КНІГІ ОНЛАЙН

История имперских отношений

беларусы и русские, 1772— 1991 гг.

Анатоль Тарас

Выдавец: Выдавец A. М. Вараксін

Памер: 608с.

Мінск 2008

170.17 МБ

Число изданий, выходящих на языке титульной нации, во всех советских республиках несоизмеримо мало в сравнении с числом изданий, выходящих на русском языке. Тем не менее, во всех других
республиках (исключая Казах­скую ССР, в которой изза наплыва чужеродного нацио­нального элемента, прибыва­ющего в Казахстан на освое­ние целинных земель, число изданий на казахском языке стремительно уменьшается, а число изданий на русском столь же быстро увеличивает­ся) положение национальных языков не столь тяжелое, как в БССР.
Почему это так, объяснить не трудно. Языкам прибал­тийских народов — литовско­му, латышскому, эстонскому, легче противостоять далекому от них русскому языку, чем языкам, ему родственным. Огромное значение имеет и тот факт, что прибалтийские народы в период между двумя мировыми войнами имели свои независимые государства и
Издание журналов в БССР
за 19551960 гг.
/включая прочую периодику —
сборники, бюллетени и т.д./
Годы
Количество
Годовой тираж (тыс.)
1955
39
4.432
На бел. языке
14
3.047
На рус. языке
25
1.385
1956
43
4.898
На бел. языке
16
3.179
На рус. языке
27
1.719
1957
54
5.140
На бел. языке
19
3.580
На рус. языке
35
1.560
1958
88
6.709
На бел. языке
24
4.858
На рус. языке
64
1.851
1959
90
7.942
На бел. языке
24
5.807
На рус. языке
66
2.135
1960
92
10.393
На бел. языке
24
7.192
На рус. языке
68
3.201
составе Советского Союза оказа­
лись лишь в 1940 году, поэтому русификация еще не затронула их
в полной мере.
В сравнительно лучшем положении, нежели беларуский, нахо­
дятся грузинский и армянский языки, тоже неславянские, весьма далекие от русского, равно как и другие языки народов Кавказа, что создает для их русификации значительные трудности. По той же причине— удаленность от русского—остается довольно широкой сфера использования тюркских языков в среднеазиатских советских республиках.
Даже украинский язык в сравнении с беларуским сохраняет бо­лее прочные позиции и в быту, и на страницах печати. Это объясня­ется двумя причинами: а) громадной численностью украинского на­рода и, вследствие этого, большим удельным весом Украины в Со­юзе ССР, б) специфическим положением Закарпатской Украины, которая никогда не входила в состав Российской империи, до 1939 года население Закарпатья абсолютно не знало русского языка. Да и население всей остальной территории Западной Украины, воссо­единенной в 1939 году с Восточной, испокон века русским языком
не пользовалось.
Приведенные выше соотношения книжных и газетных изданий на беларуском и русском языках касаются только БССР, поэтому не дают полной картины положения дел. Надо помнить, что БССР, как и другие национальные республики, наводнена огромным коли­чеством центральных, то есть общесоюзных изданий на русском языке — книгами, журналами, газетами, которые издаются в Моск­ве и распространяются по всей территории Советского Союза. В ре­зультате процент книг и периодики, издаваемых в БССР на белару­ском языке, ничтожно мал в сравнении с морем книг и периодики центральных издательств. И это в республике, в которой, по данным переписи населения, проведенной 15 января 1959 года, беларусы составляют 81,1 % граждан.
Чаще всего на русском языке издается в БССР политическая, техническая и научная литература. Лишь беларуская художественная литература и массовые пропагандистские брошюры выходят пре­имущественно на беларуском. Необходимо, однако, подчеркнуть, что оригинальная литература — произведения беларуских проза­иков и поэтов, а также литературные журналы — издается таким мизерным тиражом, который никак не может удовлетворить чита­тельский спрос на эту литературу. Редактор Паричской районной газеты «Леншская перамога» («Ленинская победа») С. Прач писал в 1958 году:
«На полках книжного магазина в Паричах стоит множество книг— политическая, научнопопулярная литература, произведения русских и западноевропейских классиков, современных писателей. Но необходимую тебе книгу не всегда купишь. Совсем мало в мага­зине книг беларуских авторов. Причина, очевидно, в том, что в по­следнее время произведения беларуских писателей издаются ограни­ченными тиражами. Трехтысячный — пятитысячный, и даже вось­митысячный тираж недостаточен для удовлетворения спроса читателей. До районных центров доходит незначительное количест­во беларуских книг, а в сельских магазинах и ларьках их вообще не бывает... Довольно часто можно столкнуться с пренебрежительным отношением к распространению беларуской книги»*.
«Пренебрежительное отношение к распространению беларуской книги» — повсеместное в БССР явление. Писатель Иван Шамякин, выступая на 4м сьезде беларуских писателей в феврале 1959 года, заметил: «Нам, писателям, часто жалуются, что книг не хватает. Осо­бенно много жалоб со стороны учащихся старших классов и препо­давателей беларуской литературы». Важно отметить и такой факт: на открытом партийном собрании коммунистов Союза писателей БССР, состоявшемся 17 ноября 1961 года и посвященном работе
*«Л1М», № 11 от 5.02.1958.
XXII съезда КПСС, меньше всего говорилось о съезде. Главным стал разговор о порочной практике распространения беларуских книг, все о том же «пренебрежительном отношении» к этому делу. Газета «Лггаратура i Мастацтва» в своем отчете о собрании писала:
