КНІГІ ОНЛАЙН

История имперских отношений

беларусы и русские, 1772— 1991 гг.

Анатоль Тарас

Выдавец: Выдавец A. М. Вараксін

Памер: 608с.

Мінск 2008

170.17 МБ

Виленский генералгубернатор Матвей Храповицкий (1784— 1847), располагавший трехтысячным гарнизоном, чувствовал себя неуверенно, просил от царя подкреплений и вел себя с горожанами исключительно деликатно. Но подпольному комитету не удалось поднять жителей Вильни на восстание и захватить власть в городе.
Выступление в поветах революционеры решили приурочить к мартовскому рекрутскому набору и весеннему сбору налогов. Од­нако крестьяне ставили условием поддержки повстанцев освобож­дение от всех государственных повинностей и предоставление им личной свободы вместе с землей.
В мартеапреле восстание охватило Виленскую губернию и часть Минской (Дисненский и Вилейский поветы). В частности, повстан­цы заняли и несколько дней удерживали город Дисна. 25летняя беларуская графиня Эмилия Плятер, поэтесса и собирательница на­родного фольклора, вооружила на свои средства отряд, который действовал на границе Витебской и Виленской губерний.
Отряды повстанцев заблокировали Вильню, ее связь с Россией прервалась. Храповицкий тщетно ждал подкрепления из Ошмян, где в это время хозяйничал мятежный помещик Порфирий Важинский. 23 марта под его руководством повстанцы захватили Ошмяны и разоружили русский гарнизон. Был объявлен рекрутский набор в повстанческое войско: от каждых 20 душ мужского пола — один всадник и два пехотинца. Важинский возглавил правительство Ошмянского повета, пообещал крестьянам личную свободу. Примерно так же развертывались события в Вилейском и Дисненском поветах.
Число повстанцев быстро увеличивалось, но у них не было руко­водящего центра, отряды действовали порознь. Вскоре сдались Ош­мяны. От рук казаков там погибло до 350 человек. После этого откла­дывать захват Вильни стало невозможным. Комитет решил объеди­нить все силы для захвата Вильни. Это дело поручили Залускому,
вожаку повстанцев Упитского повета. Но тот медлил. Отряды по­встанцев, приближавшиеся к городу, по очереди терпели пораже­ния. Крестьяне почти не сопротивлялись и бежали с поля боя. 12 ап­реля в Вильню прибыло подкрепление. Время было упущено.
Переход к партизанской борьбе. Руководители восстания поняли, что в открытых сражениях они не смогут разбить армейские части. Залуский распустил свое войско в поветы для партизанской борьбы. В апреле — мае 1831 года карательные отряды разошлись во все сто­роны от Вильни и начали охоту за повстанцами. Страх перед кара­телями, в сочетании с объявленным царем прощением, возвращал крестьян по домам. После издания в мае царского указа о судебном наказании и конфискации имений за участие в восстании притихло и большинство шляхты.
Но те, кто остался в лесах, попрежнему вели упорную борьбу. Так, 18 мая в неравном бою был разбит партизанский отряд Э. Стан­кевича, состоявший из виленских студентов. В этом бою погибли более 200 человек. На Гродненщине партизанское движение воз­главлял секретарь гродненского губернатора Красовский. Он со­брал в Беловежской пуще лесников, лесную стражу, местных крес­тьян. Из лесной глухомани он совершал внезапные вылазки.
Для уничтожения отряда Красовского в Беловежскую пущу при­был русский полк. Но неожиданно для себя он встретил там вместо партизан хорошо вооруженное польское войско во главе с генералом Д. Хлаповским. Русские были разбиты. А польский генерал пошел в Литву, где в связи с его появлением восстание сразу оживилось. Вскоре туда же прибыл с 12тысячным войском еще один польский генерал, Антоний Гелгуд. За счет местных повстанцев силы поляков еще больше увеличились. Все же взять Вильню им не удалось. 19 ию­ня повстанческое войско потерпело серьезное поражение. Лишь от­ряду польского генерала Генрика Дембиньского удалось прорваться к Варшаве.
В июле волнения еще продолжались в южных поветах Минской губернии — Мозырском, Пинском и Речицком. В Беловежскую пу­щу на помощь Красовскому прибыл польский отряд С. Ражицкого. Но помещиков шляхту и крестьян все меньше привлекала безна­дежная борьба. Они складали оружие и приступали к жатве. До кон­ца лета повстанческое движение повсюду прекратилось. Всего в Бе­ларуси в нем участвовало около 25 тысяч человек.
До восточной части беларуского края восстание практически не дошло. Лам было гораздо меньше католической шляхты, а русское господство существовало на 23 года дольше.
Беларуская шляхта и крестьянство. Беларуская шляхта традици­онно объединялась с польской в стремлении воссоздать независи­мую Речь Посполитую. Всем антироссийским силам требовалось
крупное польское государство, ибо только оно могло противостоять Российской империи. В будущей Великой Польше клерикалов при­влекало господство католицизма, романтично настроенную моло­дежь и шляхетскую интеллигенцию (в том числе православную) — перспектива установления республиканской формы правления и приобщения к европейской культуре. Именно эти слои общества приняли участие в восстании на территории Беларуси. Те интеллек­туальные инициативы, что были заложены в стенах Виленского уни­верситета, еще не успели кристаллизироваться в национальную идею. Поэтому протест беларуского населения против российских угнетателей соединялся с польским национальноосвободительным движением.
