Научный антикоммунизм
учебное пособие
Анатоль Тарас
Памер: 364с.
Рыга 2015
Вне всякого сомнения, украинская авантюра Кремля приблизила этот «момент истины» на несколько лет.
Заключение КОММУНИЗМ — ЭТО ТОТАЛИТАРИЗМ
Понятие «тоталитаризм» (франц, totalitarisme) происходит от латинского слова totaliter (целиком, полностью, весь). Оно обозначает такую форму государственного устройства, при которой правящий в стране режим устанавливает полный контроль над всеми областями жизни общества, превращает в фикцию права и свободы граждан, осуществляет систематические репрессии в отношении не только оппозиции, но и всех инакомыслящих.
В научной литературе Запада это понятие вошло в обиход в середине 1930х годов (термин «тоталитарный» впервые появился в 1933 году в дополнительном томе «Оксфордского словаря английского языка»), С самого начала тоталитаризм отождествлялся с советским коммунизмом, итальянским фашизмом и германским националсоциализмом.
Попытки осмысления истоков и природы коммунистического варианта тоталитаризма предпринимаются как минимум 90 лет. Этому вопросу посвящены сотни монографий, тысячи статей и докладов. Невозможно в рамках одной книги дать хотя бы беглый обзор всех известных к настоящему времени концепций. Поэтому постараюсь быть предельно кратким.
Общие характеристики тоталитарного коммунистического общества
Всякий тоталитарный режим представляет собой предельно централизованную, иерархически устроенную диктатуру определенной общественной группы (партии), осуществляемой через государственную машину политического, идеологического и экономического принуждения масс. Эта государственная машина включает в себя три главные компоненты:
— систему массовых общественнополитических организаций;
— разветвленный аппарат идеологического воздействия;
— систему массового террора.
345
При этом социалистические лозунги широко используются для маскировки тотального контроля над массами.
Государство
Оно изображается в тоталитарной идеологии высшей и универсальной формой общественной жизни. Подчиняя себе или включая в себя все прочие формы социальной организации, тоталитарное государство отождествляет себя со всем «обществом», со всем «народом». Любые социальные институты и группы, а также отдельные личности имеют право существовать только как органы и элементы этого универсального целого.
Лидеры коммунистов усиленно подчеркивали «приоритет» народа по отношению к государству. Наделе от имени «народа» всегда выступала партия, для которой ссылки на политическое единство народа служили оправданием такой государственной системы, где высшим источником власти выступал вождь, якобы воплощавший волю и дух народа.
Фактически, для коммунизма общество — цель, индивиды — средство, а смысл жизни заключается в использовании индивидов для общественных целей.
Доктрина тоталитарного государства исключает автономность какихлибо сфер или ценностей общественной жизни — религии, морали, искусства, семьи и т.п. Все подлежит государственному контролю и регулированию. Напомним в этой связи некоторые лозунги коммунистов: «религия — опиум для народа»; «нравственно лишь то, что служит делу коммунизма»; «искусство может быть только партийным»; «семья — первичная ячейка общества»...
В практике тоталитаризма нет места для личности вне государственной организации. Всякий индивид может существовать лишь в виде «элемента» тех или иных структур государства — как член производственного, учебного, воинского, спортивного коллектива; как член политической организации (партии, союза); как гражданин, неукоснительно соблюдающий нормы действующего законодательства и выполняющий любые распоряжения органов власти. Свободу слова, борьбу мнений тоталитаризм отвергает в принципе. Геббельс писал:
«Просто имеются мысли правильные, мысли неправильные и мысли, подлежащие искоренению».
Сравните этот тезис с практикой преследования инакомыслящих (диссидентов) в СССР.
346
Установка коммунизма — это «польза» для правящего класса, якобы пролетариата. И менно она является единственным источником моральных оценок и правопорядка. Однако реально преследуется «польза» не всего общества, а небольшой его части — нового правящего класса (партийной номенклатуры).
Даже само существование отдельных личностей, социальных либо этнических групп как таковое не представляет ценности. Их оценивают исключительно в плане «пользы» для «народа» (для «пролетариата»), то есть, опятьтаки для партийной верхушки. Достаточно вспомнить в этой связи репрессии в СССР против целых народов!
Политическая структура
В предельно централизованной машине управления тоталитарного государства каждый орган отвечает только перед вышестоящим. Традиционное для буржуазнолиберального общества разделение властей (на законодательную, исполнительную и судебную) отсутствует. И законодательство, и исполнение «законов», и судебные решения, и внесудебный террор, и административное принуждение, и идеологическое влияние — все сосредоточено в одних руках.
Важнейшими элементами структуры тоталитаризма выступают, вопервых, партия (единственная политическая организация режима, жестко подчиняющая своему контролю либо прямо поглощающая законодательные, исполнительные и судебные органы) и, вовторых, широкие по своему составу массовые организации (профсоюзные, молодежные, женские, спортивные и другие).
