руководство об этом знало.
Д.Г. А как руководство к этому относилось? Бывали ли какието последствия для партизан?
Б.М. Конечно. Штаб старался с этим бороться, посылал телеграммы, проходили встречи. Был случай с Юриным, который доложил, что /это/ он ликвидировал Кубе. Он просто первый об этом узнал и послал отчет. И за это его отправили в Гулаг. О приписках я мог бы написать еще две книги.
Лично я больше верю немецким источникам, там информация ближе к реальности. У немцев не было оснований врать. Наоборот, они были обязаны знать реальное положение вещей. У немцев не было возможности возмещать свои потери, а у партизан была. Если в бою погибали 250 партизан из 300, то командир не сообщал /в штаб/ о реальных потерях. Он тут же проводил мобилизацию и снова их было 300. Если люди убегали из леса, то и эти потери тоже восполнялись мобилизацией.
Д.Г. А часто люди дезертировали?
Б.М. Да, это было массовое явление. Убегали или домой, или к немцам. На [112]
Витебщине в 1942 году в лесах было полно «зеленых». Так называли тех, кто бежал от партизан с оружием и уже сам защищался от них в лесу. Они пытались прорваться через Суражские «ворота». Позже, когда «ворота» закрылись, проблема отпала.
Точных цифр нет и быть не может. Но можно полагать, что проблема была масштабной, ибо создавались «особые отделы», внутреннее НКВД, это была целая разведсеть. Я натыкался на такие документы, из которых следовало, что 1015 % партизан в отряде являлись стукачами. Их отчеты касались дисциплины.
Как я уже говорил, партизаны в большинстве не были добровольцами и поэтому они часто убегали. За это были смертные наказания для всей семьи. Немцы знали, что среди партизан мало добровольцев, и часто распространяли информацию, что если ктото убежит из леса домой, то против него не будет принято никаких мер.
Д.Г. А какой смысл было силой забирать людей в лес, если они не хотели воевать, не имели такой воли, желания, чувсва?
Б.М. По такому же принципу действовала Красная Армия. Чтобы «добавить чувства», власти использовали позитивную и негативную мотивацию. Позитивная — это патриотизм, а негативная — запугивание, дескать, если не пойдешь с нами, то мы тебя расстреляем.
Д.Г. Очень часто можно услышать суждение, что чекисты из Москвы, которых Сталин послал в Беларусь, возглавили стихийное партизанское движение, ликвидировав его старое руководство. Это правда?
Б.М. Такие случаи происходили. Чернышев приземлился под Лепелем и /оттуда/ пошел с группой в Налибокскую пущу. Там партизанские отряды были созданы «окруженцами». Чернышеву удалося добиться /их/ лояльности. Это был 1943 год, после Сталинграда. И многие были убеждены, что лучше присоединиться. Подчинение давало возможность реабилитации, ведь до того времени результаты их борьбы не впечатляли. Но очень часто такие требования /о подчинении штабу в Москве/ оканчивались конфликтами.
Д.Г. В июле 1944 года немцы покидали Беларусь. Что происходило после этого с партизанами?
Б.М. Они выходили из леса. Те, что пользовались доверием, занимались очисткой лесов от немцев и польских партизан, помогали создавать структуры советской власти. А других мобилизовывали и отправляли на фронт. Это были преимущественно беларусы. Их сразу бросали на передовую. Старшие посылали молодых. Это можно сравнить с нынешним понятием «дедовщины». Старшие считали, что молодые спокойно себе жили в лесах, что им всего хватало, а мы, дескать, все время боролись.
Д.Г. Партизанское движение в Беларуси, как следует из ваших слов, не было какимто исключительным явлением. К этому надо добавить травму местных жителей. Почему тогда власти после войны раскручивали этот миф?
