КНІГІ ОНЛАЙН

История имперских отношений

беларусы и русские, 1772— 1991 гг.

Анатоль Тарас

Выдавец: Выдавец A. М. Вараксін

Памер: 608с.

Мінск 2008

170.17 МБ

«Монография подводит итоги более чем 30летним экспедици­онным исследованиям, проведенным известным антропогенетиком Алексеем Микуличем в Республике Беларусь и на смежных террито­риях странсоседей — Российской Федерации, Республики Летува, Украины. Объектом их было, прежде всего, сельское население как носитель наиболее характерных генетических и конституционных особенностей популяций. Изучением было охвачено около 120 из­бранных групп. Они формировались из тех представителей, которые имеют предков местного происхождения до 4—5 колена.
Исследование генофонда коренных местных популяций показа­ло целостность беларуского этноса, его гомеостаз /устойчивость — В.Д./во времени и пространстве, а также очевидность геногеографи­ческого компонента в этнической истории.
На карте генетической отдаленности от средних беларуских ча­стот генов в населении Восточной Европы, созданной на основе значений ДНКмаркеров, ясно видна особенность генофонда бела­русов, к которым примыкают коренные жители Псковщины, Нов­городчины, Смоленщины, Брянщины, Виленского края и Украин­ского Полесья. Компактный ареал беларуского генофонда на этой карте в общих чертах соответствует сфере расселения беларусов в ис­торической ретроспективе...
Известно, что «европеизация» российского населения останови­лась под татаромонгольским нашествием. Изучение генофонда бе­ларусов практически не показало присутствия в нем примет мон­гольской расы. Это подтверждает исторические свидетельства о том, что Беларусь не знала татаромонгольского ига. Интересно также отметить, что общая тенденция изменчивости в границах беларуско­го ареала имеет меридиональное направление /Запад — Восток — В.Д./, в то время как для российского ареала ее направление перпен­дикулярно — широтное /Север — Юг — В.Д./.
Каждый из трех восточнославянских этносов, согласно антро­пологическим данным, по своему уникален. Они формировались в разном географическом пространстве, на особых субстратных праосновах. Помещенная в книге графическая интерпретация обоб­щенных характеристик генофондов позволяет наглядно увидеть сте­пень схожести и различия.
«Этнические облака» беларусов и украинцев довольно компакт­ны и частично перекрываются. Российское же «облако» размытое, только незначительная его доля перекрывается с первыми двумя. В то время как украинское «этническое облако» вообще не граничит с финноугорскими, а беларуское лишь касается их — центр «этни­ческого облака» российских популяций находится в одном кластере с финноугорскими, а не славянскими этносами.
Алексей Микулич аргументировано опровергает суждения мос­ковских коллег о том, что ядро российского генофонда исстари на­ходится на северозападе российского этнического ареала (Псков­щина, Новгородчина) с привлечением части земель, которые сего­дня находятся в составе Республики Беларусь. Он отмечает, что к беларусам Придвинья генетически весьма близки коренные жите­ли Псковской и Новгородской, как и Смоленской областей (этому факту есть историческое объяснение — это этнически территория кривичей). Но это вовсе не повод исключать их из беларуского этни­ческого ареала.
Сопоставление данных генной географии с материалами архео­логов дает очень интересные результаты. Географическая структура современного беларуского генофонда во многом соответствует древ­ним археологическим культурам... Это важный аргумент в пользу генетической непрерывности поколений. Анализ антропогенетиче­ского и генодемографического материала приводит автора к выво­дам о глубокой древности беларуского этноса. Современная карти­на беларуского генофонда сформировалась как путем долговремен­ного приспособления в результате естественного отбора, так и в процессе этнической консолидации.
Пользуясь «генетическим календарем», автор установил, что по­пуляции коренных жителей Беларуси ведут свою родословную не­прерывно не менее 130—140 поколений, то есть, самое позднее с се­редины 2го тысячелетия до нашей эры. По мнению автора, проис­хождение, особенности языка, материальной и духовной культуры, существование в течение многих веков своего государства — Вели­кого княжества Литовского, перевес эмиграционных процессов над иммиграционными — содействовали консолидации и формирова­нию этнического содержания беларусов».
Исследование интереснейшее. Но книга издана на беларуском языке, а его русские не понимают, несмотря на постоянные заявле­
ния о том, что «русский и беларуский языки — по сути один и тот же самый язык».
В этом плане весьма показателен конфуз, о котором недавно (ле­том 2007 года) сообщил телеканал НТВ. Некий беларус, представ­ший перед судом в России, потребовал, чтобы процесс шел на его родном языке. Поскольку таково законное право подсудимого, суд стал срочно искать переводчика с беларуского языка. Обыскали всю Москву — ни одного не нашли! Факт сам по себе странный — вро­де бы Россия и Беларусь создали союзное государство, но среди представителей российской судебной власти никто не знает языка союзника. Попытка же вести процесс на русском языке ничего не дала: судьи абсолютно не понимали то, что говорил на беларуском языке подсудимый. Они воспринимали его как тарабарщину, а не «практически один и тот же язык».
