Архітэктура Беларусі
У 4 т. Т. 3, кн. 1.
Выдавец: Беларуская навука
Памер: 502с.
Мінск 2007
111. Проектный план Могилева. 1778 г.
218
2.3. Планировка и застройка городов
тировки стал напоминать идеаль-ный город итальянского Возрождения с радиально-кольцевой системой улиц [363; 148, с. 43]. В Полоцке уже существовала прямоугольная сетка улиц, которая была лишь продолжена в восточном и западном направлениях и ограничена линиями земляных укреплений [48, с. 125; 197, с. 238].
В основном же планировочная структура городов получила кардинальные изменения. Невзирая на существующее направление улиц, деревянную застройку и особенности рельефа, на город накладывалась прямоугольная сетка улиц, прерываемых прямоугольной же формы площадями. Вся территория города заключалась земляным валом в строгую геометрическую форму.
Зачастую новые планировочные построения создавались на свободном месте по соседству со старыми поселениями. И тогда они приобретали форму прямоугольника или восьмигранника и получали вид
идеальных, замкнутых в себе организмов. Именно такими были новые планы Климовичей, Бабиновичей и, с некоторыми отклонениями, Белицы [136, с. 177, 179]. Полная симметрия построения городских пространств, мерная сетка улиц, членящая город на идентичных размеров прямоугольные кварталы, четко ограниченные пространства площадей, орнаментально размещенные на плане, расположение площадей на главных осевых улицах, направление которых, проходя через земляные укрепления, теряется в окружающем город бесконечном пространстве, - все это заставляет нас вспомнить об идеальных планах итальянского Возрождения, которые отличает лишь присутствие не нужных для городов XVIII в. звездообразной формы земляных укреплений [148, с. 43].
В проектных планах остальных белорусских городов эта идеальная схема использовалась практически повсеместно, приобретая характер
112. Проектный план Климовичей. 1778 г.
219
Гражданская и монументальная архитектура Беларуси. Классицизм
своеобразного знака, ведущей архитектурной темы построения планировки, которая выполнялась с незначительными изменениями. В основном ее изменения фрагментарны, когда создававший их проектировщик хоть в малой степени пытался ответить на особенности местных условий застройки, реки, рельефа. Тогда идеальный план утрачивал четкий абрис (Мстиславль, Рогачев, Чериков, Копысь) или же его рисунок смещался в сторону, теряя свое полностью симметричное построение (Городок, Велиж) [48, с. 118, 120, 119, 181; 136, с. 182, 260]. В нескольких случаях идеальная схема включалась в качестве фрагмента в более сложные построения (Орша, Невель, Витебск) [136, с. 181,261,259].
Если же определить место наиболее последовательного воплощения идеальных планировочных схем, то им окажется Могилевская губерния, где используются и идеальные построения, и канонические. В Полоцкой же губернии эта тема подвергалась изменениям в большей степени, а идеальных построений, за исключением плана Динабурга, не встречается.
Чем же было вызвано создание идеальной планировочной композиции и ее широкое использование? Каковы ее источники и аналоги в мировой архитектурной практике?
Конечно же, это было вызвано многими факторами, присущими эпохе в целом. Оказывал влияние век «логический» и «философский», требовавший от архитектурных построений реализации своих отвлеченных идей и определенной степени обобщения. Поэтому-то идеальные
построения черпались из наследия эпохи Возрождения, из разработок английских философов-утопистов. Стремление в архитектурных построениях достигнуть идеала шло и от стилистики классицизма, носящей во многом интерпретационный характер. Черты максимализма, романтики, подчас чрезмерного увлечения новыми идеями, присущими переходному времени, проявились не только в архитектуре Российской империи конца XVIII в., но и Речи Посполитой. Для этого достаточно вспомнить идеалистичные, геометрически четкие построения королевских мануфактур в Лососне и местечка Крынок.
Но все же это были общие, характерные для своего времени причины и факторы, влияющие на строительство городов на территории России и на присоединенных белорусских землях. Внимательно же рассматривая планы регулярных городов Российской империи конца XVIII в., мы убеждаемся, что хотя практически повсеместно главенствующее применение получила прямоугольная планировочная система, все же «идеальные», полностью симметричные построения, наложенные на прежнюю средневековую планировку городов, встречаются почти исключительно на белорусских землях, в планах городов Могилевской губернии. Причем эта схема используется здесь на редкость целенаправленно, а сами построения носят почти орнаментальный символический характер, характер символических фигур. А их использование свидетельствует о какой-то особой воле, руководи-
220
2.3. Планировка и застройка городов
теле, особой идее, бытовавшей здесь, в провинции, вдали от центра с его все обобщающим рационализмом и администрированием.
