Деды: дайджест публикаций о беларуской истории
Выпуск 14
Выдавец: Харвест
Памер: 320с.
Мінск 2014
В связи с оккупацией разные люди были вынуждены както выживать. Местным жителям запрещалось помогать партизанам и евреям, прятать их либо помогать питанием. За это угрожала смертная казнь. Партизаны в свою очередь требовали помогать им, и за отказ тоже убивали. Те, кто защищался, были для партизан врагами. Люди были в безвыходной ситуации, ибо что бы они ни сделали, это был скверный выбор. Еврейское население было в еще худшей ситуации, оно находилось вне закона. Выбор у евреев был таков: либо меня убьют, либо я смогу выжить /только/ в лесу.
Д.Г. Беларусь часто называют партизанским краем. На этом, между прочим, построена государственная идеология. Насколько это движение был мощным и пользовалось поддержкой местного населения?
Б. М. Согласно советским документам времен войны, а не пропаганды, которая писалась после войны, половина партизан на территории СССР была в Беларуси. Постепенно эта цифра выросла до 70 %, ведь многие группы, например «окруженцы», не имели на то время постоянного контакта с центром. Потому речь о Беларуси как о партизанском крае, вполне обоснованна.
Но если ктото говорит, что это было добровольное движение и что местное население его поддерживало, то это не соответствует фактам. Мобилизация большинства местных партизан происходила под принуждением. Иногда идти в лес людей заставляли действия немцев. Если говорить о мобилизации, то ее объявляли по деревням среди мужчин, а тех, кто отказывался идти в лес, угрожали расстрелять. То же самое было и с мобилизацией в Красную Армию. Эти люди не имели практически никакого выбора. Было очень много случаев дезертирства.
[Ю4]
Руководство партизанского движения в Беларуси состояло преимущественно из приезжих, местных людей там было мало. Поэтому еще вопрос, можно ли говорить о белорусском партизанском движении. Это было советское движение.
Партизанское движение «создали» немцы
Д.Г. Первые попытки создать партизанское движение в 1941 году потерпели фиаско. Почему так произошло?
Б.М. Это делалось весьма непрофессионально, а местное население помогало немцам бороться с такими группами. В них входили преимущественно аппаратчики, партийцы, чекисты. Местные их просто ненавидели, ведь они были причиной многих их бед. Немцам удалось очень быстро ликвидировать эти попытки создать партизанское движение.
В 1942 году произошла очередная попытка развертывания партизанских отрядов. Но с действиями Кремля это не имеет ничего общего. После того как немцы разгромили Красную Армию, десятки тысяч «окруженцев» заполонили беларуские деревни. К ним надо добавить десятки тысяч военнопленных /белорусов/, которых немцы освободили. Эти люди жили вместе с местными и помогали им. Иначе говоря, были рабочей силой.
Немцы знали об этой ситуации, «окруженцев» они воспринимали как потенциальную угрозу и в начале 1942 года хотели зарегистрировать этих бывших солдат РККА, чтобы послать в Германию на работу. «Окруженцы» сильно испугались. Они думали, что немцы их расстреляют. Вот тогда началось массовое бегство в лес. И вот это уже было настоящее начало партизанского движения. Правда, немцы не собирались их убивать. Они просто понимали, что такое количество людей в тылу, способных воевать, да еще и в лесных краях, потенциально опасно. Вот так начали возникать партизанские группы.
Б. Мусял
Д.Г. А что было неправильно в 1941 году?
Б.М. Все делалось полюбительски. До 193435 гг. партизанская война была частью военной стратегии СССР. Готовились партизанские группы, создавались секретные склады оружия. Но потом стратегия изменилась с оборонительной на наступательную. Это стратегия молниеносной войны Тухачевского. Большевики считали, что нападать будет СССР. То, что он станет жертвой, не предполагалось. Когда начались чистки, то многие из партизан, которые прошли подготовку, были казнены. Другие, такие, как Ворошилов, занимали высокие должности и не могли организовывать это движение снизу.
В 1941 году создание партизанского движения происходило фактически заново. У советов уже не осталось людей, подготовленных соответствующим образом. Не хватало оружия, боеприпасов. Эти люди не знали, как устраивать диверсии. И таких случаев было множество. Не было мин, взрывчатки. Не было транспортных самолетов.
Д.Г. Так по какому принципу создавалось партизанское движение, если не было соответствующей стратегии?
Б.М. Были созданы партизанские школы, которые посылали людей в лес после 23 дней обучения. Но если группы возглавляли сотрудники НКВД, местное население не хотело им помогать. Бывали, разумеется, единичные нападения, операции против оккупантов. Но угрозы немцам эти группы не представляли, и они разбили их довольно быстро. Больше было нападений на местное население, на так называемых предателей. В ответ на это немцы создали полицию, в которую мобилизовали местных жителей. Вопервых, они отлично знали окрестности. Вовторых, брали прежде всего тех, кто пострадал от советской власти. А таких было очень много. У когото советы отобрали имущество, у когото убили жену и, конечно, люди хотели за это отомстить.
