Перажыткі старажытнага светасузірання ў беларусаў
Этнаграфічны нарыс
Выдавец: Беларусь
Памер: 193с.
Мінск 1995
„Великоднями" начинается земледѣльческій годъ, и пѣсни великодныя почти сплошь посвящены воспѣванію земледѣльческаго труда; даже волочебниковъ въ
107
нѣкоторыхъ мѣстностяхъ Бѣлоруссіи (Новогрудск. и Слонимск. уѣзды) называютъ ралешниками, (отъ слова ралля, оральля —пахота), т. е. пѣвцами земледѣлія. Въ нихъ поется о томъ, какое участіе принимаютъ въ земледѣльческомъ трудѣ „святые святочки": какъ Сороки въ поле соху волокли, а святая Благовѣщення заорывала; какъ св. Юрій, Божій ключникъ, землю отмыкаетъ, росу выпущаетъ; св. Борисъ „ляды палиць“, а св. Микола по межахъ ходитъ—жито родитъ, св. Ушесьця (Вознес. Госп.) поле подметаетъ, св. Девятникъ жито ровняетъ, а Десятуха „краску" даетъ, а Пятинка „краску" снимаетъ; св. Петро косы остритъ, сѣно коситъ, св. Павла „грабли робиць", св. Илья, славная жнея, жито зажинаетъ въ снопы вяжетъ, а Прачистая съ поля возитъ т. д. Большая половина этихъ пѣсенъ представляетъ «земледѣльческій календарь» въ родѣ приведеннаго. Другая часть пѣсенъ восхваляетъ хозяина и его домочадцевъ, при чемъ выставляется на видъ ихъ трудолюбіе и вытекающее отсюда благосостояніе: какъ на небѣ зори часты густы, такъ у него (хозяина) на полѣ копны частыгусты; у него въ гумнѣ навезисто и намолотисто *), въ клѣти насыписто, въ мельницѣ —намелисто, въ дежѣхлѣбницѣ —подыходисто и т. п. Обыкновенно этого рода прославленія оканчиваются пожеланіемъ быть „вяселымъ, якъ хороша весна, здоровымъ, якъ кринична вода и богатымъ, якъ сырая земля".
Нигдѣ въ бѣлорусскихъ пѣсняхъ не отводится
*) Особая форма бѣлорусск. нарѣчія и имени прилаг. съ усѣчен. оконч.; значитъ: много навезено, насыпано и т. д.
108
столь почетное мѣсто земледѣльческому труду, какъ въ волочебныхъ, и это, въ связи съ тѣмъ обстоятельствомъчто въ нихъ почти не затрогивается христіанское значеніе Пасхи, по нашему мнѣнію, указываетъ, что эти пѣсни нѣкогда относились къ празднеству нехристіанскаго происхожденія, къ празднеству, которымъ наши предки ознаменовывали наступленіе „великихъ дней", господства солнца, начала полевыхъ работъ, послѣ преобладающей зимою ночи,—дней, вѣроятно, посвящавшихся солнцу и другимъ земледѣльческимъ божествамъ, особенности которыхъ перенесены на святыхъ христіанской церкви, по христіанскому воззрѣнію ничего общаго не имѣющихъ съ тѣми свойствами, которыя имъ приписываются народомъ.
Празднованіе Пасхи не ограничивается тремя днями, какъ это установлено церковію, а продолжается гораздо долѣе: среда пасхальной недѣли празднуется „отъ граду", и она такъ и называется „градовая середа", четвергъ —отъ грома, пятница —отъ засухи, суббота —отъ падежа скота,—какъ видитъ читатель все это празднества, имѣющіе отношеніе къ земледѣлію. Нужно еще замѣтить, что названіе „великодни" относится не къ одной Пасхѣ *), а ко всѣмъ празнествамъ, начиная съ Пасхи и до Миколы включительно. Юрій и Микола такъ и называются „святочкамивеликодничками". При томъ на одного и другого перенесены свойства земледѣльческихъ божествъ:
Святый Юрій, Божій ключникъ,
*) Если бѣлоруссы хотятъ указать именно на Пасху, то употребляютъ выраженіе „великъдзень“.
109
Землю одмыкае —росу выпущае;
Росу вынущае, —статокъ выгоняв;
Статокъ выгоняв, словцо вымоуляе: Кабъ тому статку не было упадку, Отъ того змѣя грамучаго, Отъ того гада бягучаго, Отъ той вѣдзьмы кароуницы. А св. Микола, старая особа, По межахъ ходзить—житцо родзить,— Ядронистое, колосистое —
Зерня къ зерню—колосокъ у землю; Колосы гнутца, у землю бьютца и т. д. (Село Погорѣлое, Иіум. уѣзда).
