КНІГІ ОНЛАЙН
Прыняць удзел у вычытцы распазнанага тэксту Падрабязней
Подпммается солнце. В поле по-прежнему тмхо. Лмца у хлопцев постепенно ожмвляются. Освеіценный сбоку, ярко блестмт одмн бруствер. — Нм одна ммна нет. Хорошо! — говормт Попов, глядя в небо. — Ну вот. А боялмсь. Столько наделалм панмкм: копать, копать, — вспоммнает Лешка. — Да, что-то прмтмхло, — пеопределенно говормт Лукьянов. — Панмка все. Конечно. Нмчего м нет, а начальству прмснмтся. Давай кого ііопало гопять, первы мспытывать. На растяжепме, — говормт Лешка. Желтых, жмуря одмн глаз, молчмт. Я тоже молчу. Нет! Все-такй медленно, но неуклонно зреет в этом ясном утреннем небе. Время от временй я замечаю, как во всепонймаюіцйх глазах Желтых мелькает недремлюгцая, спрятанная в самую глубь тревога. Я тоже предчувствую что-то, вслушйваюсь й жду. Лешка вдруг достает мз кармана пачку «Беломорканала» м небрежно бросает Желтых. — Держм! — Что? Ого! Где это ты раздобыл? Глядм-ка, как до войны! — удмвляется Желтых, разглядывая пачку. Лешка с деланным безразлмчмем достает еіце одну, разрывает м сует папмросу Лукьянову. — Курм, малярмк! Лукьяпов нерешмтельно, словно раздумывая, берет. Остальное Леша отдает наводчмку. — Папмрос курм? — удмвляется Попов, получмв угоіценме. Крмвенок, колупаясь в затворенной коробке пулемета, делает вмд, что пе замечает этого. Мне Задорожный папмрос не предлагает — Где это ты в ночь раздобыл? — удмвляется Желтых. — Кореш мз продсклада угостмл. Земляк! Крмвенок мсподлобья вопросмтельно смотрмт на пего. Я тоже. — Ну, а маболтал про Люсю... Ох, м тремло же ты, погляжу, — беззлобно ворчмт Желтых. — Нужна мне твоя Люся как собаке пятая нога. — He нужна? А поглядеть, так вон какме... разлюбезпые. — Разлюбезііые! — йронпческй хмыкает Лешка. — Пока мы тут головы под пулй подставляем — она там с тыловнкамн мйлуется. Тоже медаль зарабатывает. Капнтан там одйн йз связй... как его? Мелешкйн. С іійм крутйт, знаю я, — говорйт Задорожный, сладко дымя папнросой. — Да ну уж, крутйт, — слабо возражает Желтых. — Конечно... Ну, кому что, а я подремать, — говорйт Лешка, откмдываясь в тесноте на бок. Дремлет Лукьянов. Возйтся с пулеметом Крйвенок. Прйподняв бровй, вслушнвается в тншнну Желтых. Попов сннмает с себя гймнастерку й начннает вшйвать костяные пластйнкн в погоны. Над окопом, обманутый тйшйной, появляется жаворонок, й мйрная его песня сонно струйтся пад полем. Желтых, прніцурнв глаза, вглядывается вверх й ласково нам говорят: — Хе! Глядй ты — зайел. Н не бойтся, малявка. Я гляжу на умйротворенное дремотное лйцо Лешкй й не знаю, что й думать. To лй он прйтворйлся, колй так пренебрежйтельно отзывается о Люсе, то лй говорйл правду? Мяне могу понять, почему он так переменнлся к ней — той, перед которой столько лебезйл. Попов прйстрайвает погоны й, надев гнмнастерку, любуется свойм йзделнем. Гймнастерка у него действнтельно хороша: аккуратная, с отлйчнымй, йочтй йовснькймй погопамн, орденом й тремя узкймй нашйвкамн за раненяя. — Ого! Как генерал, — усмехается Желтых. — А знаешь что, сделай й мне такне. A то этй в веревкн свйлйсь, — он трогает на нлечах свой нзмятые погоны. — После войны сквнтаемся. Пряглашу тебя в гостй йз твоей Колымы... — Зачем Колымы? Якутйй, — несколько обйженно повравляет Попов. — Ну йз Якутнй. У вас мерзлота, а у нас, на Кубанн, фруктов, арбузов завалйсь. Сколько хочешь! Накрылй бы столйк в садку, іюллйтровочку. Ну й повсномйналй бы... Как Беларусь освобождалн... Кстатй, надо бы напйсать Дарке, — вдруг спохватывается Желтых. — От самой Оршіі пе ішсал. Хлонцы, у кого бумажка? Попов выннмает йз кармана потертый номер дйвйзйонкй, Желтых выбйрает кусочек поля пошйре, достает йз сумкй черннльный карандаш й, пріістройвшнсь на сумке, начянает выводйть каракулй. — Так й напншем: жйв, здоров, чего й тебе желаю. Маркел Йвановйч Желтых. 