КНІГІ ОНЛАЙН
Пошук сярод кніг, што прайшлі індэксацыю гуглам. Некаторыя кнігі гугл не знаходзіць
Об этом свидетельствовали в своих книгах чудом выжившие Шаламов, Дмитрий Панин, Александр Солженицын, Ольга Слиозберг. И потому, на мой взгляд, было бы правильно обозначить тему нашей конференции как “Полит ические убийства на Беларуси в XX столетии”. Ибо какие это репрессии, если в результате их погибли десятки миллионов людей?! Одни исследователи считают, что в результате репрессий погибло 100 миллионов человек, другие называют цифру 65 миллионов. И соответственно на Беларуси одни утверждают, что погибло 2 млн. человек, другие — 600 тысяч. Все эти цифры неправильные. Они всего лишь итог математических вычислений и теоретических догадок, и называть такие круглые цифры безнравственно, ибо каждый человек — это особый мир в себе, это необозримая Вселенная. И, называя тысячи и миллионы, не следует забывать и одного конкретного человека, которым мог оказаться каждый из нас. Достоевский отказывался принимать всеобщее счастье, если в здание этого счастья будет замурован хоть один маленький ребеночек. Достоевский понимал, что на крови людской счастье не построить. К сожалению, этого не понимают теперешние власти Беларуси. И потому Беларусь оказалась на обочине европейской цивилизации, что ни общество, ни власти до сих пор еще не покаялись за ту, пролитую их предшественниками, кровь, а значит не освободились от і-руза прошлого, не очистили свои души для истино человеческих дел, и в результате на Беларуси вновь возрождается тоталитарная диктатура, в месте и ее, зачатое в грехе, дитя — ГУЛАГ. Сегодня чекист Мрачковский, бывший начальник режима Экибастузлага, о котором еще писал Солженицын в своей книге “Архипелаг ГУЛАГ”, является почетным гражданином города Ви тебска и с гордостью носит значок “Почетный чекист”. Во всех городах Беларуси стоят памятники Ленину, а кое-где и Дзержинскому, но нет на земле белорусской ни одного памятника расстрелянным и замученным. Беларусь — единственная страна в Европе, где бывших узников ГУЛАГа, чудом выживших до этих дней, лишили даже мизерных льгот и воспринимают их как презренных изгоев общества. Беларусь — единственная страна в Европе, где не реабилитированы жертвы войны и в их числе люди, которые, оказавшись на оккупированной территории, вынуждены были, чтобы жить и работать по своей специальности (врачи, учителя, артисты, журналисты, инженеры, техники и др.), а также те молодые люди (юноши 17—18 лет), которые из-за отсутствия жизненного опыта не смогли разобраться в сущности воюющих сторон и оказались по другую линию фронта. Почти все эти нереабилитированные не причинили никакого ущерба и даже обиды своим людям, и люди не имеют к ним никаких претензий, а многие питают к ним чувство благодарности за добрые услуги, оказанные ими в трудное время. Такие люди в соседних странах (Литве, Польше, Украине) являются сегодня наиболее уважаемыми людьми. Здесь же, в Беларуси, они по-прежнему воспринимаются как преступники. Беларусь — единственная страна в Европе, где КГБ сохранило не только свою зловещую сущность, но и даже свое прежнее наименование, как бы подчеркивая этим, что каким оно было, таким и осталось — щитом и мечом диктаторского режима. А вместе с КГБ сохранилась и приобретает массовый характер доносительство — явление крайне аморальное. Но в обществе, воспитанном на примере Павлика Морозова, это явление воспринимается как нормальное и даже Палітычныя рэпрэсіі на Беларусі ў XX стагоддзі . патриотическое. Когда-то Анна Ахматова писала о “двух Россиях”, одна из которых репрессировалась, а вторая через доносы способствовала репрессиям. Для Беларуси такое заключение Ахматовой актуально и сегодня. Это вторая Беларусь голосует за утверждение диктатуры. Доносчикам, люмпену, безземельному крест ьянству нужен железный сталинский порядок и лозунг, вроде такого: “Ликвидируем кулачество как класс”, чтобы при реализации этого лозунга можно было что-то урвать для себя. Между прочим, массовое доносительство и началось с лозунга “Ликвидируем кулачество”. Оно было затребовано и взращено первой массовой репрессивной акцией по уничтожению лучших хозяев земли. Сколько их, этих хозяев, было уничтожено — точных данных нет. Некоторые исследователи в поисках правды обращаются за помощью в КГБ, но для КГБ правда — это необходимость того диктаторского режима, детищем которого оно является. Правда КГБ тенденциозна. Она, как правило, не совпадает со свидетельствами очевидцев. И, наверное, понимая это, некогда Алесь Адамович обратился к своим коллегам, белорусским писателям, с предложением создать группу авторов и пойти но селам, где еще живы были старики и старушки — очевидцы, как проводились коллективизация и раскулачивание — с тем, чтобы записать их свидетельства, а потом издать книгу вроде той, что уже была издана им “Я з вогненнай вёскі”. К сожалению, белорусские писатели не услышали А. Адамовича, и на сегодня нет такой книги, хотя она очень и очень нужна. Но еще сегодня не поздно, еще не все умерли очевидцы тех событий, и, может, найдутся подвижники правды, чтобы пойти в народ и записать рассказы очевидцев социалистических преобразований, имевших