КНІГІ ОНЛАЙН
Пошук сярод кніг, што прайшлі індэксацыю гуглам. Некаторыя кнігі гугл не знаходзіць
Приду домой, а дома спросят: «Где ж ты гуляла до утра?» А я скажу: «Гуляла в садочке, Тропинкой к тетеньке зашла». А если дома не поверят, То приходи опять сюда. Она пришла: его уж нету, Он не придет больше никогда. И эта сцена во садочке Наукой девушке была. Она глаза платком закрыла И громко плакать начала: «Куда ж краса моя девалась? Кому ж я счастье отдала?» Шумел комыш, деревья гнулись, А ночка тёмная была. Одна возлюбленная пара Всю ночь гуляла до утра. Павучальны сэнс песні, які раскрывав любоўныя заляцанні дзяцюка і залішнюю даверлівасць да яго дзеўкі, зрабілі гэты твор шырака вядомым у XX ст. не только ў Расіі, але іў Беларусь Моя любимая Слова Евгения. Долматовского Музыка Матвея Блантера Я уходил тогда в поход, В далекие края. Рукой взмахнула у ворот Моя любимая. Чтоб все мечты мои сбылись В походах и боях, Издалека мне улыбнись, Моя любимая. Второй стрелковый храбрый взвод В кармане маленьком моем Теперь моя семья. Привет-поклон тебе он шлет, Моя любимая. Есть карточка твоя. Так, значит, мы всегда вдвоем, Моя любимая. 1941г. (Поет советская страна. С. 218.) Песня была популярная сярод савецкіх солдат у гады Вялікай Айчыннай войны. Па вайне яе спявалі іў Беларусі, асабліва часта яе выконвалі хворыяў бальніцах. Бежит река Слова Евгения Евтушенко Музыка Эдуарда Колмановского Бежит река, в тумане тая, Бежит она, меня маня. Ах, кавалеров мне вполне хватает, Но нет любви хорошей у меня. Танцую я фокстроты-вальсы, Пою в кругу я у плетня, Я не хочу, чтоб кто-то догадался, Что нет любви хорошей у меня. Стоит берёза у опушки, Грустит одна на склоне дня. Я расскажу берёзе, как подружке, Что нет любви хорошей у меня. Все парни спят и спят девчата, Уже в селе нет ни огня. Ах, я сама, наверно, виновата, Что нет любви хорошей у меня. 1960 г. Евгений Евтушенко (Поёт советская страна. С. 559.) На Муромской дорожке На Муромской дорожке Стояли три сосны. Со мной прощался милый До будущей весны. Он клялся и божился Со мной одною быть, На дальней на сторонке Меня не позабыть. Наутро он уехал, Умчался милый вдаль. На серце мне оставил Тоску лишь да печаль. А ночью мне приснился Ужасный, страшный сон, Что милый мой женился, Нарушил клятву он. А я над сном смеялась При ярком свете дня. Да разве ж это можно, Чтоб мил забыл меня? Но сон мой вскоре сбылся, И раннею весной Мой милый возвратился С красавицей женой. Я у ворот стояла, Когда он проезжал. Меня в толпе народа Он взглядом отыскал. Увидев мои слёзы, Глаза он опустил. И понял, что навеки Мне сердце погубил. На Муромской дорожке Стояли три сосны. Со мной прощался милый До будущей весны. Запісаў С.В. Барысу 1962 г. ад Соф’і Барыс. Матросская жена Офицеров знала ты немало: Кортики, погоны, ордена. Всех ты без разбора принимала, Трижды разведенная жена. В темных переулках Молдаванки Ты ни разу не сказала «нет». Пьянки, рестораны и гулянки, По ночам отдельный кабинет. Губ твоих покрашенных малины, Кольца, пальцы восковой руки. От бессонницы и кокаина Под глазами синие круги. Тихо, чокнув, звякнули бокалы, Каплями подушку окрасив, Сброшенный морской рукой усталой Шлепнулся на пол презерватив. Отражаясь в хрустале графина, Отражаясь в зеркальном столе, В тоненьких чулочках паутина, Брошенных небрежно на столе. А поутру рано ты, вставая, Чуть припудрив синие круги, Снова в кабинете ресторана Ты снимаешь тонкие трусы. Отошли в предание притоны, Проститутки в наши времена. О такой ли жизни ты мечтала, Трижды разведенная жена?! (Перадрукавана з рукапіснага зборніка песень курсанта Кілійскай мараходнай школы С. Барыса. 