КНІГІ ОНЛАЙН
Пошук сярод кніг, што прайшлі індэксацыю гуглам. Некаторыя кнігі гугл не знаходзіць
А. Лукашук. Сакрэтныя архівы ў посткамуністычнай Еўроне... назіраецца цяпер у большасьці ўсходнеэўрапэйскіх краінаў. Досьвед Нямеччыны ў гэтай справе мае велізарнае значэньне. Да абвінавачаньняў у злачынствах камунізму тут паставіліся як да ўсіх іншых абвінавачаньняў у злачынствах: разглядаюцца і прымаюцца над увагу толькі правераныя пад час сьледства і пацьверджаныя ў судовым раглядзе доказы. Нягледзячы на агульную высокую верагоднасьць інфармацыі ў дакументах Штазі, юрысты прыйшлі да высновы, што яна недастаткова надзейная з пункту гледжаньня права. Паводле пастановы Вярхоўнага суду Нямеччыны, дакументы і высновы Міністэрства дзяржаўнай бяспекі прынцыпова ня могуць лічыцца дастатковым доказам дзеяньняў, якія інкрымінуюцца падазраванай асобе. Два прыклады: камісія Эхіма Гаўка прадставіла 22 дакументы, якія сьведчылі пра сувязь прафэсара тэалёгіі Н. са Штазі. На іх падставе прафэсара павіны былі пазбавіць права выкладаньня ва ўніверсітэце. Абвінавачаны заявіў, што кантакты са Штазі ўваходзілі ў кола ягоных абавязкаў як дзеяча царкоўнай управы, аднак ніякім супрацоўнікам сакрэтнай службы ён ня быў. Калі яго інфармацыя фіксавалася III газі як аператыўная, дык сам прафэсар пра гэта нічога ня ведаў. Сьведкі, у тым ліку былыя супрацоўнікі Штазі, патлумачылі, што часам давалі псэўданімы і афармлялі ў якасьці энэсаў некаторых асабліва важных для сябе асобаў, у прыватнасьці, з царкоўных колаў, бяз іх веданьня і згоды. Прычына — унутрыведамасная канкурэнцыя: адны аддзелы не хацелі, каб да іх крыніцаў падступаліся калегі з іншых управаў. Суд апраўдаў прафэсара-тэоляга. У падобным жа выпадку, толькі з прафэсарам анатоміі Р., суд на падставе архіўных дакументаў, а таксама сьведчаньняў калегаў і былых супрацоўнікаў Штазі, прызнаў абгрунтаванасьць абвінавачаньняў: анатом-даносчык мусіў пакінуць унівэрсітэт. У Нямеччыне ня толькі не бяруць падувагу газэтныя інсінуацыі і прыватныя плёткі, але за іх можна патрапіць на лаву падсудных. Суд пераправярае паводле іншых крыніцаў архіўныя дакументы; суддзяў цікавіць не само “неафіцыйнае супрацоўніцтва” (для больш-менш вядомых дзеячоў кантакты з уладамі і Штазі былі непазьбежныя), а парушэньне законаў і нанесеная шкода. Нямецкі досьвед у пэўным сэнсе ідэальны: велізарны эканамічны і інтэлектуальны патэнцыял, высакаразьвітая судовая сістэма дапамаглі вырашыць як практычныя, гэтак і шматлікія юрыдычныя і маральныя праблемы без значных палітычных і сацыяльных узрушэньняў. 273 Палітычныя рэпрэсіі на Беларусі ў XX стагоддзі . Нямеччына змагла дазволіць сабе поўную замену сакрэтных службаў ва ўсходніх землях. Hi адна іншая былая сацыялістычная краіна не ў стане палкам паўтарыць нямецкі вопыт.(Нават у Нямеччыне, у ідэальных палітычных, арганізацыйна-фінансавых варунках не ўдаўся аднамамэнтны нераход — некалькі месяцаў пайшло на прыняцьце нарляманцкага рашэньня аб замене Шгазі фэдэральнымі службамі, але яшчэ наўтары гады Фэдэральнае агенцтва абароны канстытуцыі і Фэдэральная разьведвальная служба ня мелі ўласных мясцовых аддзелаў ва Усходняй Нямеччыне.) Аднак наваг нямецкі вопыт засьведчыў, шго дзяржава сама ня ў стане пераадолець традыцыі таталітарызму. Гэта можна зрабіць толькі з удзелам шырокай грамадскасьці. Людзі самі павінны мець права доступу да свайго міпулага, каб самастойна прыняць рашэньне і зрабіць налсжныя высновы дзеля свабоды. 