Думается, что местная архитектурная практика не могла здесь оказать столь радикального влияния, как считает И. Н. Слюнькова [157, с. 92]. Во-первых, она не была хорошо известна выполнявшим работы русским инженерам, так как тогда специальными теоретическими изысканиями никто не занимался. Кроме того, русские специалисты вряд ли бы стремились использовать традиции градостроительства враждебного для них государства. Близкая идеальным планам планировка Че-черска, владения графа 3. Г. Чернышева, была выполнена одновременно с проектными работами по переустройству белорусских городов и никак не могла влиять на них в качестве образца архитектуры предшествующих эпох. Поэтому думается, что главное здесь - в особенности личности руководителя всех работ - генерал-губернатора Белорусского края графа 3. Г. Чернышева, в его устремлениях и предпочтениях, а также в особой атмосфере, которая сложилась к тому времени в губернском городе Могилеве.
Граф 3. Г. Чернышев являлся одним из главных действующих лиц екатерининского времени. В 1762-1776 гг. он был руководителем Комиссии строения Санкт-Петербурга и Москвы, где работал рядом с И. И. Бецким. Именно непосредственно от него 3. Г. Чернышев мог увлечься идеями полной перестройки действительности, создания идеальных условий для формирования
нового человека, свободного от пороков современного общества. Эти идеи могли быть выражены в проектировании идеальных планов городов.
Кроме того, и это очень существенно для наших рассуждений, он был масоном. Вступил он в это общество очень рано, еще в 1747 г., и к началу 1770-х гг. играл в нем видную роль. Возможно, что именно благодаря влиянию 3. Г. Чернышева в Могилев в 1776 г. приехал известный деятель масонства И. Г. Шварц, основавший там ложу и ставший впоследствии основателем розенкрейцеров в России [107, с. 191]. Конечно же, идеальные планы белорусских (а также русских) городов появились не без влияния руководителя работ графа 3. Г. Чернышева. Ибо масоны не доверяли свои мысли словам, а стремились облечь их в символическую форму, используя для этого архитектуру. Архитектура, символическая по своей природе, по их мнению, была призвана формировать сознание нового человека.
В Чечерске 3. Г. Чернышев осуществил подобный эксперимент, создав симметричное идеальное построение плана, носящее черты символики и масонских изображений, с «готической» ратушей посредине, окруженной четырьмя ротондами (символами счастья) культовых зданий, со стоящим в отдалении «готическим» замком владельца города, окруженным валом и рвом с водой. В этом случае очевидно, что именно заказчик являлся автором плана местечка, возможно заменив собой зодчего. Ибо для масона была характерна совместная с зодчим рабо-
221
Гражданская и монументальная архитектура Беларуси. Классицизм
та по созданию архитектурного про-изведения. Тем более, что об архитектурных увлечениях 3. Г. Чернышева имеется много сведений [158, с. 64]. Следует также отметить, что наличие в архитектурном произведении подчас излишних черт символики исходит от непрофессионализма автора - архитектора-дилетанта. Поэтому вероятнее всего, что граф являлся соавтором и главным вдохновителем создания идеальных построений планов новых городов Беларуси, никак не связанных с окружающей их природой и прежней средневековой застройкой и полностью противопоставляемых окружению. Эти чертежи идеальных городов, на наш взгляд, являются метафорой, передающей утопические идеи построения идеального общества будущего в окружении несовершенного, погрязшего в пороке мира, который олицетворяли собой старая застройка города и его ландшафт.
Эти планы, по нашему мнению, являются своеобразным автопортретом графа 3. Г. Чернышева в архитектуре, показывающим его облик и несовместимое с общепринятыми нормами «рыцарское» поведение. Об этом свидетельствуют воспоминания современников, рисующих облик старого воина, не льстившего и не заискивающегося перед императрицей, в частности во время ее посещения в 1780 г. Могилева [10, с. 175]. В связи с многочисленными отступлениями 3. Г. Чернышева от общепринятого ритуала встречи императрицы, она осталась недовольна и не наградила должным образом губернских служащих. Тогда
граф, чтобы хоть как-то восполнить нанесенный им незаслуженный урон, за обедом, организованным после отъезда Екатерины II, снял со своей жены жемчужное ожерелье и разделил его между всеми своими собратьями-подчиненными [182, с. 41].
Если же продолжить поиск источников, оказавших влияние на создание регулярной планировки белорусских городов, то необходимо обратиться к архитектуре Франции. Именно из Франции в екатерининскую эпоху, особенно в ее первую половину, был воспринят сам дух абсолютизма и многие сопутствующие ему государственные программы. Так, Вольтер при посещении России советовал Екатерине II заняться прокладыванием дорог, и эта работа была активно проведена, в особенности на землях Беларуси одновременно с регулярным переустройством городов [158, с. 64-68]. Радиальные направления дорог, изображенные на картах империи совместно с регулярными городами, являлись зримым воплощением идеи регулярности государства просвещенного абсолютизма. Из Франции, от идей Декарта были восприняты идеи рационализма в устройстве городов, идеи о необходимости изменения сложившейся средневековой застройки по замыслам геометрических построений одного автора. Белорусские города по аналогии с Парижем, в соответствии с его описанием, выполненным аббатом Ложье, приобретали некоторые качества французской столицы - ограничивающие город линии укреплений, ожерелье триумфальных
КНІГІ ОНЛАЙН