14 чйсло, чтоб з'нала. Чйсло, оно, брат, самое главпое. Потом on отрывает неровпую полоску с этнмн словамн н, сложнв ее, как порошок в аптеке, прячет в отворот ішлоткн. Хлопцы с забавным любопытством поглядывают на него. — А зачем много пнсать? Главпое — жнв. А осталыіое бабе оно пе шітересно. Вот надо бы чаіце, да черт ее знает, все пекогда. Только карандаш послюнншь, прнказ: туда, сюда: то пулемет, то транспортер. To пехота нажнмает. A то танкн. Сколько морокн с ннмн! Желтых — то! Желтых — это! Прнходнтся успевать. В дремоте я склоняю голову. Откшіувшнсь, начннает храпеть Лешка. Лукьянов неподвнжно смднт, глядя в одну точку. Крнвенок собнрает затвор пулемета. Поіюв снднт возле Желтых й, моргая, впнмателыю слушает его. Вдруг я вздрагнваю, открываю глаза. Уднвлеішо оглядывается Крнвепок. Подішмает одпу бровь Попов. Вытягнвает нз шннелн голову Лукьянов. С раскрытым ртом замнрает Желтых. Раскрывает, но опять с смлой закрывает глаза Лешка. йз-за вражескнх холмов доноснтся протяжпый co свіістом выдох шестнстволыіых мшюметов, м сразу же в воздух, быстро нарастая, ввшічнвается пронзмтелыіый внзг. йспуганные глаза Задорожпого. Оп вскакнвает н падает. Свалнвается набок Желтых. Падает лбом в землю Поііов. Падаем я н Лукьянов. Крнвенок закрывает собой нулемет. В этот момепт землю сотрясают взрывы, разлетаются брустверы. Над огневой в небе вырастают черные тучн землн м ііылн. Быот новые взрывы, на головы рушнтся земля, комья, песок. Отвалмвается от бруствера огромная глыба н засыпает кого-то. Чыі-то рукн судорожно вцеішлнсь в шннель на грудн. Обезумевшне глаза. Дергаюіцаяся от тнка шека. Взрывы. Рукн, дрожашне на голове. й в этом аду вдруг раздается крнк: — Попов! Прнцел! Так твою... Это Желтых. Попов вскакнвает н сквозь смерч пылн, прнгнувшлсь, бросается через плоіцадку в укрытне. Что-то крнчнт Желтых, но взрывы глушат его. Еіце вспышка рядом. Удар! В окоп обрушнвается земля. Желтых падает. В облаках ныліі — ГІопов с прнцелом под гнмнастеркой. Снова взрыв. Я вскндываю н прячу лнцо. Взрывы терзают нас вмесгпе с землей. Нашй тела болезненно сжймаются от неослабного напряженйя. От каждого разрыва вонзается в мозг мысль: Конец! Этот!.. Нет, этот!.. Вот этот!.. Но вот, кажется, мелькает надежда: выжйлй! Неужелй выжйлй? Загорается слабенькая еіце, готовая вотвот погаснуть радость... Вверху утмхает. Взрывы колотят землю іюодаль. Песок перестает пмзвергаться в окоп. Потный м страшный выгребается мз землм Желтых. Вскакмвает Лешка. Слабо шевелмтся в углу Лукьяпов. Отрясается Крмвенок. Я медлеішо встаю н чуть вздрагмваю, чувствую, как глаза мом округляются. Задорожный дмко крмчмт: — К-к-к-омандмр!.. К-к-к-омандмр!.. Танкм!!! * * * — Т-т-т-танкн! Т-т-танкн! Глядм! — крмчмт он, то высовываясь мз окопа, то снова прмседая. Мы все враз выглядываем мз-за разрушешюго бруствера. Желтых на мгповенме заммрает, часто-часто моргая сузмвшмммся от песка глазамм. Будто не веря в то, что вмдмт, on первый ошалело выскакмвает мз окопа. За ішм