Архітэктура Беларусі
У 4 т. Т. 3, кн. 1.
Выдавец: Беларуская навука
Памер: 502с.
Мінск 2007
226
2.3. Планировка и застройка городов
сознательно подчеркивалось. А в Че-черске все не так. И догадки в отношении зодчих сочетаются здесь с загадочным и символичным построением плана города.
То, что у проекта Чечерска нет ясно определенного автора-архитектора (как это было, например, в городах Г. А. Потемкина Дубровно и Кричеве), характерно для практики строительства с использованием масонских идей. Ибо в этом случае ведущая роль в создании проекта переходит к заказчику-масону, который становится соавтором архитектора [147, с. 169]. Ведь архитектура по масонской идеологии находится на очень высокой тринадцатой (из четырнадцати) ступени масонской лестницы, путь по которой надо пройти человеку для достижения счастья [108, с. 106]. Поэтому 3. Г. Чернышев для своего Чечерска привлекал ведущих зодчих, собирая их проекты (как это было с проектом Дж. Кваренги) и затем сам компилировал окончательное решение, которое и характеризуется чертами символизма как произведение мастера-дилетанта.
План Чечерска во многом сходен с проектами перепланировки белорусских городов, в особенности так называемых «идеальных». И это не случайно, так как и там, и здесь руководство осуществлялось одним человеком - графом 3. Г. Чернышевым. Именно благодаря его таланту и идеям планы белорусских городов хоть кое в чем, но отличались от планов иных городов Российской империи. В то же время их стилистика отражает характерное для современной европейской архитектуры
стремление к большей символичности, когда, как писал Е. А. Кантор, «на место архитектора приходит философский ум» [61, с. 166].
Все эти черты в планировке белорусских городов представляют один из двух полюсов трактовки классицистических идей, когда символические тенденции оттенялись рациональными, гармоничными и реалистичными построениями городской структуры.
Работы, проводимые на белорусских землях под руководством 3. Г. Чернышева, находились в русле прогрессивных достижений европейского градостроительства. Как и 3. Г. Чернышев, видный французский архитектор К. Леду в проектах солеварен и города Шо пробует силы в роли организатора новой жизни [160, с. 26]. В то же время в английском городе Бате архитектор Дж. Вуд осуществил геометрические построения площадей с примыкающим к ним сквером. И для всех этих проектов характерны общие, проникнутые идеями Просвещения (а также масонскими идеями) устремления к жизнестроительству. Эти планы (в частности Чечерска) можно с уверенностью отнести к лучшим произведениям зодчества, выражающим современную им эпоху.
Их реализация дала мощный импульс в переходе белорусской архитектуры к идеям Нового времени, к творческому использованию достижений европейской архитектуры. А сам их характер, отличающийся гармонией, чертами идеалистичности, метрики, рациональности построений, создавал основу для возведения в городах построек в стиле
227
Гражланская и монументальная архитектура Беларуси. Классицизм
классицизм. По сравнению с Речью Посполитой устремления создателей планов в Российской империи были направлены не на обслуживание исключительно привилегированного сословия дворян, а обраще-
ны к народу, ко всем жителям города. Это стало возможным благодаря сильной в Российской империи государственной власти и централизации руководства строительством.
Градостроительство александровской эпохи
В александровскую эпоху было продолжено регулярное на классицистической основе переустройство исторически сложившихся городов, а также реализация конфирмованных Екатериной II планов городов для восточных земель Беларуси. Однако условия, в которых выполнялись эти работы, существенно отличались от прежних. Не было сейчас того безудержного увлечения античной архитектурой с ее буквально точным повторением, идеализацией и копированием. Отношение к античности, к созданию и претворению в жизнь планов городов стало прозаичнее.
Произошли изменения и в стилевом развитии зодчества. Наступившая, наконец, и в Российской империи эпоха романтизма была ознаменована появлением особой разновидности стиля классицизм - ампира, или романтического классицизма. В градостроительстве это выразилось в стремлении зодчих охватить классицистической стилистикой весь город, освоить и оформить его пространство. Наибольшее развитие эти работы получили после Отечественной войны 1812 г. при обустройстве городов после их разрушений. При этом изменилось само отношение к архитектуре отдельных зданий. Они как бы утрачивали цельность объемного построения, от-
давая пространству города лишь свою часть - главный фасад, которым и участвовали в оформлении регулярных пространств городов в качестве основных архитектурных декораций. Отражением этих новых веяний явилось создание особого Комитета по строительству Петербурга и Москвы под началом А. Бетанкура, который ведал одной только «наружной красотой» [38, с. 309]. Та же тенденция проявилась в создании образцовых проектов жилых домов в 1811 г. для застройки городов, в которых были помещены лишь фасады, а составление планов было отдано на откуп застройщикам.