«Говоря о распространении беларуской литературы, о тиражах беларуских книг и журналов, Р. Соболенко привел такие цифры: по состоянию на 15 ноября на журнал «Полымя» («Пламя») подпи­сались 3128 человек. А между тем в нашей республике около 20 ты­сяч библиотек, около 12 тысяч школ, сотни домов культуры и клу­бов. Журнал очень и очень редко до них доходит. Оратор критиковал порочный подход Белгосиздата к определению тиражей книг...
Как и Р. Соболенко, на вопросах распространения беларуской книги остановился П. Панченко... К сожалению, у читателя порой просто нет возможности познакомиться с беларуской книгой. П. Панченко привел возмутительный факт: руководство Могилев­ского парка культуры и отдыха, располагая значительными денеж­ными средствами на подписку на газеты и журналы, не выписывает ни одного беларуского издания»*.
Старший инспектор правления «Союзпечати» М. Полуничев в статье «Журнал просится в библиотеку», приведя ряд фактов бой­котирования беларуских книг некоторыми библиотеками Могиле­ва, ставит вопрос:
«Известны ли эти факты Министерству культуры БССР и Беларускому республиканскому совету профсоюзов?» и сам же отвечает: «Да, известны»... Однако никаких мер до сих пор не принято... Не выписывают беларуских литературнохудожественных периодиче­ских изданий библиотеки средних и восьмилетних школ. — Пусть их выписывают преподаватели за наличный расчет,— сказал замести­тель Министра просвещения БССР С. Умрейко. — У нас денег нет»**.
Приведенные факты убедительно доказывают, что в беларуской республике беларуский язык задвинут русским на задний план. Мова допускается выборочно: в области художественной литературы, за что следует благодарить прежде всего беларуских писателей, в прессе и в массовых пропагандистских брошюрах, в широком рас­пространении которых заинтересовано из политических соображе­ний партийное руководство. Во всех остальных областях обществен­ной жизни господствует русский язык, почти вытеснивший мову да­же из школы.
* «Л1М», № 92 OT21.11.1961.
** «Л1М», № 93 от 24.11.1958.
Русский язык, как общий для всех советских республик государ­ственный, как язык «классиков марксизмаленинизма», «передовой социалистической нации» и «великого русского народа», как «сред­ство межнационального общения», как «второй родной язык» всех народов Советского Союза (что провозглашено официально) стал, фактически, главенствующим языком в общественной, политичес­кой, хозяйственной и даже в культурной жизни БССР. Беларускому же языку, отодвинутому на задворки, отведена подсобная, вспомо­гательная роль, исполнение пропагандистских функций.
3.	Советский беларуский литературный язык
В начале 30х годов, в разгар антибеларуской кампании в облас­ти языка, национальную интеллигенцию обвиняли, как ни странно, в том, что она отстаивала чистоту родного языка, сопротивлялась его русификации. Упомянутый нами в первой главе академик Вольфсон писал в 1931 году:
«Одной из главных задач, которые поставили перед собой наццемовские пуристы, была задача вытравить из белорусского языка вся­кие элементы русского. Они изгоняли сотни общепринятых, орга­нически вросших в белорусский язык, русских слов. Они выкорче­вывали все то, что в их глазах представлялось им «русицизмами»*.
Такое же обвинение содержалось в преамбуле правительственно­го декрета «Об изменениях и упрощении белорусского правописа­ния» от 28 августа 1933 года:
«Националдемократизм стремился всеми мерами и способами оторвать белорусский литературный язык от языка широких трудя­щихся масс, создал искусственный барьер между белорусским и рус­ским языками и засорял белорусский язык средневековыми архаиз­мами и буржуазными вульгаризмами».
Таким образом, как реформа беларуского языка в 1933 году, так и вся дальнейшая большевистская языковая политика были нацеле­ны на уничтожение «искусственного барьера» путем механического сближения беларуского языка с русским. Реформа 1933 года ввела в беларуский язык около 30и фонетических и морфологических особенностей, живьем взятых из русского языка, чуждых беларуско­му и прежде в нем не употребляемых. Но вопрос о пополнении бе­ларуского языка русским словарным материалом тогда еще не ста­вился. Русский словарный материал, вместе с внедрением все новых и новых морфологических, синтаксических и даже фразеологичес­ких норм русского языка, вводился в беларуский язык постепенно,
* Навука на службе нацдэмаускай контррэвалюцьп. Том 1. Менск, 1931, с. 125.
исподволь и уже не путем декретов, а в порядке горячо рекоменду­емых «добровольных заимствований».
В предисловии к «Русскобелорусскому словарю», изданному Институтом языкознания Академии Наук БССР в 1933 году, «авто­ритетно» утверждалось, что «только после Великой Октябрьской ре­волюции... белорусский язык, как и вся культура белорусского наро­да, достиг за годы советской власти высокого развития... выработал свои литературные нормы, значительно пополнил лексический за­пас за счет лексики родного ему русского языка». Далее в преди­словии говорилось, что «белорусский народ, противостоявший бе­лорусским буржуазным националистам, верный дружбе народов, защищал чистоту своего языка, пополняя его из неисчерпаемых ис­точников русского языка».