место на нашей земле, а заодно записать и свидетельства бывших узников ГУЛАГа о том, что им довелось пережить во время тех социалистических преобразований. Только такие рассказы и свидетельства могут пролить свет на темные тайны тех преобразований, помочь людям избавиться от ностальгии по сталинским порядкам и найти правильный ответ на вопрос “Что это было?” и “Почему такое случилось с нашим народом?” Люди не знают всей правды о ГУЛАГе и массовых репрессиях. Официальная пропаганда, используя ложь и вымыслы, внушает людям, что это была ошибка, культ личности, искривление генеральной линии. И люди верят, и, движимые утопическим желанием построить светлое будущее на крови, голосуют за установление в Беларуси железного порядка. В Г. Климович. Репрессии и жертвы репрессий. громком хоре этой пропаганды голос узников ГУЛАГа или вообще не слышен, или звучит, как глас вопиющего в пустыне. А, если изредка доходит до людского слуха, то воспринимается не иначе, как клевета обиженного Советской властью человека. В клеветники зачислили даже А. Солженицына. Одураченные люди не могут понять, что не обида нами движет, что большинство нас вышло из лагерей совсем не такими, какими их туда помещали, что, пройдя все круги ГУЛАГовского ада, мы стали нетерпимыми ко всякого рода лжи, злу и насилию. И, хотя мы понимаем, что кровь людская — не водица, он;1, взывает к отмщению, мы, однако, не желаем нашим врагам пережить то, что нам довелось пережить, и жаждем не отмщения, а примирения, но примирения через покаяние наших палачей. Мы хорошо знаем, что без покаяния никто не может чувствовать себя в безопасности. Как явствует из сегодняшней обстановки в Беларуси, они ничего в прошлом не поняли и ничему не научились. Они какими были, загубив все свои человеческие качества, такими и остались и стремятся не к покаянию и примирению, а жаждут новых массовых репрессий и возрождения ГУЛАГа, жертвой которого может оказаться любой гражданин Беларуси. В одной лагерной песне есть такие слова: “Сегодня герой, а завтра с семьей навечно придется распроститься’'. Вот как, например, случилось с председателем колхоза “Рассвет” Старовойтовым. Это первая наживка. И если белорусы покорно проглотят ее и промолчат, вскоре можно ожидать новых арестов А потому я считаю, что наша конференция должна больше уделить внимания не отдельным эпизодам прошлых репрессий, а их сущност и, и выразить солидарность с требованием наших братьев в Европейских странах предать коммунистическую идеологию суду международного трибунала— осуществить Нюрнберг II с тем, чтобы навсегда избави гь человечество от коммунистического геноцида. Жыве Беларусь! В. КОСТКА (Мінск, Беларусь) СПЕЦСЛУЖБЫ Ў С1СТЭМЕ ДЗЯРЖАЎНАГА КІРАВАННЯ Тэма семінара гучыць сёння вельмі актуальна не толькі таму, што яго мэтай (семінара) з’яўлясцца вывучэнне гістарычнага вопыту, высвятленне гістарычнай нраўды мінулага, раскрыццё механізмаў усталявання дыктатуры і насілля адной асобы ці трупы авантурьістаў над грамадствам, але яна (тэма) актуальна і тым, што дае магчымасць зрабіць пэўныя высновы для будучыні нашага грамадства і на іх падставе зрабіць ўсё, каб пазбавіць нас жахаў перад дзяржавай. Каб не дапусціць існавання ўвогуле дзяржавы-злачынцы ў цэнтры Еўропы. Як былому супрацоўніку КДБ шмат якія пытанні аб ролі і месцы спецслужбаў у сістэме кіравання дзяржавай мне бачацца больш выразна (на маю думку), і таму ў сваім кароткм выступе я хацеў бы з вамі імі падзяліцца. Безумоўна, спецслужбы як атрыбут дзяржавы існавалі, існуюць і будуць існаваць незалежна ад нашых жаданняў і свядомасці, а гэта азначае, што іх існаванне аб’ектыўнае. Пытанне стаіць толькі ў тым, дзеля якіх мэт і на карысць каго яны ствараюцца. 80 гадоў таму, адразу пасля канстытуцыйнага перавароту была створана ВЧК. Мэта стварэння такога кшталту арганізацыі яскрава вызначана ў лозунге «ВЧК — узброены атрад партыі». А таму ўся гісторыя ВЧК, ўсё станоўчае і адмоўнае гэтай арганізацыі самым цесным чынам звязана з партыяй Леніна-Сталіна-Брэжнева. ВЧК стваралася як інструмент аховы інтарэсаў менавіта гэтай партыі. Інтарэсаў з ідэалогіі, палітыкі ўнузранай і знешняй, эканамічнай і сацыяльнай. Інтарэсаў асабістых і групавых. Менавіта дыктатарскі рэжым компартыі аўтаматычна ператварыў спецслужбу ў інструменз насілля партыі (групы) кіраўнікоў дзяржавы над сваім народам. На вялікі жаль наша Радзіма, Рэспубліка Беларусь, адзіная з краін былога СССР ніякім чынам не адрэагавала на змены ў грамадскапалітычным жыцці ў 1991 годзе, больш таго яна зараз з’яўляецца лабараторыяй, у якой нраводзіцца эксперимент па вяртанню тых змрочных часоў у маштабах былога СССР. Калі не звяртаць увагі на змену шыльд на К. Маркса, 38 з «ЦК КПБ» на «Рэзідэнцыя прэзідэнта» мы заўважым, што ўсё тыя ж твары (Антановічы, Малафеевы, Лінгі, Замяталіны, Камаі, Мясніковічы. Кебічы і інш.) як сядзелі так і сядзяць ва ўладзе, ўсё тыя ж метады кіравання дыктатарскага рэжыму квітнеюць у Беларусі, уся тая ж 250 В. Костка. Спецслужбы ў сістэме дзяржаўнага кіравання . ідэалогія «слуг народа», калі слуга жыве лепей, чым яго вялікасць гаснадар — народ, пануе як і нанавала раней, але замешана яшчэ больш на хлусні, цынізме і авантурызме.