В СССР сушествовали компартия (ВКП(б)/КПСС), молодежная политическая организация (ВЛКСМ), детская организация (пионеры), профессиональные союзы, объединения интеллигентов (союзы писателей, художников, композиторов, кинематографистов, журналистов, архитекторов), спортивные общества. Разумеется, в партии исключалось деление на фракции. Отметим попутно, что спортивные общества — далеко не клубы, и что творческие союзы категорически исключали деление на группы по эстетическим направлениям.
В ВКП(б) к марту 1939 года состояло 2 млн 477 тыс. человек. К январю 1965 года ее численность возросла до 11 млн 758 тыс., то есть в 4,75 раза, тогда как население страны увеличилось всего в 1,2 раза.
При этом рабочие и крестьяне составили 53,8 % от общего числа партийцев, а лица с начальным и неполным средним образованием 347
(в основном те же рабочие и крестьяне) — 52,3 %. По этому поводу Дж. Оруэлл писал в своей «Ферме животных», что большинство обитателей фермы составляли кони, которые не понимали ничего из того, о чем шла речь на собраниях и митингах, организуемых руководителямисвиньями («все животные — равны; некоторые свиньи — более равны...»). Зато кони очень любили стучать копытами на собраниях.
Другую опору тоталитарных режимов составляет система специализированных органов массового террора: политическая полиция (ГПУ/НКВД/КГБ), огромная сеть секретных осведомителей, органы цензуры, система концентрационных лагерей, штурмовые отряды (в СССР в 20е и 30е годы их роль с успехом играли комсомольские организации).
Компартия, являющаяся центральным звеном политического механизма тоталитаризма, принципиально отличается от буржуазных парламентских партий — и своей ориентацией, и структурой деятельности. Подчиняя строго централизованному идейнополитическому контролю миллионы своих членов, правящая партия (она же единственная) делает их практическими и моральными соучастниками преступлений правящей клики во главе с диктаторомвождем. При этом какоелибо влияние партийной массы на высшее руководство исключено. Обществом правит в такой системе не партия, а узкая клика, сплоченная фанатизмом, честолюбием и страхом потерять доверие диктатора (эту клику называют «внутренней партией», «партийной элитой», «партийным генералитетом»).
Указанные особенности объясняют социальный состав партии. Например, в КПСС в 1965 году служащих (включая партийносоветских работников, военных, сотрудников органов госбезопасности и внутренних дел) было 46,2 %, рабочих — 37,3 %, крестьян — 16,5 %. Эта статистика никоим образом не говорит о степени участия указанных социальных групп в управлении государством. Здесь видно лишь то, на кого влияли и через кого проводили свою политику руководители советских коммунистов.
Тоталитарное государство в своих высших инстанциях и фактически, и формально сливается с верхушкой партийной иерархии. Тоталитаризм ликвидирует не только систему представительства интересов различных социальных, религиозных и этнических через выборных депутатов (все кандидаты в депутаты назначаются «сверху»), но и фактически уничтожает избирательную систему как таковую (известный принцип «один кандидат, одобренный партией, на одно вакантное место»). Соответственно, исчезает открытая по348
литическая борьба: единственной ее внутренней формой являются нескончаемые интриги внутри правящей клики.
Вожди
Венцом всей системы идеологических и политических отношений, характерных для тоталитаризма, является культ «вождя», носителя абсолютной верховной власти, облеченного беспредельными полномочиями, стоящего над обществом, над обыденным сознанием, над правом, воплощающего в своей персоне «дух нации» («волю народа», «историческую судьбу»). Вспомним советское: «есть две точки зрения; одна — товарища Сталина, другая — неправильная».
Миф о вожде персонифицирует доктрину тотальной идеологии, доводит ее до массового сознания, в котором стремление возложить ответственность за свои судьбы на высочайший личный авторитет вождя становится закономерным следствием разрушения существовавшей ранее системы идеологических отношений и религиозных ценностей. А этот запрос тоталитарного режима обусловливает выдвижение на ведущие роли деятелей определенного типа (параноический склад психики, уверенность в собственной непогрешимости, мания преследования, авторитарный характер и пр.).
Неизбежное следствие такой ситуации — личный произвол «вождя», который правящая клика терпит и считает полезным до тех пор, пока вождь отвечает надеждам находящихся под его влиянием масс. В то же время этот личный произвол накладывает глубокий отпечаток на почти все стороны деятельности тоталитарного государства и придает ему видимость личной диктатуры (в определенном смысле диктатор выступает как единственная «личность» во всей системе).
Однако тоталитаризм не сводится к личной тирании «вождя». Суть в том, что сложная иерархическая система организованного массового насилия получает в культе «вождя» свое организационное и идеологическое завершение. В этом заключается один из важных факторов нестабильности тоталитарного государства, поскольку устранение (или дискредитация) вождя может вести к дискредитации или даже развалу всей тоталитарной системы.
КНІГІ ОНЛАЙН