Однако беларуская шляхта утратила былую консолидацию. Пока одни проливали кровь за Польшу, другие, более прагматичные, ос­тались верны русскому правительству. Их устраивал монархический и крепостничесий царский режим, обеспечивавший шляхетскому сословию (дворянству) ведущую роль в российском обществе.
Восстание имело отчетливо выраженный шляхетский характер как по своим целям, так и по составу участников. Интересы кресть­янства практически никто не учитывал. Поэтому беларуские кресть­яне не поддержали повстанцев. Если крестьяне и вступали в по­встанческие отряды, то преимущественно под влиянием уговоров своих господ. Русские же староверы единодушно встали на сторону русской армии и помогали ей в Виленской и Витебской губерниях.
Ослабление польского влияния. Император Николай I заявил, что безжалостно накажет депутатов сейма, голосовавших за свержение династии Романовых с польского трона, офицеров и солдат, не сло­живших оружие после капитуляции Варшавы, руководителей вос­стания. Все остальные могли покаяться и получить царское проще­ние. Однако воины разбитого Войска Польского отдали предпочте­ние эмиграции. Большинство их осело во Франции, часть уехала в Англию.
Русское правительство ликвидировало атрибуты польской госу­дарственности: конституцию, сейм, армию. Королевство Польское в 1837 году было переименовано в Царство Польское, включено в состав империи и разделено на губернии. Царским наместником стал генералфельдмаршал граф Иван Паскевич (1782—1856), побе­дитель поляков.
Возможности дальнейшей полонизации Беларуси существенно ослабли. Зато теперь власти империи занялись ее русификацией. Отныне соперничество между польской и русской культурами ста­ло долговременным фактором развития Беларуси. Одна сторона стремилась сделать беларусов русскими, православными, монархи­стами, другая — поляками, католиками, республиканцами.
Беларуский этнос могла консолидировать только единая нацио­нальная идеология, которая позволила бы подняться выше религи­озных и сословных различий внутри его. Но условия для выработки такой идеологии после восстания усложнились. Кроме того, пора­жение повстанцев повлекло новые потери среди немногочислен­ных беларуских интеллектуалов: часть погибла в боях, часть была ре­прессирована и сослана, часть эмигрировала.
Волна николаевской русификации
Восстание 1831 года подвигло Николая I к целенаправленной борьбе против полонизации. Казалось бы, что в такой ситуации под­держка беларуского регионализма обретала для царского режима политический смысл. Но события пошли по другому руслу. Если до восстания царизм ограничивался политическими средствами руси­фикации, т.е. лояльностью населения по отношению к российской державе, то отныне он сделал ставку на идеологические средства. В Петербурге решили, что в империи не только беларусы, но и укра­инцы должны стать русскими.
Программа русификации. Первую программу русификации запад­ных губерний империи разработал бывший декабрист Михаил Му­равьев (1796—1866). Свою карьеру чиновника он делал в Беларуси. Сначала был витебским губернатором (в 1827 году), потом могилев­ским (1828—30 гг.) и гродненским (1831—35 гг.), кроме того, в 1831 году служил чиновником по особым поручениям при штабе армии генераллейтенанта П.А. Толстого, действовавшей против повстан­цев. Почти всё, что Муравьев предложил в записке, поданной царю в 1831 году, российское правительство попыталось реализовать.
Одним из главных направлений национальной политики цариз­ма после подавления восстания стала борьба против польского вли­яния в беларуских землях. С этой целью в 1832 году был создан сек­ретный «Особый комитет по делам западных губерний», который возглавил князь В.П. Кочубей (1768—1834). Комитет должен был разработать комплекс мер по наведению спокойствия и сближению западных губерний с оставшимися частями Российской империи. «Наведение спокойствия» выглядело на практике как комплекс ре­прессивных мер.
Одним из первых шагов в этом направлении стало распоряжение виленского генералгубернатора Храповицкого о запрете польско­го языка в делопроизводстве и официальной переписке всех госу­дарственных учреждений. Но среди местных чиновников мало кто умел хотя бы говорить порусски, не говоря о чтении и письме. Это давало основание для замены их выходцами из России. Чтобы по­ощрить последних к переезду, их назначали на более высокие долж­
ности и устанавливали более крупные денежные оклады, чем в цен­тральных губерниях. Тем не менее, желающих уехать на постоянное жительство в чужой край находилось немного. Так, в 1855 году (че­рез 23 года!) численность русских чиновников в Виленской и Грод­ненской губерниях не превышала 20%. К тому же крестьяне относи­лись к ним еще с большим недоверием, чем к местным. Те хотя бы могли объяснить жителям села, чего хочет от них власть.
Введение русской администрации в бывшем ВКЛ практически провалилось. Правительству пришлось смириться с тем, что боль­шинство государственных служащих здесь попрежнему составляли полонизированные шляхтичи, которые изучали русской язык весь­ма неспешно.