КНІГІ ОНЛАЙН

История имперских отношений

беларусы и русские, 1772— 1991 гг.

Анатоль Тарас

Выдавец: Выдавец A. М. Вараксін

Памер: 608с.

Мінск 2008

170.17 МБ

Властям стало понятно, что одни только административные и экономические меры с целью преодоления «грани инородия» не дадут желаемых результатов без широкой русификации населения. Первые шаги в этом направлении тоже сделала Екатерина II. В 1778 году она приказала отпускать, начиная с 1779 года, в распоряжение Псковского архиепископа 500 рублей ежегодно для создания русс­ких школ в Полоцкой губернии. В 1780 году была открыта гимназия в Невеле, которая состояла из 2х классов. В первом классе учили читать, писать и петь на русском языке, во втором — давали основы латыни.
В 1789 году царица утвердила «Положение о главных и малых на­родных училищах». В соответствии с ним были открыты главные училища с пятилетним сроком обучения в Полоцке и Могилеве, ма­лые училища в Копыси, Мстиславле, Орше, Чаусах, Черикове. Учеб­ники для этих училищ, как и преподавателей, присылали из Петер­бурга, обучение велось на русском языке. Однако число учащихся в них было невелико, в 1795 году — 747 человек. При этом 433 чело­века учились в двух главных училищах, а в пяти малых число учени­ков колебалось в пределах от 28 до 62 человек. Жители беларуских городов не видели нужды в обучения своих детей русскому языку.
Тем временем Екатерина II умерла (6 ноября 1796 года), россий­ский престол занял ее сын Павел (царствовал в 1796—1801 гг.). Что­бы успокоить недовольных магнатов и шляхту бывшего ВКЛ, он «стал воскрешать в присоединённых от Польши областях прежние начала польской жизни»*. В частности, Павел I разрешил шляхте со­зывать уездные сеймики и возобновил юрисдикцию Статута ВКЛ в беларуских землях. Во время его царствия процесс русификации сферы образования замедлился, о чем свидетельствует сокращение числа учащихся в основанных Екатериной народных училищах до 348 человек в 1798 году.
Но император Павел I поступал так не потому, что считал белару­сов самостоятельным народом. Напротив, и ему, и его сыну Алек­
* См.: «Исторический обзор деятельности Виленского учебного округа за первый период...», с.. 81.
сандру I, Беларусь казалась «польским краем». Он всего лишь стре­мился к «умиротворению» шляхты.
Это обстоятельство широко использовали польские патриоты, развернувшие усиленную полонизацию беларуского населения, в основном шляхты и горожан. Царское правительство способство­вало этому процессу ради обеспечения спокойствия в «промежу­точной стране» между Россией и Польшей, ради привлечения на свою сторону широких кругов шляхты и мещанства. Почти все шко­лы вели обучение на польском языке; он также использовался в местных административных учреждениях, в официальных доку­ментах. Подобной ситуации не было раньше даже тогда, когда ВКЛ входило в состав Речи Посполитой!
Административное деление. Царские картографы долго кроили «новоприобретенные» земли. Только в 1801 году они окончательно распределили их между шестью губерниями. Эти губернии образо­вали два генералгубернаторства — Литовское (Виленская, Грод­ненская, Минская губернии) и Белорусское (Витебская, Могилёв­ская, Смоленская).
Губернии, учрежденные на территории ВКЛ, захваченной Российской империей
В 1807 году французский император Наполеон I отобрал у Прус­сии Белостокскую область и передал ее России в качестве возна­граждения за согласие присоединиться к континентальной блокаде Англии. После этого события вся этническая территория расселе­ния беларусов оказалась в составе Российской империи. Однако ее административное деление и тогда, и в более поздние времена, про­изводилось без учета этнических границ.
Желая создать «русское начало» в захваченных землях, россий­ская императрица широко использовала практику «пожалований» своим военачальникам и фаворитам беларуских городов и месте­чек. Например, все Кобринское староство получил фельдмаршал Александр Суворов. Были отмечены и другие. Князь Григорий По­тёмкин получил в подарок город Кричев, флигельадьютант Семен Зорич — город Шклов (в 1778 году) и т.д. При этом Екатерина II по­ощряла обласканных ею сановников создавать в своих новых име­ниях дворцовопарковые ансамбли с целью распространения в Лит­ве имперской культуры. Например, она выдала графу П.А. Румянце­вуЗадунайскому дополнительно 100 тысяч рублей на строительство роскошного дворца в Гомеле. А для украшения его интерьеров ще­драя государыня пожаловала генералфельдмаршалу большую кол­лекцию картин и прочих предметов искусства.
За 23 года Екатерина подарила в беларуских землях своим при­ближенным около 180 тысяч так называемых «ревизских душ» из числа «государственных крестьян».
Ситуация с конфессиями. Как известно, Российская империя за­хватила ВКЛ под флагом защиты прав «диссидентов», или право­славных верующих, которых к 1772 году насчитывалось не более 6% от всего населения. Но никаких реальных выгод в православной Рос­сии они не получили. Что же касается угрозы насильного перевода их в католичество, то она исчезла еще в 1768 году, когда сейм Речи По­сполитой принял постановление о свободе вероисповедания.