Приведу житейский пример для тех, кто не поверил. Неподалеку от моего дома стоит щит с рекламой беларуского пива «Сябар». На нем изображены три бутылки пива, надпись гласит: «Вартасць сяброуства — трымацца разам». Интересно, способен ли хоть ктото из россиян понять смысл этой чисто славянской фразы? (перевод смотри в сноске на странице 300).
3.	Разные языки
Почему же русским людям кажется непонятным «почти иден­тичный» язык беларусов? Почему в России с пренебрежением отно­сятся к славянскому украинскому языку, почему его не желает учить русская часть населения Восточной Украины, почему они протесту­ют против самого статуса украинского языка как государственного? Хотя это язык Киева, Матери городов Русских и Крестителя Руси. Откуда столь странный сепаратизм россиян, считающих себя «ис­тинными славянами»? Ответы на эти вопросы кроются в истории становления языка титульной нации России, который лишь с огромной натяжкой можно называть «русским», а тем более — «славянским».
Еще раз напомню, что Россия — неславянская страна. К терри­ториям, где жили древние околославянские народности, можно от­нести лишь Смоленскую, Брянскую и Курскую области — земли древних кривичей (балтского племени, славянизированного запад­ными славянами). Но они не имели никакого отношения к Моско­вии и были завоеваны ею достаточно поздно. В остальных землях жили финские племена (народы) — весь, вятичи, меря, мещера, мокша, мордва, мурома, нарова, пермь, печора, чудь...
Северную часть этой территории завоевали славянеободриты, приплывшие во главе со своим князем Рюриком с Лабы (Эльбы)
примерно в 859 году, однако число этих колонистов, построивших Новгород, Ладогу, Орешек, Копорье, Старую Русу и другие укреп­ленные поселения, было невелико. В редких городкахкрепостях, основанных ободритами, жили колониальные правители, священ­ники и купцы, да немногочисленные дружины*. А 95% населения края было неславянским, подчинившимся оккупантам.
Языком общения между ними служил общеславянский «кой­не» — упрощенный вариант языка, специально предназначенный для общения между народами с разными диалектами**. Постепен­но, за несколько веков, местное туземное население переняло этот койне. В Новгородской земле, как пишет академик Валентин Янин, данный процесс занял минимум 250 лет — судя по языку берестяных грамот, который из саамского (финского) становился постепенно славянским, сначала — аналитическим (с вынесенными за слово флексиями) и только затем нормальным синтетическим.
Киевский монах Нестор в «Повести временных лет» (около 1113 года) писал, что саамы Ладоги постепенно выучили язык Рюрикови­чей и стали после этого называться «словенами» — то есть, понима­ющими слово, в противоположность «немцам» (немым) — то есть, языка не понимающим (отмечу попутно, что термин «славяне» не имеет никакого отношения к термину «словене», так как происхо­дит от изначального «склавены»).
После ладожских саамов стали перенимать славянский «койне» северные финские народы — мурома, весь (вепсы), чудь, но у них этот процесс занял гораздо больше времени, а у южных финнов Вла­димироСуздальской земли принятие славянского койне затяну­лось до петровских времен. Коегде сохранились и туземные языки, например, говор эрзя Рязани и говор вятичей.
Характерное «оканье» населения Центральной России сегодня русские «урапатриоты» ошибочно считают «старославянским», хо­тя это чисто финская диалектная особенность, отражающая неза­вершенность процесса славянизации края.
В эпоху Золотой Орды ВладимироСуздальские земли («сердце» будущей Московии) на три века ушли к этнически родственным на­родам угрофиннов, которых собрали под свою власть ордынские цари. В тот период на язык региона оказал огромное влияние тюрк­ский язык (как часть вообще огромного влияния Азии).
* Кстати говоря, часть колонистовободритов исповедала арианство, то есть, они были христианами задолго до крещения киевлян при князе Владимире.
** Койне (греч.) — общий язык, образующийся при смешении ряда родственных языков и в итоге заменяющий их все. Например, таким был латинский язык, вобрав­ший в себя наречия разных италийских племен. Флексия (греч.) — окончание сло­ва, изменяющееся при склонении или спряжении. — Прим. Ред.
Весьма показательны в этом плане записки тверского купца Афа­насия Никитина (конец XV века) о «хождении за три моря». В них автор запросто переходит со славянофинского койне Московии на тюркский язык, не видя особой разницы между ними. В своем «хож­дении», буквально на каждой странице, Никитин то разражается длинной тирадой на тюркском, то непринужденно вплетает корот­кие тюркские фразы между русских. Вот типичный пример:
«В Индейской земле купцы останавливаются на подворьях, еду для них варят хозяйки. Они и постель гостям стелют, и спят с ними, сикиш илересен ду шитель бересин, сикиш илимесь ёкъжитель берсен достур аврат чектур, а сикиш муфут».