КНІГІ ОНЛАЙН

История имперских отношений

беларусы и русские, 1772— 1991 гг.

Анатоль Тарас

Выдавец: Выдавец A. М. Вараксін

Памер: 608с.

Мінск 2008

170.17 МБ

В 1778 году в Москве была напечатана брошюра писателя и лин­гвиста Федора Григорьевича Карина «Письмо о преобразителях рос­сийского языка». Он писал:
«Ужасная разность между нашим языком /повсюду в своей рабо­те он называет его «московским наречием» — В.Д./ и славянским ча­сто пресекает у нас способы изъясняться на нем с тою вольностию, которая одна оживляет красноречие и которая приобретается не иным чем, как ежедневным разговором...
Как искусный садовник молодым прививком обновляет старое дерево, очищая засохлые на нем лозы и тернии, при корени его рас­тущие, так великие писатели поступили в преображении нашего языка, который сам по себе был беден, а подделанный к славянско­му сделался уже безобразен».
«Беден» и «безобразен» — это сильно расходится с будущей его оценкой как «великого и могучего». Оправданием может служить лишь тот факт, что Пушкин еще не родился и не приступил к совер­шенствованию молодого языка («эсперанто»), только что создан­ного экспериментами Прокоповича — Ломоносова — Сумарокова.
Опятьтаки, подобной проблемы никогда не знали беларусы, ук­раинцы, поляки, чехи, болгары, сербы и остальные славяне, у кото­рых язык сельских жителей органично становился языком всего на­рода. Это чисто российская проблема: как сочетать финский язык селян со славянским языком государства.
В итоге российские лингвисты XVIII века разорвали «пуповину» многовековой связи языка Москвы с болгарским языком, который они дружно нашли «чуждым», «вычурным в условиях России», «тор­мозившим становление литературного российского языка». И, от­вергнув болгарский язык, припали к народному языку («москов­
скому наречию»), на 65—70% процентов состоящему из финской и тюркской лексики. Вот так, отказавшись от следования болгарско­му языку, обращавшему ее «в славянство», Россия признала своим языком народный язык славянизированных финнов. Местный па­триотизм победил славянское единство.
Мелетий Смотрицкий, беларуский и украинский просветитель, автор изданной в 1619 году в Вильне «Грамапки словенскш правиль­ное синтагма», задолго до «революционера» русской лингвистики Ломоносова создал научные основы языка русинов. Как и Лаврен­тий Зизаний в его «Грамматике словенской» (1596 год), он четко различал болгарский церковный язык и народный язык русинов:
«Словенски переводимъ: Удержи языкъ свой от зла и устнъ своъ же не глати лети. Руски истолковуемъ: Гамуй языкъ свой от злого и уста твои нехай не мовять здрады».
Из этой книги четко следует, что русским языком Смотрицкий считал украинский (в то время называвшийся русинским), а вовсе не язык Московии.
«Нехай» (пусть), «мовять» (говорят), «здрады» (ложь) — это беларускоукраинские слова, которые Смотрицкий называет «перево­дом на русский язык». Данное обстоятельство бросается в глаза. По­этому автор статьи «Московское издание Грамматики М. Смотрицкого» (в журнале «Русская речь») доктор филологических наук В.В. Анищенко из Гомельского университета назвал язык, на кото­рый Смотрицкий ПЕРЕВОДИЛ церковноболгарский язык, «так называемым «русским»». Так называемый Мелетием Смотрицким? Или «так называемый» всеми в начале XVII столетия?
Отчетливо просматривается желание доктора наук не огорчать российских коллег: дескать, то, что беларуский народ называл в ста­рину русским языком, это всего лишь «так называемый «русский язык»». А «не так называемый», «настоящий» — был только в Мос­ковии — болгарский по своей грамматике, финскотюркский по своей лексике. Видимо, Смотрицкий заблуждался в терминах.
Ненаучно перевирать средневековых авторов. Смотрицкий ясно указал, что «русское» — это исконно народное, то, что и сегодня есть в украинском и отчасти в беларуском языках, тогда как москов­ское основано на болгарском.
.о.
Еще одно всеобщее заблуждение: в России все уверены, что пи­шут и читают на «кириллице», хотя в действительности использует­ся введенный Петром I «гражданский алфавит». Он кириллицей не является, так как создан вовсе не Кириллом и не его сподвижником Мефодием.
Это имперский российский алфавит, который Россия и в цар­ский, и в советский период старалась навязать всем покоренным ею народам, даже тюркам (например, в Азербайджане). Делает это она и сегодня: недавно Государственная Дума запретила Карелии и Татарстану вернуться к латинице, назвав проект «сепаратистски­ми происками», хотя именно латиница более удачно отражает фоне­тические особенности языков финнов и татар. Вообще все это вы­глядит полным абсурдом: выходит, что Кирилл и Мефодий создали письменность не для болгар и чехов, чтобы те могли читать визан­тийские библии, а для тюрок, исповедующих ислам!
Второе заблуждение состоит в том, что кириллица считается «славянским алфавитом». На самом же деле она — слегка изменен­ный греческий алфавит, а греки — не славяне. К тому же более по­ловины славянских народов читают и пишут именно на латинице, не на кириллице.
Наконец, это алфавит церковнославянских книг, вовсе не мос­ковский. Ссылаться на религиозные православные традиции в дан­ной связи нелепо, потому что в средние века католическая церковь по всей Европе использовала латынь вместо национальных языков.