1955 г.) Цыганочка гай!.. Взял бы я литовку — Какая с ней жена? Денег ни копейки — Помада ёй нужна. Припев: Цыганочка гай, цыганочка гай, Цыганочка чёрная, погадай! Взял бы я полячку — Какая с ней жена? Денег ни копейки, А пудра ёй нужна. Припев. Взял бы я белоруску — Какая с ней жена? Денег ни копейки, А бульба ей нужна. Припев. Взял бы я еврейку — Какая с ней жена? Денег ни копейки, А курица нужна. Припев. Взял бы я татарку — Какая с ней жена? Денег ни копейки — Конина ей нужна. Припев. Взял бы я немкину — Какая с ней жена? Она народит Гитлера — Опять будет война. Припев. Взял бы я грузинку — Какая с ней жена? Она народит Сталина — Опять будет тюрьма. Припев. Взял бы я цыганку — Вот это жена. Она всю правду скажет, Ой, верная жена! Припев. Запісаў С. В. Барысу чэрвені 1970 г.у в. Гядуны (па-літоўску Гедунай) Юргелянскага сельсовета Эйшышскага равна Літоўскай ССР ад Яніны Ігнатаўны Моту с (1946 г. нар.). Песня яўна запазычаная з цыганского табора паваеннага часу. У гэтай мясцовасці спыняліся на зімоўку вандроўныя цыганы са сваич товарам. Окрасился месяц багрянцем... (Жестокий романс) Окрасился месяц багрянцем, Где волны шумели у скал. — Поедем, красотка, кататься, Давно я тебя поджидал. — Я еду с тобою охотно, Я волны морские люблю. Дам парусу полную волю. Сама же я сяду к рулю. — Ты правишь в открытое море, Где с бурей не справиться нам. В такую шальную погоду Нельзя доверяться волнам. — Нельзя? Почему ж, дорогой мой? Как прежней минуты судьба? Ты вспомни, изменник коварный, Как я доверялась тебе. Меня обманул ты однажды. Теперь я тебя подвела. Смотри же: вот ножик булатный, Который недаром взяла. Ты брось перед гибелью вёсла, Спасти чтоб никто нас не смог. Наутро приплыли два трупа, А с ними потрепанный челн. Виновата ли я? (Русская народная песня) Виновата ли я, виновата ли я, Виновата ли я, что люблю? Виновата ли я, что мой голос дрожал, Когда пела я песню ему? Виновата ли я, что мой голос дрожал, Когда пела я песню ему? Целовал, миловал, целовал, миловал, Говорил, что я буду его, А я верила всё и как роза цвела, Потому что любила его. А я верила всё и как роза цвела, Потому что любила его. — Ой, ты, мама моя, ой, ты, мама моя, Отпусти ты меня погулять! Ночью звёзды горят, ночью ласки дарят, Ночью все о любви говорят. Виновата сама, виновата во всём, Ещё хочешь себя оправдать! Так зачем же, зачем в эту лунную ночь Позволяла себя целовать? Виновата ли я, виновата ли я, Виновата ли я, что люблю? Виновата ли я, что мой голос дрожал, Когда пела я песню ему? (Лучшие застольные песни. С. 5.) Марш «Прощание славянки» Русский патриотический марш был написан композитором и дирижёром Василием Ивановичем Агапкиным под влиянием начала Первой Балканской войны 1912—1913 гг. Некоторые музыковеды считают, что Агапкин взял за основу старую, сохранившуюся в солдатской среде народную песню времен русско-японской войны (1904—1905 гг.] и обработал ее. Марш состоял из двух частей, мелодической первоосновой которых послужили запев и припев песни времен русско-японской войны. Свои нотные наброски Агапкин решил отвезти в Симферополь. Там жил и работал известный в музыкальных кругах того времени композитор и нотоиздатель, военный капельмейстер