Положение костела существенно не изменилось. Католикам, со­ставлявшим до 24% населения ВКЛ, было «высочайше дозволено» свободно отправлять свои обряды. Их храмы и монастыри сохрани­ли свою собственность. В 1774 году императрица разрешила осно­вать Белорусскую католическую диатезию, практически не подчи­нявшуюся Папе Римскому. Даже орден иезуитов, запрещенный с 1773 года в Европе, попрежнему действовал в захваченных Росси­ей землях ВКЛ.
Кстати говоря, этот факт повлек любопытное мероприятие: аме­риканские «слуги Иисуса» ради сохранения своего ордена обошли папский запрет тем, что в 1805 году присоединились к беларуским иезуитам. Их организация в США получила название «Bielorussian province», которое она сохраняла до 1914 года!
Правда, царица призывала католическую шляхту переходить в православие, но безуспешно. Совсем иначе она отнеслась к униат­ской церкви, объединявшей около 60% жителей ВКЛ, в основном крестьян. Она объявила униатов «жертвами» католической экспан­сии, а 22 апреля 1794 года, в связи с восстанием Костюшко, издала указ о переводе униатов в православие. При этом власти действова­ли без всяких церемоний. Они собирали людей в храме, и если не встречали особого сопротивления, записывали всех присутствую­щих в православные. Если же возмущенная толпа изгоняла новояв­ленных «миссионеров», то приход оставался униатским. Вот таким «добровольнопринудительным» способом при Екатерине около 600 тысяч униатов стали православными!
Видя, что творится, многие униаты начали в знак протеста пере­ходить в римскокатолическое вероисповедание. Например, в Мин­ской губернии это сделали в 1795 году 200 тысяч униатов. Оставши­еся в униатстве верующие и священнослужители подчинялись Бело­русской униатской епархии, учрежденной царскими властями в 1783 году. Император Павел I прекратил насилие над униатами и отменил указ 1794 года. После этого часть униатов вернулась в свою веру. Но многие для надежности все же так и остались в костёле.
Шляхта. Шляхта, составлявшая к концу XVIII века примерно 12% всего населения ВКЛ, получила права русского дворянства. Единственным условием получения этих прав было принесение присяги на верность Екатерине II. Российская императрица спасла закоренелых крепостников от угрозы освобождения крестьян, к че­му стремились либеральные круги Речи Посполитой. Более того, шляхта даже усилила свою власть над крестьянами, в частности, приобрела возможность продавать крепостных крестьян без земли, что ранее было запрещено.
В Беларуси (ВКЛ) существовал значительный слой мелкой шлях­ты — малоземельной и безземельной. Имея больше «гонора», чем денег, такая шляхта кормилась тем, что арендовала землю у магна­тов, либо служила им на различных должностях за жалованье. В от­вет она всячески поддерживала своих опекунов на поветовых сейми­ках. В составе России это благоденствие кончилось.
Недовольная ограничением «основных привилегий», группа шляхтичей с весны 1796 года готовила восстание, группируясь во­круг Виленской ассоциации, но осенью 1797 года заговор раскрыли власти. Итак, первая политическая акция, направленная на возрож­дение унитарной Речи Посполитой (согласно конституции от 3 мая 1791 года) не удалась.
Кстати говоря, средняя и мелкая шляхта ВКЛ не чуралась бела­руского языка, с домочадцами, а тем более с крестьянами, шляхти­чи и шляхетки говорили только побеларуски.
Крестьянство. Податное обложение беларуских крестьян вплоть до 1811 года было в 4—5 раз выше, чем русских. Вместо подымного налога (с участка земли) российские власти ввели подушный (с каж­дого физического лица). Возрос объем «панщины» (барщины). По­явилась рекрутская повинность: в русскую армию забирали на 25 лет. Между тем, в ВКЛ существовала наемная армия, никаких ре­крутских наборов никогда в помине не было. Матери оставались без сыновей, молодые женщины — без мужей.
Не удивительно, что крестьяне начали бунтовать уже на второй год (1796) после окончательного захвата ВКЛ. Крестьянское дви­жение удалось остановить с помощью войск только к середине 1797 года. Многие крестьяне бежали тогда от русских, якобы спасавших православных, в земли Белостокского округа, отошедшего к проте­стантской Пруссии.
Горожане. Жители городов (мещане) остались свободными от крепостной зависимости и в Российской империи. Однако они ут­ратили самоуправление (Магдебургское право), широко распро­страненное в ВКЛ, но отсутствовавшее в России.
Кроме городов, в Беларуси было много местечек (городков) — поселений переходного типа между городами и селами, неведомых в России. Почти все они принадлежали магнатам, так как находи­лись в их владениях. Царское правительство долго не могло решить, к какой категории их отнести — к городам или селам? Пользуясь этим, многие магнаты ту часть местечек, где жили свободные меща­нехлеборобы, объявили селами, а самих мещан — крепостными крестьянами. В местечках, «реформированных» подобным образом, осталось лишь еврейское население.
Торговопромышленную деятельность еврейского населения за­труднили большие налоги и дискриминация по религиозному при­знаку. Так, с еврейских торговцев и ремесленников российские вла­сти брали вдвое больший налог, чем с христианских. В 1786 году ев­реям запретили заниматься производством алкоголя. Ав 1794 году царским указом для них ввели печально знаменитую «черту оседло­сти», примерно совпавшую с границами бывшего ВКЛ.