КНІГІ ОНЛАЙН

Войны Московской Руси с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой в XIV-XVII вв

Анатоль Тарас

Выдавец: Харвест

Памер: 800с.

Мінск 2010

255.97 МБ

Осмотрев городские укрепления, Баторий понял, что имевших­ся у него сил недостаточно для взятия Пскова решительным штур­мом. Кроме того, оказалось, что взяли с собой очень мало пороха. Польские историки считают, что он, угнетенный сообщением о смерти своего брата, воеводы Семиградского, полученным во время подготовки к походу, забыл отдать соответствующее распоряжение.
* Здесь и далее для краткости вместо слов «войско Речи Посполитой», ко­торое на 55—60% состояло из литвинов, а меньшей частью из поляков, венгров, немцев и представителей прочих наций, вплоть до шотландцев, мы будем гово­рить «литовское войско» либо «литвины».
Укрепления Пскова во времена Батория
Посоветовавшись с великим коронным гетманом Яном Замойским, получившим это звание при подходе к Пскову, король решил сосредоточить все свои орудия против южного угла кре­постной стены, на участке между Покровской башней и Вели­кими воротами, в середине которого находилась еще одна баш­ня — Свиная.
С 1 сентября литовцы начали осадные работы — копали «вели­кие борозды» (траншеи) к Покровским воротам, вдоль реки. Люди работали день и ночь, поставили туры, сделали насыпь. Воеводы в Пскове видели эту работу, разгадали вражеский план и в опасном месте заложили внутреннюю деревянную стену с раскатами. Для защиты участка они выбрали лучших воинов и смелого князя Хворостинина.
Утром 7 сентября 20 осадных орудий открыли огонь; они громи­ли стену между воротами Покровскими и Свиными; к утру 8 чис­ла они разбили ее в разных местах. Псковский летописец отметил:
«Разбили 24 четыре сажени городской стены до земли, и Покровскую башню, все до земли сбили, и у Угловой башни разрушили весь охаб до зем­ли, и половину Свиной башни сбили до земли, и стены городские разби­ли местами на 69 саженей. Все это разбили и городскую стену во многих местах проломили».
«Воинские повести древней Руси», Л., 1985, с. 364—366
«Король с казал своим воеводам, что путь в город открыт для героев и что время дорого. Воеводы, обедая в шатре королевском, сказали Баторию: «Государь! мы будем ныне ужинать с тобой в Псковском замке». Литвины, венгры, немцы, поляки устремились к проломам, распустив знамена, с трубным звуком и с воплем. Россияне ждали их: извещенные о приступе звоном осадного колокола, все граждане простились с женами, благосло­вили детей, стали вместе с воинами между развалинами каменной стены и новой деревянной, еще недостроенной. 8 Сентября осталось в Истории славнейшим днем для Пскова». (Карамзин)
Днем королевское войско пошло на штурм, с распущенными знаменами, под звуки труб. Литовцам удалось захватить две баш­ни — Покровскую (разрушенную почти до основания) и Свиную (разрушенную до середины). На руинах башен были подняты ко­ролевские хоругви, и оттуда вражеские солдаты открыли огонь по городу. Король был уверен, что штурм удался, что его воины вор­вались в Псков. Для отражения возможной контратаки из города он выставил многочисленную конницу. Кстати, одним из кавале­рийских отрядов командовал пан Юрий Мнишек из Сандомира, отец знаменитой впоследствии Марины, московской царицы в 1606 году и жены двух Лже-Дмитриев.
Но за разрушенной каменной стеной литовцы встретили глубо­кий ров и деревянную стену, за которой стояли мужественные за­щитники города. На Похвальском раскате прислуга развернула огромную пушку «Барс» и ударила по Свиной башне, где убила много врагов. После этого по приказу И.П. Шуйского под ней был взорван сохранившийся там пороховой погреб. Остатки башни развалились, убив или ранив немало воинов противника.
К проломам в стене и к Покровской башне подошли ополчен­цы. Их возглавили монахи Арсений (келарь Печерского монасты­ря), Иона Наумов (казначей Снетогорского монастыря), игумен Мартирий. Раньше они были опытными воинами. Ополчение храбро вступиловрукопашнуюсхваткус противником. Более того, на помощь отцам, мужьям, братьям пришли псковскиеженщины. Летопись гласит:
«Тогда все бывшие в Пскове женщины, ...забыв о слабости женской, и мужской силы исполнившись, все быстро взяли оружие, какое было в доме
и какое им было по силам. Молодые и средних лет женщины, крепкие те­лом, несли оружие, чтобы добить оставшихся после приступа литовцев; старые же женщины, немощные телом, несли в своих руках короткие ве­ревки, собираясь ими литовские орудия в город ввезти. И все бежали к пролому, и каждая женщина стремилась опередить другую. Множество женщин сбежалось к проломному месту, и там великую помощь и облег­чение принесли они христианским воинам. Одни из них, как уже сказал, сильные женщины, мужской храбрости исполнившись, с литвою бились и одолевали литву; другие приносили воинам камни, и те камнями били литовцев на стене города и за нею; третьи уставшим воинам, изнемогшим от жажды, приносили воду и горячие их сердца утоляли водою...