Д.Г. А были ли случаи, что местное население шло в лес добровольно, руководствуясь национальными и патриотическими побуждениями?
Б.М. У белорусов не было нужды идти в лес. Немецкая оккупационная политика была пробелорусской. Понятно, что она сводилась к тому, чтобы разыграть белорусский вопрос вопреки евреям, полякам, украинцам и русским. С точки зрения тогдашнего беларуского патриота, у него не было никакой нужды сражаться против немцев. Немцы открывали белорусские школы, набирали местных жителей в администрацию. Немцы фактически гарантировали развитие белорусского патриотизма и национализма. Даже поляки записывались белорусами, ибо так можно было сохранить место в полиции.
Д.Г. Вы сказали, что вторую волну партизанщины создали сами немцы. А как этим группам удалось наладить связь с Москвой?
Б.М. Это был сложный процесс. Проще это удавалось партизанам в Восточной Беларуси. В Витебской области существовали так называемые «Суражские ворота» (2). У партизан, которые там действовали, была возможность наладить связь с Москвой. Это были «окруженцы». /Среди них/ было много офицеров. Они знали, что если не будут воевать, если сдадутся в плен к немцам, то, по советским законам, станут предателями. По декрету Сталина от 15 августа 1941 года каждый красноармеец, который сдавался в плен, считался предателем. Семьи офицеров за это ждало наказание. Они оказались заложниками. Офицеры с военным опытом понимали, что необходимо установить связь с центром.
Д.Г. И как это осуществлялось на практике?
Б.М. Я описываю случай группы Ничипоровича. Этот полковник возглавил группу /окруженцев/ и хотел перейти линию фронта (3). Но в конечном итоге он остался в окрестностях Кличева и через 23 месяца установил контакт /с Москвой/ через советских парашютистов. Советы знали, что в лесах много людей, и пытались установить с ними контакт. Ничипорович получил приказ оставаться на месте и создавать партизанское движение.
Но группам из Налибокской пущи, например, пройти такой отрезок пути было очень сложно. Курьеры часто не доходили. А если и доходили, то не[106]
известно, что за это время стало с /их/ группой и где она находится. Путь за линию фронта занимал даже 3 месяца.
Условием существования отряда была постоянная связь. Ее могла обеспечить только радиостанция. Партизаны в Налибокской пуще смогли объединиться друг с другом лишь весной 1943 года. Но даже отряды без связи, если их возглавляли офицеры, участвовали в боях. Понятно, это были акции по мере возможности.
Д.Г. Как они могли проводить операции до весны 1943 года, когда установилась связь, если у них не было оружия?
Б.М. Например, собирали оружие в лесах. Этого хватало на коекакие операции, но не на крупные акции. Проще всего было нападать на 12 полицейских, лучше всего — местных. Нападения на железнодорожные пути были просто нереальны. Не было и взрывчатки.
Д.Г. Насколько опасным для немцев было то, что партизаны делали с 1942 года по 1943, до того момента, когда установили /постоянную/ связь с Москвой?
Б.М. С военной точки зрения большого значения это не имело. Но если говорить про оккупационную политику, то угроза была. Спокойствие в тылу было нарушено. Чинились преграды уборке урожая, а это затрудняло поставки /провианта/ для немецкой армии. Партизаны жгли хозяйства, пилорамы. Но с другой стороны, эти земли были не настолько богаты, чтобы немецкая армия ощущала проблемы со снабжением.
Все ужасы войны сполна ощутило местное население. Люди оказались между молотом и наковальней. Лояльности требовали и немцы, и партизаны, а за нелояльность людей ожидала смерть. Партизанское движение стало катастрофой для местных жителей. Конечно, это вина не только партизан, но и немцев. Ведь они желали лояльности, но не смогли гарантировать людям безопасность.
«Количество преступлений на востоке Беларуси была больше, чем на западе»
Д.Г. Я неоднократно разговаривал о партизанском движении со свидетелями тех событий. Ни разу мне не довелось услышать о партизанах доброго слова. Но, по идее, именно за этх людей партизаны и сражались.
Б.М. Защита местного населения не входила в задачи партизан. Наоборот. И это видно по документам. Советы сами признавали, что местное население не хочет их поддерживать. Почему /люди/ не хотели? Надо вернуться на несколько лет назад. Возьмем Восточную Беларусь, как некоторые говорят, наиболее советскую часть страны. Я провел /там/ множество бесед. Помню, я спрашивал у женщин, как было во время войны? Люди, конечно, начинали говорить о том, что было тяжело. Но никто не начинал с 1941 года. Говорили о 2030х годах, начинали с коллективизации. Господство большевиков было для них сплошной полосой преследований, несчастья, голода. Они потеряли свободу, землю. В колхозах они были фактически рабами на собственной земле. Часть людей убили, другую часть депортировали.
И вот приходят немцы. По какой причине эти люди должны сражаться за Сталина, защищать чекистов, партаппаратчиков, которые столько лет их преследовали? Люди их не защищали. Исключение составляли фанатикикомсомольцы.
КНІГІ ОНЛАЙН
