КНІГІ ОНЛАЙН

Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв

Анатоль Тарас

Выдавец: Харвест

Памер: 800с.

Мінск 2010

255.97 МБ

В пути внезапно тяжело заболел Кишка, командование он пере­дал Елинскому. Утром 5 августа литвины подошли к Клецку и ос­тановились на берегу реки Лань. На противоположном берегу их ждало готовое к бою татарское войско. Несколько часов шла пере­стрелка из луков и арбалетов. За это время по приказу Глинского были построены две гати, по которым его конники стали переправ­ляться на другую сторону реки. По правой гати они переходили быстрее, поэтому татары атаковали правое крыло, причинив ему большие потери. Тогда Глинский, ускорив переправу левого кры­ла, стремительным ударом разрезал татарское войско на две части. Вслед за этим пошло в наступление и правое крыло. Часть татар попала в окружение и погибла, остальные бросились наутек. Кон­ные хоругви Елинского преследовали их на большом расстоянии, до Слуцка, Петрикова и бродов на Припяти.
В татарском лагере литвины освободили около40 тысяч пленни­ков, им досталось свыше 30 тысяч лошадей. Победа под Клецком положила конец постоянным рейдам крымских татар в земли ВКЛ (они вторглись еще только один раз — в 1508 году). Не случайно благодарные потомки в 1996
Михаил Глинский.
Худ. К. Милер, 1875г.
году поставили памятник на месте этого сражения.
Тяжело больной король Александр скончался через три дня, успев узнать о побе­де. А среди литовской знати возникло опасение, что, вер­нувшись во главе победонос­ной арми, Глинский попыта­ется захватить власть. Однако Михаил Львович присягнул на верность Сигизмунду.
Тогда воевода Заберезенский оклеветал князя Михаила и его брата Ивана, заявив, будто бы они в частных разго­ворах «оскорбляют его вели­чество». Поверив навету, Си­гизмунд лишил Ивана вое­
водства в Киеве, дав вместо него Новогрудок, а Михаила удалил из состава своей свиты.
Михаил Львович отправился «за правдой» в Венгрию к королю Владиславу, брату Сигизмунда, но тот не захотел вступиться. По­сле этого князь Михаил сказал королю: «Ты заставляешь меня по­куситься на такое дело, о котором оба мы после горько жалеть бу­дем». В конце декабря 1507 года он с семью сотнями всадников своей частной армии ночью ворвался в загородное имение Заберезенского возле Гродно.* Воевода был убит в своей спальне; его от­рубленную голову несколько верст несли на пике, чтобы все виде­ли. Затем Глинский вернулся в свой Туров.
Расправа с Заберезинским не столько напугала, сколько шокиро­вала противников строптивого князя. Совершив это преступление, Глинский в значительной мере утратил свой прежний авторитет.
Но он не желал мириться с утратой того исключительного поло­жения, которое занимал в Литве при Александре, и вскоре откры­то выступил против Сигизмунда. В январе 1508 года он собрал око­ло двух тысяч человек, с которыми опустошил Слуцкую и Копыльскую волости, захватил города Мозырь и Бобруйск. Он дважды осаждал Слуцк, чередуя штурмы с попытками поджечь город. Од­нако гарнизон, который возглавила вдовая княгиня Анастасия, отбил все приступы мятежника.
Весной к Глинскому явился посол Василия III, некий Губа Мак­лаков. Он договорился о совместных военных действиях и от име­ни великого князя обещал ему во владение все завоеванные литов­ские города.
Вскоре Василий Иванович развернул наступление потрем на­правлениям. Полки Даниила Щени из Новгорода и Якова Захарь­ина-Кошкина из Москвы пошли на Смоленск. Войско Григория Федоровича из Великих Лук двинулось к Полоцку. Третья рать, во главе с князем Василием Ивановичем Шемячичем, шла на помощь Глинскому. Московский государь написал ему, чтобы вместе с Шемячичем он «добывал ближайшие к себе города, а далеко с нею не ходил, дело делал бы не спеша», пока подойдет из Москвы дру­гое, более многочисленное войско.
Глинский же хотел, чтобы Шемячич помог ему занять Слуцк, который, как писал он великому князю, находится близко от его городов. На самом деле он хотел овладеть Слуцком для того, что­бы жениться на княгине Анастасии и получить право на Киев, ко­
* Все польские и литвинские магнаты располагали собственными воору­женными силами, не подчинявшимися никому, кроме них. Подобные дружины историки обычно именуют «частными армиями». Некоторые частные армии были сопоставимы по численности с войсками самого короля!
торым ранее владел ее покойный муж, князь Симеон Олелькович (ок. 1460—1505).* Но Шемячич держался ближе к северу, откуда должны были прийти московские полки, потому решили идти на Менск (Минск), отправив перед собой «загоны» (отряды легкой кавалерии) в глубь Литвы для того, чтобы устроить панику и поме­шать сбору войск. Эти «загоны» подходили на 14 верст к Вильно, на 7 верст к Новогрудку, заходили даже под Слоним.
Две недели в мае Глинский с Шемячичем осаждали Минск, до­жидаясь подхода московских войск, но их не было. Тем временем возле Лиды собралось ополчение ВКЛ (около 11 тысяч человек), да из Польши прибыло пятитысячное войско. Во главе с гетманом К.И. Острожским эти силы в начале июня пошли на Минск: «ГлинскогоотМенскаотстрашывшы,бобыл вже Менск Елинский добывати почал». Елинскому и Шемячичу пришлось уйти в Бори­сов. Отсюда Елинский послал отчаянный призыв Василию III:
«Велел бы своим воеводам спешить к Менску, иначе братья и приятели его, Глинского, и все христианство придет в отчаяние, города и волости, занятые с помощью великокняжеской, подвергнутся опасности, и самое благоприятное время будет упущено, ибо ратное дело делается летом».
Но Василий Ill, известив о движении своих воевод (Щени, Кошкина и Федоровича), приказал Шемячичу и Глинскому идти на соединение с ними в Оршу.
Шемячич и Глинский двинулись к Орше, по дороге заняли Друцк. Одновременно с ними к Орше подошел князь Щеня с нов­городскими полками, и вместе они начали осаду крепости.** Од­нако взять Оршу не удалось. Третий воевода, Яков Кошкин, в это время стоял без дела под Дубровной.
12 июля 1508 года московские воеводы узнали, что войска ВКЛ идут к Орше. Тогда они ушли от крепости и стали на другом берегу Днепра, потом отступили еше дальше, к Дубровне, где стояли семь
* Род князей Олельковичей, или Слуцких, брал начало от князя Александ­ра (ум. 1454). сына киевского князя Владимира, внука Альгерда, правнука Гедимина. Его женой была Настасья, дочь Василия I, великого князя Московского.
Княгиня Анастасия была весьма религиозной, хранила верность покойному супругу, а к беспринципному авантюристу Михаилу Глинскому не питала ни ма­лейшей симпатии. В то же время ее отличали решительность и храбрость. Доста­точно сказать, что в 1503, 1505 и 1506 годах она успешно возглавляла оборону го­рода от орды крымскихтатар под командованием Бити-Гирея.
** Город Орша (или Рша) упоминается в летописях с 1067 г. Детинец у места впадения речки Рши в Днепр был построен здесь еще раньше, при князе Брячиславе Полоцком (правил в 1001 — 1044 гг.) для контроля торгового пути из Смолен­ска в Киев. Поэтому из-за него произошло немало столкновений между Полоц­ким и Смоленским княжествами.
дней. Острожский переправился через Днепр после того, как его отряды отогнали противника от берега. К ночи бой прекратился. Глинский убеждал московских воевод дать утром генеральное сра­жение, но те не согласились и ночью отступили. Острожский, в свою очередь, не стал их преследовать, он вернулся в Оршу.
Из Дубровны московские воеводы пошли на юго-восток, к Мстиславлю, где разграбили и сожгли посад. Потом их войско по­шло к Кричеву. Таким образом, московские воеводы разошлись с Острожским в разные стороны.
В августе Острожский и М. Фирлей с отрядами конницы совер­шили рейд в Северскую землю, а смоленский воевода Станислав Кишка с небольшим отрядом сжег крепость Белую, овладел Торопцом и занял Дорогобуж, который сожгли сами горожане, чтобы не оставлять врагу.
Тогда в контрнаступление перешли московиты. Воевода Кишка, засевший в Дорогобуже, бежал при приближении московской рати. Дорогобуж был взят. Таким же способом воевода князь Дани­ил Щеня взял Торопец. По каким-то неясным причинам дальше московские воеводы не пошли.
Сигизмунд I не имел сил далее вести войну, а Василий III не имел больше желания воевать. Посему им пришлось мириться. 19 сен­тября 1508 года в Москву прибыли королевские послы: полоцкий воевода Станислав Глебович, маршалок Ян Сапега и другие.* Уже 8 октября был заключен «вечный мир» (то есть бессрочный) меж­ду Московским государством и Литвой.
Согласно договору, Сигизмунд отдал Москве в «вечное владе­ние» все завоевания Ивана III. Иначе говоря, тяжелые для Литвы условия перемириялитовскогокнязя Александра с Иваном III ста­ли теперь условиями «вечного мира» между Сигизмундом и Васи­лием III.
Однако шесть волостей, занятых московскими войсками в ходе боевых действий 1507—1508 годов, пришлось вернуть Литве. Сре­ди этих волостей были и владения Глинских. Родственникам и сто­ронникам Глинского было разрешено уехать в Москву. Поскольку все владения Михаила Глинского остались в Литве, Василий III пожаловал ему два города — Малый Ярославец и Медынь (по дру­гим сведениям — Боровск), несколько селений под Москвой.
Кроме того, оба государя обязались быть заодно против всех не­другов, в том числе против «перекопского царя», крымского хана Менгли-Гирея.
* Сапеги — это боярско-магнатский, с XVII века княжеский род в ВКЛ. Ос­нователь рода Семен Сапега (Сопига) происходил из брянских бояр. Ян Богда­нович Сапега умер в 1546.
Весной 1509 года (25 марта) наместники Даниил Щеня и Григо­рий Давыдов, а также специальный посланник, князь Иван Обо­ленский, от имени великого князя московского заключили в Нов­городе мирный договор с Ливонией сроком на 14лет. По нему сто­роны освободили пленных; возобновили прежние условия о тор­говле и безопасности путешественников в обеих землях.
В это время император Священной Римской империи Макси­милиан I, тот самый, у которого когда-то служил Михаил Глинс­кий, обратился к Василию III с просьбой: восстановить ганзейскую контору (представительство) в Новгороде и вернуть немецким куп­цам из Любека товары, несправедливо отнятые у них 15 лет назад (в 1494 году) Иваном III. Весьма любопытен и характерен ответ Василия:
«Пусть любчане и союзные с ними 72 города/ганзейского союза/шлют должное челобитье к моим Новогородским и Псковским наместникам: из дружбы к тебе велю торговать с немцами, как было прежде; но имение от­няли у них за вину: его нельзя возвратить, о чем писал к тебе и мой роди­тель».