Сообразно съ этими воззрѣніями, совершаются и обряды. На Юрья, до восхода солнца, каждый хозяинъ выгоняетъ освященной вербой свой скотъ въ поле на „Юрьеву росу“. Онъ беретъ съ собой освященное яйцо, соль, кости отъ пасхальныхъ яствъ и угли съ домашняго очага. Все это зарывается по четыремъ угламъ поля, чтобы предохранить его отъ града, засухи и „заломовъ". Потомъ скотъ гонятъ домой, и хозяйки сдаютъ его общему пастуху съ подпасками, который обыкновенно нанимается къ этому времени и съ этого дня всупаетъ въ отправленіе своихъ обязанностей. При этомъ пастуху приносятъ хлѣбъ, сыръ, масло и яйца *). Пастухи, выгнавъ стадо на поле, разводятъ огонь,
*) Въ Бѣлоруссіи пастухи 4 раза въ лѣто ходятъ за сборомъ въ свою пользу, который, въ большинствѣ случаевъ, платится натурою. Его кормятъ и одѣваютъ хозяева по недѣлямъ или сколько придется по расчету.
по
жарятъ яичницу себѣ на закуску, и, прежде чѣмъ приступить къ ѣдѣ, обходятъ стадо съ хлѣбомъ и солью и съ горящими головнями въ рукахъ, при чемъ старшій пастухъ произизноситъ заговоръ, который мы привели при описаніи обряда изгнанія „хлѣвника".
Потомъ приступаютъ сами къ угощенію и коровъ кормятъ хлѣбомъ съ солью.
Въ недавнія времена, если цѣлая деревня или кто нибудь изъ ея обитателей были постигнуты неурожаемъ, то, чтобы обезпечить хорошій урожай въ будущемъ году, справлялась микольщина: въ первомъ случаѣ всей деревней, а во второмъ —отдѣльнымъ хозяиномъ Микольщину также справляли въ благодарность за хорошій урожай предыдущаго года.
Микольщина —эчо „бесѣда", пирушка, устраиваемая въ Николинъ день (9 мая) или наканунѣ, „на Миколинаго батьку" (Іоанна Богослова). Если погода позволяла, то микольщина устраивалась въ полѣ, а въ противномъ случаѣ въ домѣ. Всейли деревней она устраивалась на общія средства или однимъ хозяиномъ, но на эту „бесѣду" приглашались всѣ односельчане, даже нищіе, прохожіе и проѣзжіе. На праздникѣ, угостившись водкой и медомъ, гости затягивали пѣсни въ честь св. Николая, которыя такъ и называются микольскими. Теперь микольщину справляютъ только пастухи да конюхи.
Намъ кажется вѣроятнымъ предположить, что это также остатокъ прежнихъ празднествъ въ честь земледѣльческаго божества.
Купала. Едва лн есть другое народное празднество,
Ill
болѣе богатое пережитками языческой старины, чѣмъ празднованіе купалы, въ ночь съ 23 на 24 іюня; къ этому празднеству относится много любопытныхъ воззрѣній, легендъ, преданій и обрядовъ.
Мы уже упоминали о цвѣтеніи папоротника въ ночь на купалу, о Купальскомъ Дѣдушкѣ, собирающемъ таинственныя цвѣтки, дающіе всевѣдѣніе, въ томъ числѣ и средство къ нахожденію кладовъ. Кромѣ того, на купалу „солнце играетъ", т. е. распадается на нѣсколько солнцъ, которыя то разбѣгаются въ стороны, то соединяются въ одно солнце. Травы и цвѣты, собранныя въ этотъ день, пріобрѣтаютъ особую силу — цѣлительную или чародѣйную.
