Перажыткі старажытнага светасузірання ў беларусаў
Этнаграфічны нарыс
Выдавец: Беларусь
Памер: 193с.
Мінск 1995
139
Ка мнѣ стральцу малайцу!
Бѣжице лисицы И шѣрыя зайцы На мою стрѣльбу (ружье)! А моя стрѣльба Рученая —вученая, Кабъ маху не давала, Усякое живела
На мѣсьти клала.
Этотъ заговоръ произносится, когда входитъ охотникъ въ лѣсъ, чтобы тянулась къ нему дичь *).
< Настоящіе* чаровники. Всѣ указанные нами виды профессіональнаго колдовства, если оно не выходитъ изъ очерченныхъ нами рамокъ, немногими въ Бѣлоруссіи считается дѣломъ предосудительнымъ; напротивъ, большинство смотритъ на все это, какъ на высшее знаніе данной профессіи, существенно необходимое для ея успѣшнаго выполненія. Но чтобы быть заправскимъ чаровникомъ, обладающимъ высшей степенью могущества, нужно продать чорту свою душу. Для этого надо порвать всякую связь съ церковью и совершить нѣчто чрезвычайно кощунственное: во время причащенія не проглатывать св. Таинъ, а удержать ихъ во рту; потомъ вынести ихъ «на розстаньки» (перекрестокъ дорогъ), положить на одномъ изъ крестовъ, которые
*) По части профессіональнаго колдовства кузнецовъ, пасѣчниковъ и пр. у насъ не имѣется матеріаловъ; что же касается пастухоъ и колдовства, связаннаго съ ихъ занятіемъ, то мы попутно сообщали о немъ при описаніи обрядовъ изгнанія хлѣвника и празднованія Юрья.
140
почти всюду въ Бѣлоруссіи ставятся на перекресткахъ, и выстрѣлить въ св. Причастіе. Въ это время, какъ говорятъ, видится Христосъ Распятый.
Можно предполагать, что если на подобный поступокъ и рѣшались, то развѣ только въ глубокой древности, когда христіанство боролось съ язычествомъ. Этимъ актомъ, вѣроятно, знаменовалось отреченіе отъ христіанства и окончательный возвратъ къ прежнимъ вѣрованіямъ, къ прежнимъ богамъ. Нынѣ же почти всюду въ Бѣлоруссіи такъ много распространено расказовъ о томъ, что большинство стрѣлявшихъ въ Св. Причастіе (если только это когда нибудь дѣлалось) сходили съ ума, превращались въ дикихъ звѣрей и тому подобнымъ подвергались наказаніямъ, что едва ли ктонибудь рѣшится совершить такое кощунство.
Кто совершитъ такой поступокъ, томуде до его смерти будетъ служить чортъ, исполнятьвсѣ его приказанія. Что скажетъ такой чаровникъ, то и сбудется.
По народнымъ воззрѣніямъ, желаніе „очаровать" когонибудь является у чаровника стихійно, непроизвольно, иногда помимо его сознанія. Онъ тогда чародѣйствуетъ, когда „кроу яму вочи зальець", когда „нячистая сила къ галавѣ падступиць, у галаву удариць“, —такъ народъ выражаетъ ту мысль, что чаровникъ дѣйствуетъ какъ бы въ изступленіи, въ полузабытьи. Будучи въ такомъ состояніи, онъ долженъ непремѣнно когонибудь „счаровать". Тогда ему на глаза не попадайся—за ничто пропадешь.
Извѣстные чаровники пользуются среди населенія наружнымъ почетомъ, но въ большинствѣ случаевъ —
141
неискреннимъ. Во время семейныхъ торжествъсвадебъ, крестинъ —ихъ сажаютъ на почетныя мѣста, обращаютъ на нихъ исключительное вниманіе, особенно усердно угощаютъ, чтобы не раздражить ихъ и тѣмъ не повредить будущему счастію новобрачныхъ или новорожденнаго. Такое отношеніе къ своей особѣ чаровникъ принимаетъ какънѣчто должное, вполнѣ заслуженное и не стѣсняется угрожать хозяевамъ или тому, кѣмъ онъ недоволенъ, что счаруетъ.—“Ну, будзеце жь вы мяне помниць“.—“Я вамъ дамся у цямки!“ —говоритъ въ такихъ случаяхъ чаровникъ. Присутствующихъ при этомъ охватываетъ страхъ. Навлекшіе неосторожно гнѣвъ одного чаровника, стараются разрѣшить его чары при помощи другого. Бываютъ случаи, что впечатлительные люди, при угрозѣ чаровника повредить имъ, падаютъ въ обморокъ, а иногда серьезно заболѣваютъ нервнымъ разстройствомъ. Это еще болѣе увеличиваетъ славу чаровника и вселяетъ суевѣрный страхъ къ нему.