Уже близился вечер, а литовские воины все еще сидели в Покровской башне и стреляли в город по христианам. Государевы же бояре и воеводы вновь Бога на помощь призвали, и христианский бросили клич, и в еди­ном порыве все, мужчины и женщины, бросились на оставшихся в По­кровской башне литовцев, вооружившись кто чем, как Бог надоумил: одни из ручниц стреляли, другие камнями литву побивали; одни поливали их кипятком, другие зажигали факелы и метали их в литовцев, и по-разному их уничтожали. Под Покровскую башню подложили порох и подожгли его, и так с Божьей помощью всех оставшихся в Покровской башне литов­цев уничтожили, и по благодати Христовой вновь очистилась каменная псковская стена от поправших ее поганых литовцев».
«Воинские повести древней Руси», с. 375—376
Итак, штурм провалился. Осажденные потеряли убитыми 863 человека, ранеными 1626 человек, осаждавшие — до тысячи человек убитыми, в том числе храброго венгерского воеводу Беке­ша (Бекези).
Стефан уединился в шатре и не захотел видеть воевод своих, обе­щавших ужинать с ним в Пскове.
* *
Баторий, конечно же, был сильно огорчен неудачей, но на дру­гой день вышел к войску со спокойным лицом. Он созвал военный совет и сказал, что надо умереть или взять Псков, осенью или зи­мой, невзирая ни на какие трудности.
Ввиду большой нехватки пороха, он послал за ним в Ригу, к гер­цогу Курляндскому, а тем временем приказал вести в нескольких местах подкопы под городские стены. 17 сентября входе одной из стычек у Варлаамских ворот псковитяне захватили пленника, ска­завшего им, что осаждающие ведут сразу девять подкопов. Одна­ко точного расположения подкопов пленный указать не мог. Но через три дня из литовского стана перебежал бывший полоцкий стрелец Игнат. И вот он точно указал направление подкопов. В «Повести» сказано:
«Против тех подкопов скоро и спешно начали копать слуховые ходы, и сентября в 23 день, Божьей милостью, наши русские слуховые сошлись с литовскими подкопами между Покровских и Свиных ворот, и злодейский их умысел с помощью Христовой расстроился. Также и другой подкоп, под Покровскую башню, перехватили, а остальные литовские подкопы за го­родом сами обрушились. И так, Божьей милостью, и этотлитовский план окончательно расстроился».
«Воинские повести древней Руси», с. 382—383
Кроме того, Баторий попытался склонить московских воевод к добровольной сдаче. В город была пущена стрела с приколотым к ней письмом:
«Дальнейшее кровопролитие для вас бесполезно. Знаете, сколько горо­дов завоевано мною в два года! Сдайтеся мирно: вам будет честь и милость, какой не заслужите от московского тирана, а народу льгота, неизвестная в России, со всеми выгодами свободной торговли, некогда процветавшей в земле его. Обычаи, достояние, вера будут неприкосновенны. Мое слово закон. В случае безумного упрямства гибель вам и народу!»
Но воеводы дали королю достойный ответ:
«Мы не жиды; не предаем ни Христа, ни царя, ни отечество, не слуша­ем лести, не боимся угроз. Иди на брань: победа зависит от Бога».
Постепенно осаждавшие стали роптать. Приближались холода, осажденные устраивали удачные вылазки, напрасно гибли люди, а Псков оставался все таким же неприступным. Не смея обвинять короля, они винили в неудаче главного воеводу, Замойского; гово­рили, что он в академиях итальянских выучился всему, кроме ис­кусства побеждать. Баторий велел им строить землянки, запасать­ся дровами и хлебом. Наконец, прибыл из Риги порох. Но и после этого все попытки взять город остались тщетными. Опять проци­тируем «Повесть»:
«28 октября со стороны реки Великой под городскую стену пробрались литовские гайдуки, градоемцы и каменотесы и, закрывшись специально сделанными щитами, начали подсекать кирками и всякими орудиями для разбивания камня каменную стену от Покровской угловой башни и до водяных Покровских ворот, чтобы вся стена, подсеченная, упала в реку Великую. А деревянную стену, что построена для укрепления рядом с ка­менной, хотели зажечь. В то же время из-за реки Великой по народу, сто­ящему у городской стены, решили стрелять из орудий, и так надеялись окончательно взять город.
Государевы же бояре и воеводы, увидев такой над городом умысел, про­тив замыслов литвы для обороны города со своей стороны повелевают за­жженное смоляное тряпье на литву и на щиты их метать, чтобы от огня
шиты их загорелись, а сами они от удушливого дыма из-под сте­ны выбегали или же там сгора­ли. Литовские же воины, по­нуждаемые силой, все это тер­пели и стояли, упорно и на­стойчиво подсекая стену.
Государевы же бояре и вое­воды повелели провертеть сквозь деревянную и каменную стены частые бойницы и из тех бойниц стрелять по подсекаю­щим из ручниц и копьями их колоть. Кроме того, лили на них горячую смолу, деготь и ки­пяток, зажженный просмолен­ный лен на них кидали, и кув­шины с порохом в них бросали. Те литовские гайдуки, что на­дежно укрылись, продолжали
Канцлер Ян Замойский
долбить стену; другие же, охваченные огнем и дымом, не в силах терпеть, стремглав выбегали из-под стены. Чтобы ни одному из этих проворных литовских гайдуков не дать убежать, были расставлены опытные псков­
ские стрельцы с длинными самопалами.
Некоторые литовские градоемцы так глубоко продолбили стену, что уже и без щита могли ее подсекать, и ни горячей водой, ни огнем пылающим их нельзя было выжить, но и против этих, особенно смелых, благомудре­ные государевы бояре и воеводы... придумали для спасения города следу­ющее: повелели навязать на шесты длинные кнуты, к их концам привязать железные палки с острыми крюками. И этими кнутами, спустив их с города