1 Karl Wilhelm Fricke, MIS Intern: Macht, Struturen, Aufloesung der DDRStaatssicherbeit (Унутры Штазі: Упада, структуры і роспуск Міністэрства дзяржаўнай бясьпекі ГДР.) Cologne: Verlag Wissenschaft und Politiok, 1991, s. 191. 2 David Gill, Ulrich Schroeter. Das Ministerium fucr Staatssicherbeit: Anatomie des Mielke-lmpcriums (Міністэрсіва дзяржаўнай бясьпскі: Анатомія імперыі Мількэ). Hamburg, Verlag Rohwolt, 1991, s. 279. 3 Ibid, s. 96. 4 Die Welt, 8 December 1995. 5 RFE/RL Research Report, v.2, № 4, p. 19-24, 19 November 1993. 6 Living marxism, № 43, May 1992. ’ Gill, Schroeter, s. 107-116. 8 Tina Krone, Irena Kukutz, Henry Leidc. Wcnn Wir Unsere Akten Lesen: Handbuch zum Umgang mit den STASI-Akten. Berlin, Basisdruck, 1992. ’ Fricke ... s. 48-49. 10 Fricke... s. 44. 11 RFE/RL RR v. 3 № 18, p. 11 -13, 6 May 1994. 12 Gill, Schroeter... s. 221 — 225 13 DPA, 034, 15 December 1995. В № 220—225 «Народной газеты» за 1997 год была напечатана статья А. И. Залесского «Массовые репрессии в сравнительно-историческом освещении», которая интересна с нескольких сторон. Автор напоминает нам мрачные страницы нашей и мировой истории, показывая репрессии как беспримерное варварство, как то, чего должны стыдиться и страшиться люди и человечество. Слов нет, прав Залесский, говоря что массовые репрессии это не изобретение коммунистов и не большевистского государства. Да, репрессии существовали и во времена царя Ирода. Однако XX век — это не первый век нашей эры. А дурная слава Ирода должна была служить коммунистам предостережением, однако не послужила. Проводя параллели-аналогии и сравнения, автор делает попытку оправдать коммунистические репрессии в СССР. Однако вряд ли одни репрессии и преступления можно оправдать другими, пусть даже не менее ужасными. Ни одна страна мира не проводила репрессий под лозунгами свободы, равенства, справедливости и братства, уважения прав (в том числе и права жить) человека. Тем более страна, провозгласившая свой строй самым прогрессивным и гуманным, страна самых справедливых судов, Кодекса морального строителя коммунизма, наконец. Чем были вызваны репрессии в СССР? Общественный и государственный строй в царской России не был ни идеальным ни справедливым. Как и всё в мире, был «справедливым» относительно. Был ли пришедший ему на смену общественный и государственный строй СССР справедливее, человечнее и гуманнее? Массовые бессмысленные репрессии миллионов людей убедительно показывают, что нет, не был. Показатели качества жизни масс народа в СССР это подтверждают, особенно массовый, искусственно организованный голод и каннибализм. Одним из оправданий массовых коммунистических репрессий в СССР Залесский называет «сопротивление эксплуататорских классов». Но сопротивление коммунистическому режиму с самого начала оказали весьма и весьма широкие слои населения России, не принявшие Октябрьскую революцию. Целью революции, её смыслом является свержение существующего строя и существующего порядка, уклада жизни, норм, традиций и 275 Палітычныя рэпрэсіі на Беларусі v XX стагодлзі . ценностей и установление строя, порядка, уклада, норм и ценностей вымышленных, утопичных, замены цивилизации антицивилизацией. Однако история революций одновременно является историей контрреволюций. Контрреволюций не узких групп эксплуататоров, а народных масс, ставших на защиту не только материального, но и духовного наследия поколений. Никакая попытка свержения существующего строя не может оставаться без сопротивления, без защиты. И здесь мы сталкиваемся с цинизмом и