Палітычныя рэпрэсіі на Беларусі ў XX стагоддзі
Матэрыялы канферэнцыі
Памер: 278с.
Мінск 1998
«— входить беспрепятственно, при необходимости с повреждением запирающих устройств, в любое время суток в жилые и иные помещения граждан, на принадлежащие им земельные участки, в помещения и на территорию предприятий, учреждений и организаций независимо от форм собственности и осматривать их при наличии достаточных оснований полагать, что там совершается или совершено преступление;
— вносить в государственные органы, на предприятия, в учреждения и организации, а также в общественные объединения обязательные для исполнения представления об устранении причин и условий, способствующих реализации угроз государственной безопасности Республики Беларусь...»
Генеральным прокурором РБ Бажелко введено новое понятие —
И
предварительное обвинение. На практике это означает, что любого гражданина в любой момент можно посадить в следственный изолятор, обвинив его в любом преступлении и полтора года вести следствие — авось какое-либо правонарушение в жизни человека найдется. Естественно, в первую очередь такие репрессии осуществляются против политически и социально активной оппозиционной к власти части населения.
По масштабам, характеру, формам осуществления репрессии в Беларуси во второй половине 90-х годов подобны на то, что происходило здесь во второй половине 30-х. Однако есть и отличия. В чем они заключаются?
Характер репрессий — устрашающий в обоих периодах. В 1935— 1938 гг. для устрашения использовались массовые митинги, собрания коллективов трудящихся, газеты, радио, публичность судов. Запугивалось население: с одной стороны, описанием злодеяний инакомыслящих, с другой, быс трой и четкой реакцией власти на любое, высказанное даже в частной беседе инакомыслие. Созданная мощная осведомительная сеть, хорошо разрекламированная, вынуждала людей доносить о случаях инакомыслия даже среди родных и знакомых. Власти старались придать репрессиям вид абсолютно законных актов. Все незаконные или сомнительные моменты тщательно скрывались (отсюда ночные аресты, тайные избиения, расстрелы).
Репрессии сегодня также имеют устрашающий характер. Достигается он, в отличие от 30-х годов, открытыми публичными, жестокими избиениями инакомыслящих, унижающих человеческое достоинство условиями содержания в местах лишения свободы. За весну 1996—1997 годов тысячи людей, обвиненных в административных правонарушениях, сумели в этом убедиться лично, рассказать об этом своим друзьям, знакомым. Так называемые «зачистки» опасных, с точки зрения спецслужб, районов городов, публичные задержания, осуществляемые без предъявления каких-либо документов лицами, иногда в масках, их подчеркнутая безнаказанность, конечно, подействовали устрашающе. Какой-то период профилактика инакомыслия «страхом» оказалась успешной. Но только на очень небольшой период. Возникли новые массовые формы выражения инакомыслия. Стали традиционными митинги, шествия, собрания протеста, сформировалась оппозиционная политическая элита, имеющая свою, пусть и не очень обширную, но устойчивую сеть средств массового воздействия — газет, радио, телевизионных каналов. Если в 30-е годы увеличение репрессий сокращало 12
Т. Протько. Политические репрессии в Беларуси. инакомыслие, то сейчас наоборот, инакомыслящими становятся уже целые социальные группы. Борьба с ними требует новой эскалации репрессий, что мы, к сожалению, наблюдаем. Действительно, в середине 90-х годов главным носителем инакомыслия являлась сравнительно небольшая (в масштабах республики) группа людей, преимущественно гуманитарной интеллигенции, объединенной в движение и партию Белорусского Народного Фронта (БНФ). Именно в отношении БНФ репрессии были особенно массовыми. В знак протеста первоначально лояльные к власти политические и общественные организации перешли в оппозицию. В борьбе с репрессивной политикой власти возникло не имеющее мировых аналогов объединение политических партий и движений, профессиональных союзов, общественных организаций — Белорусская Правозащитная Конвенция, которая сегодня насчитывает 208 организаций-членов разной численности во всех областях страны.
В 30-е годы главными были репрессии, направленные против формирования национального самосознания белорусов, «капитализации» экономических отношений, политического инакомыслия в самой КП(б)Б. И сегодня они являются основными. Только борьба с вредительством называется борьбой с коррупцией, вчерашние напдемы — это националисты БНФ, троцкисты, бухаринцы и т.д. — ничто иное, как политическая оппозиция в виде партий, Национального исполнительного комитета, оппозиционного к президенту Верховного Совега 13-го созыва. Однако время все-таки другое, другая международная ситуация.
Широкомасштабные «чистки» отраслей сельского хозяйства (вредительство в системе ветеринарии («Трактороцентр», дело «ТКП»), в спичечной промышленности, лесном хозяйстве, органах управления народным хозяйством (вредительство в системе Госплана), борьба с нацдемами (процессы Белорусская Народная Грамада, Саюз вызвалення Беларуси, Белорусский Народный Центр), различными кулацкими организациями и, наконец, целым антисоветским подпольем — операции, проведенные белорусскими чекиегами в 30-е годы — это прошлое. По признанию Б. Бермана, народного комиссара внутренних дел БССР в 1937—1938 гг., только при ликвидации «антисоветского подполья» репрессировано 60 тыс. человек. Сегодня масштабы пока гораздо скромнее. И не пегому, что КГБ, МВД, Служба безопасности президента слабее НКВД. Нет; сегодня репрессивный аппарат в стране более мощный, лучше снаряженный, чем в 30-е годы. Наши милиционеры одеты в камуфляжную форму, их мы много раз в день встречаем на улицах, каждый 13
Палітычныя рэпрэсіі на Беларусі ў XX стагоддзі. раз как бы получая предупреждение «знай, кто в стране хозяин».