кмдается Попов, потом осталыіые. Прмгнувшмсь, через мзрытую плоіцадку мы влетаем в укрытме к нушке. Я вцепляюсь в станмны. Мне помогает Крмвенок, осталыіые тужатся внмзу возле колес. Пушка медленно трогается, но укрытме завалено комьямм землм мз развороченпого ммнамм бруствера м колеса мдут боком. Желтых люто ругается. — Поворачмвай стапмны! Станмны поворачмвай! Лозня, такую твою... Напрягаясь мзо всех смл, мы кое-как выкатываем орудме на плоіцадку, запосмм стаішны. Желтых вглядывается вдаль. Нмзко склоненное его лмцо потное, злое м страшное. На лопатках мокрые пятпа пота. Танкм іюлзут па первой траншее. В воздухе греммт, грохочет, іюднебесье воет н стонет. Тяжелый чугуппый гул ползет по земле. Хлопцы бросают сошнмкм, я хватаю стопоры, Задорожный сзадм так рвет станмну, что едва пе сбмвает мепя с ног. Левой рукой я открываю затвор, сам Желтых с лязгом вгоняет в ствол бронебойный. Я выглядываю мз-за іцмта — однн танк гормт, распустмвшм в воздухе шлейф черного дыма. Другме мдут вдоль дорогм к деревне. Несколько пехотмнцев бегут, согнувшмсь, no полю в тыл. Желтых что-то крмчііт, Попов впмвается в прмцел м вскоре резкмй выстрел бронебойного глушмт нас всех. Пушка подскакмвает, толкает в плечо, я падаю, это хлопцы не успелн закрепмть сташіпы. Под казепнмком первая гмльза. йз ее шейкм струмтся легкмй дымок. — Сошннкн! — крнчнт Желтых, ннзко прягнувшнсь за наводчнком, н кулаком толкает в сішну Крмвенка. Тот хватает заправнло н начннает загонять сошішк в землю. Второй сошпкк, стоя на колепях, старается сдвшіуть в ямку Лукьяіюв. — Гах! — бьет второй выстрел. Что-то черною вспышкой мелькает позадн тапка, по танк мдет. — Огонь! Огонь! He медлн, огопь! — Гах! Гах! — Гах! — часто бьет пушка, іюдскакнвая на колесах. Однако тапкм уже проходят первую трапшею н, ускоряя ход, вдоль дорогм стремнтелыіо катятся в тыл. Уже внднм на бортах мх черію-белые кресты, машнны тяжело перевалнваются на брустверах ходов сообіцеішя, волоча за собой хвосты пыля. Пушкн мх то н дело грохочут выстреламн. — Огонь! — ревет Желтых. — Наводпть лучше! — Гах! — гремнт выстрел. Тотчас же на броне танка коротко сверкает огопек, но тапк ндет. Желтых уже без бннокля вглядывается, н в его шнроко раскрытых глазах отражается отчаянне. — He берет холера! Дьявол нм в глотку, пе берет! Бей по гусеннцам! По гусепнцам огонь! Рассеявшмсь по полю, бежнт наша пехота. Десяткн людей в страхе шарахаются в стороны, надают, отстрелнваются н спова бегут. Нх уже настнгают танкн. Недалеко от огневой, пршіав к самой земле, обесснленно труснт сержант с потпым краспым лнцом. Одной рукой он таіцнт «Горюпова», другая, словно плеть, свпсает к земле. За ннм, боязлнво оглядываясь, бежнт ннзенькнй боец с коробкамн в руках. Это паш почной встречпый с термосом. — Стой! — крнчнт нм Желтых. — Стой, сволочь! Расстреляю! Стой! Сержапт крнчнт что-то в ответ, но его не слышпо. Тогда он, прнсев, тычет в сторопу пшеннчной полосы. Желтых оглядывается, тапкн уже па фланге. Команднр прііседает от неожяданностн н ругает ііеіізвестно кого. — Станнны влево! Лешка н Крнвенок, вырвав нз землн сошннкя, быстро запосят станшіы. Одпу бросают под бруствер, другую — па середнну нлоіцадкн, ровпять некогда. Попов обенмн рукамн лнхорадочно враіцает маховнкм. «Гах!» «Гах!» — гремят выстрелы. Звякая, вылетают под ногн гмльзы. Лешка с перекошенным грнмасой лнцом стонт между стаішн па одпом колене. Осталыіые гнутся