Кстати, если вспоминать исторические традиции, то беларуский алфавит сегодня должен быть именно латинским, а не алфавитом Петра I, так как беларуский литературный язык в течение веков формировался на основе латиницы, и все основатели беларуской литературы писали латиницей.
В Украине литературный язык формировался на основе кирил­лицы, а вот в Беларуси — на основе латиницы. И в XIX веке и в на­чале XX столетия беларуская периодика выходила на латинице — «Bielarus», «Bielaruskaja krynica», «Nasza Niwa», другие газеты, альма­нахи, календари (при этом ряд изданий параллельно печатался ки­риллицей). Но в СССР беларускую латиницу строжайше запретили как «западничество» и как напоминание о 225 годах пребывания бе­ларусов (литвинов) в составе Речи Посполитой, вместе с поляками, украинцами и словаками.
После распада СССР в 1991 году к латинскому алфавиту верну­лись четыре республики — Молдова, Азербайджан, Узбекистан и Туркменистан. Пятой могла бы стать Беларусь, так как ее литера­турный язык формировался именно на латинице*.
Конечно, такой шаг вызвал бы шквал возмущения в Государ­ственной Думе России: мол, беларусы возвращаются «к польскому алфавиту»! Но какое отношение к Беларуси имеет греческорусский
* Например, латиницу использовали Николай Гусовский («Песня о зубре») и ав­тор «Хроники Быховца», Ян Чечот и Александр Рыпинский, Константин Калинов­ский, Винцент ДунинМарцинкевич, Франтишек Богушевич, газета «Наша Нива» и многие ее авторы. — Прим. Ред.
алфавит? Никакого. А ведь поляки — братьяславяне и соседи на­всегда, тогда как с неславянской Грецией Беларусь не граничит и ни­чего общего с греками беларусы не имеют. Выбор между греческим и латинским алфавитами лишен политического подтекста.
Зато такой подтекст всегда присутствует в демагогических заявле­ниях российских идеологов и парламентариев, склонных ужасаться «отходу от России» по любому поводу, ибо в их представлениях Мос­ква — «третий Рим», своего рода мистический центр, вокруг которо­го «обязано» группироваться все «прогрессивное человечество».
Когда большевики захватили власть в Российской империи, ко­миссары от просвещения осуществили реформу «великорусского» языка. Вопервых, его переименовали в просто «русский», дабы уда­лить имперское» «велико», а заодно превратили великороссов в рус­ских. Между тем, нет в русском языке такого обычая, чтобы назва­ние национальности было прилагательным (хотя чего требовать от авторов новшества Троцкого и Свердлова, евреев, слабо разбирав­шихся в тонкостях русского языка). Вовторых, Троцкий и Свердлов утвердили «новый гражданский алфавит»: отменили букву «ять» и ряд других букв, одобрили изменение грамматических правил.
А втретьих, мало кто помнит о том, что Лейба Бронштейн (он же Лев Троцкий) настаивал на переводе русского языка на латинский алфавит— «в целях мировой революции». Эту идею не приняли по­тому, что ни Сумароков, ни Пушкин, ни Лермонтов, ни Толстой на латинице не писали. Напротив, беларуские хронисты, поэты и пи­сатели вплоть до начала XX века создавали свои произведения на бе­ларуской латинице...
Кирилл и Мефодий умерли, соответственно, в 869 и 885 годах, за­долго до принятия Киевом христианства (988 год), Москва в их вре­мена еще не существовала в природе, Новгород толькотолько по­явился в виде маленькой крепости. Они создали в Моравии квазигреческий алфавит для чехов, а не для языческой Киевской Руси.
Кирилл потому и не поехал в земли нынешних Украины и России «обращать славян в православие», что никаких славян там еще не было. Некому было давать «славянский алфавит на основе греческо­го». Киев тогда не был славянским, он «дружил» с Хазарией, в нем жили сарматы (предки украинцев) и иудеи, поскольку сарматские князья Киева были тогда породнены с тюркскими князьями Хаза­рин, исповедавшими иудаизм. Они тоже исповедали иудаизм, так что Киев был тогда «городом синагог» и языческих капищ*. Чего же было Кириллу ехать в Киев к язычникам и иудеям?
* К сведению русских и украинских «урапатриотов», возмущенных «очередной исторической выдумкой»: эта тема всесторонне исследована в израильском науч­нопопулярном телесериале о Хазарии как «еще одной прародине израильтян». Имеются также солидные научные труды по данному вопросу. — Прим. Ред.
По моему мнению, российские историки и идеологи раздувают культ Кирилла и Мефодия для того, чтобы скрывать огромные про­тиворечия в их представлениях о самих себе как о якобы «славя­нах» — и чтобы отвергать «нежелательные» факты, этому мифу про­тиворечащие (то есть, всю историческую, этнографическую и лин­гвистическую фактуру).
Кстати, Кирилл и Мефодий вовсе не греки, и не родные братья. Оба они — богатые православные арабы из Дамаска (Сирия тогда была христианской), нанятые властями Византии для миссии в Мо­равии. Например, об этом пишет, цитируя документы, российский историк А.А. Бычков в книге «Киевская Русь: Страна, которой ни­когда не было?» Но самое забавное то, что чехи, ради создания ал­фавита которых приехал православный араб Кирилл, вообще о нем не помнят, зато его возвели в культ в России, где он никогда не был...