Александровская эпоха отмечена значительными историческими событиями. В результате второго и третьего разделов Речи Посполитой в состав Российской империи вошли все белорусские земли и перед специалистами, ведавшими перестройкой городов, возникло новое поле деятельности. Это касалось работ в казенных городах, и в городах, находившихся в частном владении. Кроме того, в связи со сложной международной обстановкой на белорусских землях было осуществлено строительство военных объектов - крепостей и мест расквартирования войск, военных поселений. Все это происходило с разной степенью организации и с привлечением различных специалистов.
228
2.3. Планировка и застройка городов
Значительно изменились условия организации проектных работ по созданию планов городов. В 1796 г. Павлом I была упразднена Комиссия о каменном строении Санкт-Петербурга и Москвы, осуществлявшая руководство планировкой и застройкой городов по всей Российской империи. В связи с этим создание планов в течение одиннадцати лет, до создания в 1806 г. Строительного комитета Министерства внутренних дел, было децентрализовано и находилось в ведении губернских землемеров. Фактически время децентрализации проектирования было больше, до 1811 г., когда во главе всех планировочных работ в империи стал архитектор В. И. Гесте, придавший этим работам черты большей регламентации, следования им же разработанным образцам и беспрекословного подчинения центру.
Таким образом, в организации и проведении градостроительных работ на Беларуси в александровскую эпоху можно выделить два этапа - первое десятилетие александровского времени, когда составление планов городов находилось в ведении местных специалистов, и оставшиеся полтора десятилетия александровского правления, когда работы направлялись из Петербурга.
В первые годы александровского правления планы городов составлялись губернскими и уездными землемерами, архитекторами под руководством губернаторов и, естественно, во многом они продолжали традиции переустройства городов екатерининского времени. Ведь
планы конца XVIII в. являлись, как известно, руководящими документами вплоть до последней трети XIX в. Но все же, к началу XIX в. стали во многом очевидны недочеты этих регулярных планов - неосуществимость и излишняя идеалистичность их построения, которая в реальных условиях их реализации во многом вступала в противоречие с местными природными условиями и условиями строительства. Поэтому местные специалисты, имея перед глазами реальные условия каждого конкретного города и представляя те большие издержки, которые имели идеальные планировочные схемы конца XVIII в., стремились максимально учесть условия рельефа и экономические требования, внося в планировку черты практичности, приземленности и определенной прозаичности.
Среди работ, выполненных местными землемерами в александровское время, ближе всего к традициям екатерининской эпохи был план Борисова [336]. Его прямоугольная сетка улиц с одинаковыми размерами кварталов и такими же размерами площади напоминала «идеальные» планы уездных городов Могилевского наместничества. Однако здесь город не был ограничен абрисом простой геометрической формы, а кварталы как бы свободно расходились в стороны, что создавало в дальнейшем возможности для развития города без ущерба для его существующей структуры.
В большей степени эти новые черты проявились в планировке города Белицы, созданного вблизи Гомеля, который находился в частном
229
Гражданская и монументальная архитектура Беларуси. Классицизм
115. План Белицы.
1800-е гг.
владении [157, с. 83]. Хотя Белица была запроектирована на свободном месте, она не получила простого схематичного плана, как это часто было в екатерининскую эпоху. Рисунок плана Белицы усложнен тем, что его планировка учитывала конфигурацию излучины реки Сож. Выделенная ось симметрии отмечала место городского центра, однако стороны плана не были строго идентичными и их различная конфигурация была дополнена двумя слободами, выходящими за пределы общего абриса плана.
Города с более сложной сложившейся планировочной структурой получали новые планы, в которых основное внимание уделялось не созданию идеализированных геометрических построений, а приспособ-
лению общих требований регулярной планировки к местным условиям. Примером тому служат планы Слуцка, Пинска и Витебска.
Частновладельческий город Ра-дзивиллов Слуцк в 1805-1810 гг. был принят в казну. Его новый регулярный план не намного отошел от существующего состояния [48, с. 124]. Изменениям подверглась лишь половина города, лежащая на правом берегу реки Случь. Но и она не была выполнена схематично, а во многом как бы вписывалась в сложившуюся структуру улиц и заставляла вспомнить о прототипе существующей планировки - идеальной схеме города-крепости эпохи Возрождения. Главным пространством реконструируемой части города стала улица, пробитая параллельно руслу
230
2.3. Планировка и застройка городов
реки, и устроенная на ней по соседству с излучиной реки и дворцом Радзивиллов площадь прямоугольной формы.
КНІГІ ОНЛАЙН