Вѣдьмы и вовколаки. Мы уже имѣли случай упо • мянуть, что, изъ числа сообщниковъ нечистой силы, самой дурной репутаціей среди бѣлоруссовъ пользуются вѣдьмы. Это, вопервыхъ, объясняется тѣмъ, что вѣдьма, по понятіямъ народа, —чортова любовница, что она находится въ непосредственной связи именно съ чортомъ, а не съ какоюнибудь другою, болѣе безобидною, нечистой силою. Вовторых, въ Бѣлоруссіи были нерѣдкостью, даже въ прошломъ вѣкѣ, публичныя сожженія вѣдьмъ, что, несомнѣнно, должно было ухудшать ихъ и безъ того дурную славу въ народѣ.
Правда, въ Бѣлоруссіи формально не существова
142
ло священной инквизиціи и потому сожженія вѣдьмъ производились не въ такихъ ужасающихъ размѣрахъ и обставлялись далеко не такъ торжественно, какъ въ Западной Европѣ; но и того, что по этой части творилось у насъ, было достаточно, чтобы произвести сильное впечатлѣніе на умы. Насколько проста была у насъ процедура этихъ изувѣрческихъ актовъ, видно изъ письма управляющаго имѣніемъ графа Тышкевича, письма, относящагося къ половинѣ прошлаго столѣтія. Вотъ что пишетъ нашъ доморощенный инквизиторъ:
„Ясневельможный панъ! Съ возвращающимися крестьянами доношу, что съ вашего позволенія сжегъ я шесть чаровницъ: три сознались, а остальныя —нѣтъ. Двѣ изъ нихъ престарѣлыя, третья тоже лѣтъ пятидесяти, да къ тому же одинадцать дней онѣ всѣ просидѣли у меня подъ чаномъ, такъ, вѣрно, и другихъ заколдовали. Вотъ и теперь господская рожь въ двухъ мѣстахъ заломана. Я собираю теперь съ десяти костеловъ святую воду и буду на ней варить кисель: говорятъ, непремѣнно всѣ колдуны прибѣгутъ просить киселя; тогда еще будетъ мнѣ работа! Вотъ и г. Эпернетти, по нашему примѣру, сжегъ женщину и мужчину... Этотъ несчастный ни въ чемъ не сознался, за то женщина созналась во всемъ и съ великимъ отчаяніемъ пошла на тотъ свѣтъ *)“.
Авторъ этого письма, сожженіи восьми человѣкъ, стомъ, самомъ заурядномъ,
какъ видите, говоритъ о какъ о дѣлѣ самомъ прони на минуту, повидимому,
*) Афанасьевъ. Поэтич. возр. слав, на прир., т. III.
143
не сомнѣваясь въ своей правотѣ. Судя по этому наивному тону, отъ котораго вѣетъ безсознательной жестокостью, холоднымъ ужасомъ, немногое требовалось, чтобы попасть на костеръ ..
Почва, которая порождала столь печальныя явленія, какъ вѣдовство и многочисленные процессы вѣдьмъ, и у насъ, и въ западной Европѣ, была одна и та же. Это, вопервыхъ, повальное невѣжество, благодаря которому и въ высшихъ и въ низшихъ слояхъ народа упорно держались остатки древнихъ вѣрованій; вовторыхъ, чрезмѣрное закрѣпощеніе крестьянъ. Крѣпостное состояніе давило народъ экономически, держало его въ постоянной нищетѣ, изнуряло непосильнымъ трудомъ... Оно особенно тяжело отзывалось на положеніи женщины, вопервыхъ, потому, что она физически слабѣе мужчины, а вовторыхъ потому, что она была закрѣпощена вдвойнѣ: и мужу, и помѣщику. Чрезмѣрный трудъ, горе, болѣзни въ конецъ расшатывали организмъ женщины. На этой почвѣ легко возникало нервное разстройство, которое проявлялось въ разныхъ формахъ и при томъ дѣйствовало заразительно, какъ напримѣръ, кликушество. Понятно, что могли являться такіе люди, которые въ силу особаго болѣзненнаго состоянія своей нервной системы, воображали, что они дѣйствительно находятся въ общеніи съ дьяволомъ.
Но обратимся къ народнымъ воззрѣніямъ на вѣдьмъ.