Б.М. В Беларуси в этот миф могли не верить, а в Москве — могли поверить. Тем более, это /касается/ только первого поколения, а второе и третье этот миф проглотили. В школе не говорили о том, как было на самом деле. Это классическая пропаганда. Но человек, который думает логически, должен прийти к выводу, что цифры, которые партизаны сообщают о себе и о потерях со стороны немцев — обычный миф. Сегодняшняя Беларусь — это постсоветская страна, потому привязанность к этому мифу понятна. Если бы Беларусь была действительно белорусской, то она бы отбросила этот советский миф. Ведь советское — это антибелорусское.
Д.Г. Сторонники этого мифа считают, что если его отбросить, то белорусам останутся только Белорусская Краевая Оборона и Союз Белорусской Молодежи.
Б.М. Это выдумка. Вы что, хотите строить свое сознание на фальшивке? На этот вопрос должны себе ответить сами белорусы, но, по моему мнению, урок истории для белорусов прост — белорусы были жертвами двух тоталитаризмов. И ни советы, ни нацисты не заботились о беларусах. История подсказывает белорусам, что они должны иметь свое белорусское государство, которое защитит каждого /своего/ гражданина.
Об авторе книги
Богдан Мусял (В. Musial) родился в 1960 году. Изучал историю, политологию и социологию в университетах Ганновера (ФРГ) и Манчестера (Великобритания). Работал в Германском историческом институте в Варшаве, в Институте национальной памяти Польши. Ныне профессор Варшавского университета имени кардинала Стефана Вышинского, где заведует кафедрой ЦентральноВосточной Европы.
Комментарии редактора
(1) М.Н. Пинчук пришел к выводу, что численность людей, находившихся в советских партизанских формированиях (включая не имевших оружия и вспомогательный персонал) на территории БССР летом 1944 года составляла от 102 до 143 тысяч человек. Ближе к истине первая цифра. См. стр. 7475 в его книге.
(2) Суражскими воротами Б. Мусял называет Суражскую партизанскую зону, которая существовала с января 1942 по декабрь 1943 года в четырехугольнике Езерище — Городок — Сураж — Усвяты. Здесь проходил «стык» немецких групп армий «Север» и «Центр».
(3) Ничипорович Владимир Иванович родился 2.03.1900 г. в селе Богородское (ныне в СергиевоПосадском районе Московской области), умер 31.01.1945 г. С 1918 г. в Красной армии. С 1924 г. на командных должностях в БВО. С 1928 г. член ВКП(б). В июне 1941 г. — полковник, командир 208й стрелковой дивизии БВО.
С октября 1941 в партизанах, организатор и командир отряда имени Сталина, действовавшего в Кличевском районе БССР (югозапад Могилёвской области). По приказу из Москвы от 3 апреля 1942 г. этот отряд был переименован в 208й партизанский полк имени И.В. Сталина. Тот же приказ предписывал подчинить ему пять других отрядов (№№ 128, 277, 620, 752, 760) и таким образом создать Кличевское партизанское соединение.
В сентябре 1942 г. В.И. Ничипоровича отозвали в Москву и назначили заместителем командира 4го гвардейского кавалерийскога корпуса. В 1943 г. он получил [114]
звание генералмайора, но вскоре был арестован. Умер в следственной тюрьме, не дождавшись суда. Реабилитирован в 1952 г.
(4) Операция «Герман» прошла с 1 июля по 11 августа 1943 г. на территории Воложинского, Ивенецкого, Любчанского, Новогрудского, Юратишковского районов БССР. Ее целью являлась ликвидация ИвенецкоНалибокской партизанской зоны. В ходе операции немцы сожгли более 150 деревень, вывезли из них 20.944 человека для отправки в Германию. В боях погибли 4280 партизан, а также их пособников из числа местных жителей, еще 654 сдались. Потери немцев: 43 человека убитыми, 112 ранеными, потери белорусских полицейских подразделений — 7 человек убитыми, 43 ранеными. Всего — 50 погибших, 155 раненых. Партизанская зона была ликвидирована, остатки партизан ушли в Барановичскую и Вилейскую области.
КНІГІ ОНЛАЙН