ложью, присущим коммунистическим теории и практике. В своё время Ленин говорил, что каждая революция только тогда чего-нибудь стоит, если она умеет защищаться. О какой защите революции может идти речь, если сама суть революции состоит в наступлении (агрессии), свержении и разрушении. Это не революция защищалась, а от революции защищались. Это не миллионы людей были врагами Советской власти и Советского государства! Это Советская власть и советское государство были врагами миллионов людей! Это они, революционеры, пройдя царские тюрьмы и ссылки, взяли весь этот тюремный опыт как метод достижения целей. Не верных и благородных, а утопичных, неверных. Вся история коммунизма это история лжи, обмана и подмены понятий. В отношении Польши и поляков большевики переняли, усовершенствовали и ужесточили формы и методы массовых репрессий, которые проводил российский царизм. И к российскому царизму и к российскому тоталитарному большевизму в полной мере применимы слова Льва Николаевича Толстого, которые он высказал в «Хаджи-Мурате»: «Николай нахмурился. Он много сделал зла полякам. Для объяснения этого зла ему надо было быть уверенным, что все поляки негодяи. И Николай считал их таковыми и ненавидел их в мере того зла, которое он сделал им... Он думал теперь о том. Как бы полнее удовлетворить чувству злобы к полякам... ему было приятно быть неумолимо жестоким...». И большевики были жестокими к полякам. Хотя не только к полякам. А ненавидеть поляков большевикам было за что, ведь именно поляки в 1920 году прервали поход большевистских орд Тухачевского в Европу. Тогда впервые террор большевиков и их польских единомышленников Дзержинского, Мархлевского и др., познали не только поляки России, Т. Малевич. Коммунистические репрессии и современное!ь но и поляки оккупированных Красной Армией и ВЧК территорий. Несмотря на записи в Рижском 1921 года договоре об уважении прав поляков в СССР, они первыми подверглись и репрессиям и террору. О положении поляков в СССР могут свидетельствовать и объявления в виде следующего, в ресторане в Пензе — «Полякам и собакам вход воспрещён!». Антипольская истерия и мания польских шпионов, военных и контрреволюционных организаций сопутствовали жесточайшим репрессиям и террору против поляков. Тогда они должны были эту дикость оправдать. Тогда, но не сегодня. На Беларуси до 1939 года практически полностью было уничтожено и вывезено около 300 тысяч поляков. Вершиной этого геноцида, смысл которого точнее передаёт польское слово «ludobyjstwo», стали Куропаты — у каждого города свои. Оказалось, что в Куропатах лежат в основном «польские шпионы», «польские диверсанты» пт. и. И просто поляки, поляки, поляки... Куропаты — это в немалой степени бразская могила поляков (См. «Куропаты. Польский след». Е. Горелик). Может быть и этим можно объяснить активность фальсификаторов Куропат. Агрессия фашистской Германии и Советского Союза в сентябре 1939 года принесли полякам жесточайший террор обоих оккупантов, став преступлениями против человека и человечества. Их победа, освещённая совместно пролигой польской кровью, была скреплена в 111 дополнительном протоколе к Германо-Советскому «Договору о дружбе и границах» от 28. 09. 1939 года, обязанностью подавления в зародыше любого сопротивления польского народа обоим оккупантам. В полном соответствии с этим советское НКВД и немецкое Гестапо провели три совместные конференции по обмену, так сказать, передовым опытом уничтожения польского народа во Львове, Кракове и Закопанах.