Въ этотъ день дѣвушки и замужнія женщины разсыпаются по полямъ и лугамъ для сбора травъ и цвѣтовъ, которые на слѣдующій день приносятся въ церковь для освященія. Такія травы употребляются какъ лѣкарственное средство. Особенное значеніе придается „ купалкѣ". Къ сожалѣнію не можемъ привести ботаническаго названія этого растенія. Кажется, что это ranunculus acris. Оно принадлежитъ къ отряду сложноцвѣтныхъ и имѣетъ бѣлые пушистые цвѣтки, напоминающіе „барашки" ивы, но имѣютъ чашелистики. Эти цвѣтки, подобно одуванчикамъ, при солнечномъ свѣтѣ подымаютъ свои головки и раскрываютъ свой пушистый вѣнчикъ. Ими пользуются для гаданій: втыкаютъ къ образамъ „купалку", и если она на слѣдующій день окажется развернувшейся, это означаетъ исполненіе желаннаго и на оборотъ. Растенія въ купальскую ночь разговариваютъ между собою, ходятъ
Л2
другъ къ другу въ гости, даже пляшутъ, только для " обыкновенныхъ очей это не видно.
Клады на купалу выходятъ изъподъ земли на поверхность, „купаются и сушатся"; они въ это время „здаются", представляются людямъ въ разныхъ образахъ, чаще всего въ видѣ огня или жара, который, при приближеніи къ нему, мгновенно изчезаетъ. Чтобы овладѣть кладомъ, надо знать какое заклятіе на него положено. Заклятія же кладутся страшныя, въ родѣ, напр., слѣдующихъ: кто мертвымъ заарець (будетъ пахать), той гэтыя гроши споживець; или: хто тутъ сына забьець, той гэтыя гроши споживець и т. п. По поводу перваго заклятія разсказываютъ, что его наложилъ было одинъ старикъ, пряча передъ своею смертью деньги, чтобы они не достались его дѣтямъ, которыхъ онъ не любилъ. А невѣстка и подслушала его заклятіе. Какъ только умеръ старикъ она позвала своего мужа и разсказала ему о заклятіи. Дѣлать нечего: не пропадать же деньгамъ? Тотчасъ надѣли отцу хомутъ, запрягли его въ соху и стали бороздить сѣни, гдѣ былъ зарытъ кладъ: деньги сами и вынырнули изъ земли. Другой же, зарывая деньги въ гумнѣ, заклиналъ ихъ такъ: хто голову положиць, той мое гроши возьмиць. Ему казалось, что сокровище окажется навсегда недоступнымъ для людей. Анъ нѣтъ. За нимъ подсматривалъ зять и воспользовался его оплошностью—тѣмъ, что онъ не упомянулъ —какую голову надо положить. Принесъ зять пѣтуха, отрубилъ ему голову на томъ мѣстѣ, гдѣ былъ зарытъ кладъ, и тотчасъ же безпрепятственно добылъ деньги.
113
Въ Лепельскомъ уѣздѣ указываютъ гору, на которой, по преданію, стоялъ замокъ, въ подвалахъ котораго скрыты несмѣтныя сокровища. Но владѣлецъ замка наложилъ на нихъ мудреное заклятіе: никакъ ими овладѣть нельзя. Въ давнія времена, на купалу, эти деньги „пересушивались": земля разступалась, были видны желѣзныя рѣшетки, а за ними блестѣло золото, пересыпаясь въ „анкаркахъ". Какъ ни ломали рѣшетки—не поддаются. Пробовали на длинныя жерди наматывать тряпки; макали ихъ въ горячую смолу и погружали въ боченки съ золотомъ: пристанутъ червонцы къ смолѣ, а какъ станешь вытягивать палку вонъ, они всѣ и попадаютъ. Народъ просто съ ума сходилъ, такъ что ксендзы, для прекращанія соблазна, наложили новое заклятіе, и кладъ являться пересталъ.
Въ эту ночь снятся вѣщіе сны. Вотъ одинъ образчикъ. Снилось мужику, что онъ на такомъто мосту найдетъ деньги. Онъ и пошелъ туда искать ихъ. Искалъ, искалъ —не нашелъ. Зашелъ къ мельнику, что возлѣ моста жилъ, и разсказываетъ, какой онъ странный сонъ видѣлъ, повѣрилъ этому сну и обманулся. Мельникъ ему и говоритъ: „Не всякому сну вѣрь. Вотъ и мнѣ нѣсколько разъ снилось, что у такогото (называетъ имя нашего искателя), живущаго тамъто, подъ печью деньги зарыты. Тогда догадался нашъ искатель, что значилъ его сонъ. Пришелъ домой, сталъ рыть подъ печкой и нашелъ деньги.
Въ этотъ же день, по повѣрію, „вѣдьмыкоровницы отбираютъ молоко у коровъ", „портятъ статокъ,,. У „порченой" коровы или удой уменьшается, или
КНІГІ ОНЛАЙН