Благодаря своей любовной связи съ чортомъ, вѣдьма научилась отъ него колдовству, узнала таинственныя свойства нѣкоторыхъ травъ и кореньевъ. Прибавляя
144
къ этимъ травамъ лисичье сердце *) и кошачью печень, причитывая извѣстныя ей заклинанія, она вывариваетъ изъ нихъ волшебную жидкость, которая имѣетъ свойство придавать вѣдьмѣ молодость и чудную красоту или же, не измѣняя ея внѣшности, сообщаетъ ей необыкновенную привлекательность, совершенно неотразимую для простого смертнаго. Кромѣ того, когда выпьетъ вѣдьма добытую ею чудесную жидкость, то становится легкою, какъ пухъ, и можетъ носиться по воздуху, или «по вѣтру», какъ говорятъ бѣлоруссы. Такъ летаетъ вѣдьма на таинственныя бѣсовскія игрища, шабаши, которые совершаются ночью, гдѣнибудь на высокой горѣ (такая гора, отъ соприкосновенія съ нечистой силой, становится „лысой"). Главный шабашъ происходитъ одинъ разъ въ году, въ самую бурную ночь между Ильинымъ и Успеньевымъ днемъ. Эта ночь почемуто называется рябиновой, воробьиной, иногда, но рѣдко, іромовой. Страшный громъ, непрестанная молнія отличаютъ ее отъ другихъ ночей. И вотъ подъ грохотъ грома, ослѣпительный блескъ молніи, завываніе бури слетается нечистая сила на свой годовой праздникъ. Далѣе этого народная фантазія не идетъ. Ничего напоминающаго «Черную обѣдню» въ памяти бѣлоруссовъ не сохранилось.
Кромѣ полового общенія съ сатаной и очаровыванія мужчинъ, вѣдьмы еще отбираютъ у чужихъ коровъ молоко (вѣдьмыкоровницы), заламываютъ заломы во
*) Между прочимъ, лисичье сердце считается вѣрнѣйшимъ средствомъ отъ пьянства. Сердце сушатъ, размельчаютъ въ порошокъ, настаиваютъ его на водкѣ и даютъ пить пьяницамъ.
145
ржи на неурожай, на болѣзнь и на смерть людей, на падежъ скота. Онѣ могутъ сглазить беременную женщину, могутъ своимъ взглядомъ убивать плодъ въ утробѣ матери и тѣмъ производить выкидышъ; онѣ тайно выкрадываютъ младенцевъ у роженицъ. Вѣдьма также можетъ оборачиваться въ сороку и черную кошку.
Послѣднее свойство вѣдьмы —оборотничество—роднитъ ее съ такъ называемыми въ Бѣлоруссіи воукулаками.
Вовколакъ —это человѣкъ, превращающійся въ волка. Въ волчьемъ видѣ онъ пожираетъ и людей и скотъ. Такой . волкъ оборотень чрезвычайно кровожаденъ и поэтому опасенъ. Ростомъ онъ больше обыкновеннаго волка; особенно велика у него голова; у него четыре глаза: два на лбу, два на затылкѣ, такъ что онъ видитъ во всѣ стороны.
Чтобы скинуться волкомъ, нужно трижды перевернуться черезъ ножъ, воткнутый въ землю, произнося при этомъ особое заклятіе. Но его • то намъ никто и не могъ сообщить.
Когда такой волкъ вдоволь напьется человѣческой крови и захочетъ снова стать человѣкомъ, онъ долженъ трижды перевернуться черезъ тотъ же ножъ, но въ обратную сторону. А если кто нибудь подстережетъ эти превращенія и, въ отсутствія вовколака, выдернетъ ножъ изъ земли, то вовколакъ такъ навсегда и останется волкомъ. Впрочемъ, и обыкновеннаго человѣка, силою чаръ, можно превратить въ волка; онъ также волей не волей, будетъ питаться людьми и животными, но когда его станешь травить собаками или хочешь убить, то онъ плачетъ человѣчьими слезами.
ю
146
Вѣра во всевозможные виды превращеній вообще свойственна міросозерцанію первобытныхъ народовъ. Достаточно вспомнить отраженіе этого вѣрованія въ нашемъ былинномъ эпосѣ, хотя бы въ образѣ Вольги Всеславьича, который научился хитростимудрости — сѣрымъ волкомъ рыскать по полю, сизымъ орломъ летать подъ облака, щукой рыбой плавать въ морѣ.
КНІГІ ОНЛАЙН