Литовского 51-го пехотного полка Яков Богорад1. Он бесплатно помог записать клавир и оркестровал марш. Вместе они сочинили трио и придумали название маршу — «Прощание славянки»2. Вскоре Богорад напечатал в симферопольской типографии сотню экземпляров нот. На обложке этого первого издания изображено: молодая женщина прощается с воином, вдали видны Балканские горы, отряд солдат. И надпись: ««Прощание славянки» — новейший марш к событиям на Балканах. Посвящается всем славянским женщинам. Сочинение Агапкина». Впервые публично новый марш был исполнен осенью 1912 года в Тамбове на строевом смотре 7-го западного кавалерийского полка, в котором служил автор. Марш был создан для военного духового оркестра, без слов. В названии марша отражено одно из тяжелейших испытаний, которые приносят все войны женщинам, — провожать своих мужчин на войну и верить в их возвращение. Благодаря тому, что киевская фирма грамзаписи «Экстрафон» летом 1915 г. выпустила граммофонную пластинку с записью этого марша, он очень быстро набирал известность и популярность в России. Под эту музыку уходили полки на фронты Первой мировой войны. Очень быстро мелодия марша получила и всемирную известность: её стали исполнять военные оркестры и в других странах. Марш «Прощание славянки» оставался популярным и после Октябрьской революции 1917 года, особенно в белом лагере. Во время Первой мировой войны на музыку марша была сочинена добровольческая песня («Вспоили вы нас и вскормили...»], которая дошла до ' Богорад Яков — выпускник Варшавского музыкального института. Более 40 лет работал в музыкальной школе Симферополя. Сделал сотни оркестровок. Предпочитал военные марши. Во время Великой Отечественной войны казнён немцами. 2 Лагерь Литовского 51-го пехотного полка находился на берегу реки Славянка. нас не в изначальном виде, а в трёх вариантах времён гражданской войны: песня студенческого батальона в Добровольческой армии и «Сибирский марш» — марш Сибирской народной армии, затем — армии Колчака. Третья версия текста относится к Дроздовской дивизии армии генерала Врангеля. На параде, прошедшем на Красной площади 7 ноября 1941 года, сводным военным оркестром дирижировал именно Василий Иванович Агапкин. Звучал ли марш «Прощание славянки» во время парада, вопрос спорный. Музыканты сводного оркестра при встречах с курсантами Военно-дирижёрского факультета утверждали, что марш звучал. Однако при озвучивании знаменитого фильма о параде 1941 года марш не использовался, хотя для монтажа фильма были взяты многие дореволюционные марши. Марш не был запрещён в СССР: он упоминается в сборнике дирекционов «Служебно-строевой репертуар для оркестров РККА» С. А.Чернецкого, выпущенном в 1945 году. Интересно, что при описании марша составитель сборника, композитор, генерал-майор С. А. Чернецкий критикует марш за примитивизм, скупую гармонию, как «типичный дореволюционный марш». Среди записей — самая ранняя, возможно, запись оркестра под управлением И. В. Петрова 1944 года. Она была выпущена на пластинке Апрелевского завода и на американской пластинке «Марши и кавалерийская музыка в исполнении московских оркестров». Именно эта запись звучит в фильме «Летят журавли» в 1957 году. Возможно, исполнителем является оркестр Военно-политической академии им. Ленина, возглавляемый И. В. Петровым с 1941 по 1944 годы. Это мог быть Образцовый оркестр МГБ СССР, которым Агапкин руководил с 1947 по 1955 годы.