Как и раньше, делаются попытки спрятать от наказания виновников репрессий — судьи выносят приговор не за политическое инакомыслие, а за уголовные преступления и административные нарушения. И неважно, что другой раз, как это было со мной в д. Мышковичи, вся вина инакомыслящего заключается в вопросе «Законны ли действия милиции?» Сегодня вас могут лишить свободы за то, что вы идете по проезжей части улицы, а не по тротуару, за то, что рисуете на стенах зданий или на заборах, за критику президента и государственных чиновников. Вас могут безнаказанно избить, нанести увечье, если вы инакомыслящий; следственные органы, как правило, не находят виновных. Причины того, ч то у нас пока массово не сажают в тюрьмы, не в слабости репрессивных органов. Они — в расширяющемся массовом сопротивлении. Невозможно избить, унизить весь народ. И очень популярные в государственных СМИ утверждения о любви к президенту, хвалебные песни и стихи отдельных поэтов и композиторов, как и в ЗО-е годы скрывают ядовитые и насмешливые анекдоты, частушки, всеобщее неодобрение репрессивной политики. Кроме того, те, кто призван осуществлять репрессии, также поражены страхом и понимают, что в тоталитарной стране они сами одни из «частей» репрессивной машины. В 1997 году издательство «Беларуская Энцыклапедыя» выпустило книгу тиражом в 2000 экз., где приводятся биографии всех руководителей госбезопасности Беларуси. Из довоенных наркомов, а их было 15, никто не умер естественной смертью.
Следует еще раз напомнить власти об исторической бесперспективности политических репрессий. Это, однако, может быть и в далекой исторической перспективе. А пока мы вынуждены констатировать увеличение числа репрессированных инакомыслящих граждан из различных социальных групп (молодежи, в первую очередь учащихся-школьников, студентов, предпринимателей, государственных и политических деятелей, журналистов). Меры репрессий самые разные: кратковременные и длительные сроки тюремного заключения, штрафы, иногда равные почти годовому заработку, увольнения с должностей, практический запрет на профессию. Последнее особенно тяжело воспринимается интеллигенцией. Сужение, а в последнее время и уничтожение инсти тутов частной собственности неизбежно повлечет за собой сужение демократии и увеличение репрессий. Третьего не дано.
Политические ветры, которые периодически проносятся над Беларусью с востока и запада, оставляют разные следы в общественном 14
мнении и государственной политике. Сторонники современных демократических норм, принятых цивилизованным сообществом, категорически отвергают репрессии как форму взаимодействия государства и личности. Целый ряд международных документов, главный из них—Декларация прав человека (50-летие которой отмечалось в этом году) существенно ограничивают любые попытки со стороны государства использовать силу власти против свобод человека. Эти международные документы — конвенции, билли, пакты — подписала и Беларусь. Но это ветер с запада. Восточный ветер, чрезвычайно популярный у определенной части белорусских историков, государственных деятелей, творческой интеллигенции, менее определен. Ищутся различные оправдания красному террору, сталинским репрессиям, борьбе с так называемым Белорусским национализмом. «Народная)!) газега» в октябре 1997 года опубликовала большую, в нескольких номерах, статью доктора исторических наук А.И. Залесского «Массовые репрессии в сравнительноисторическом освещении», где целый раздел называется «Вполне юридически обоснованные и исторически обусловленные репрессии в Советском государстве».
Газета публиковала отклики на эту публикацию. И не может оставить равнодушным высказывание о том, что «минское научное объединение «Исторические знания», в составе которого свыше тридцати академиков, членов-корреспондентов академии, докторов и кандидатов наук, профессоров и доцентов, обсудила и одобрила статью А. Залесского. Автор вполне убедительно доказал, что в истории Советского государства, кроме необоснованных репрессий, имели место политические репрессии, обоснованные юридически тем временем, т.е. исторически неизбежные». Что же, для сегодняшних репрессий создано историческое обоснование, учителя готовят достойных учеников: школьника и студента осуждают к лишению свободы за надписи на стенах, называя позорное судилище исторической необходимостью. На пресс-конференции для приморских журналистов наш президент сказал, что у нас все равны перед законом. Репрессии же — только проявление этого равенства. Это ложь. Надругательство над государственным флагом (Иван Иванович Титенков писал не на заборе, а на полотнище разорванного им государственного флага) было названо генеральной прокуратурой невинным словом — утилизация. А может ли «Молодой фронт» подать в суд на гражданина Лукашенко за то, что он публично оскорбил малодофронговцев, назвав их фашистской организацией? Конечно, нет. Никогда, ни в 20-е, ни в 30-е, ни в 40-е, ни в 50-е, ни в 90-е годы, жертвы не могли защитить себя от 15
КНІГІ ОНЛАЙН
