КНІГІ ОНЛАЙН
Пошук сярод кніг, што прайшлі індэксацыю гуглам. Некаторыя кнігі гугл не знаходзіць
йван сгребает тужурку, хлеб, ішстолет н бросается по траве вннз. Пробежав какое-то расстоянне, он вдруг останавлнвается, оглядывается — сзадя в роснстых маках пролегает заметная тропка его следов. Тогда он бегом возвраіцается назад. Действнтелыю, от того места, где он только проснулся, заме- тен шнурок спадов — он ведет куда-то в сторону, к распадку. йван устремляется туда. Он смятен, ііочтй йспуган, не знает, что предположйть, он не хочет потерять ее. Скорым шагом он преодолевает колючне заросля рододендрона, усыпашіые 6ольшймй цветамй, й тогда слышйт шум водопада. Он взбегает на небольшой прягорок перед распадком — впередя йз почерневшего от сыростй каменного желоба хлеіцет водяная струя. Вокруг в туманном мареве вйсят мелкйе брызгй, й в стороне от нйх мерцает разноцветное радужное пятпо. йван взбегает выше й вдруг, тйхо ахнув, опускается на траву. В полусотне шагов под дождйстой россыпыо водопада спшюй к нему стойт на камне й моется Джулйя. He в состояййй сдержать в себе чего-то застенчйво радостного, Нван медлепно ложйтся на землю, поворачмвается, над ннм начннает кружнться небо, горные цепн й земля, от предвкушепйя чего-то счастлнвого он тйхо про себя смеется й начннает машннально рвать цветы, складывая йх в букет. Лежят так, качаясь в траве, пока в6лйзй не слышатся ее шагя. Тогда оп вскйдывает голову — іюд водопадом уже нйкого нет, — Джулйя, натягнвая на ходу полосатую куртку, спешят туда, где недавпо оставйла его. Нван, пе оклнкнув ее й тйхо смеясь, берет тужурку й йдет следом. Она добегает до йзмятых маков й в растеряшюстй бросает взгляд внйз, в сторону, потом все же что-то заставляет ее оглянуться. 27 — Нван! — с йспугом й радостыо вскрякйвает она, всплескнвая рукамй, й бросается к нему. Обеямн рукамя она обхватывает его за шею й, іювйснув на ней, влепляет ему возле рта поцелуй. On растеряшю, почтй с нспугом смотрйт па нее, а она, легко оттолкнув его й засмеявшнсь, па вытяііутых руках откйдывается в траву. Глаза ее сйяіот озорным радостным смехом, не застегнутая на ііалочку-пуговнцу распахйвается куртка й в обпажешюм треуголышке на грудя становнтся внден малепькйй крестйк. Прй вйде его у Нвана легко вздрагйвает одііа бровь, она замечает это й торонлйво поправляет куртку. В нем недолго, по неукротнмо борются два чувства к ней: ошеломляюшая прнтягательность й непонятная ііастороженность по отіюшенйю к безудержностн ее порыва, он ненадолго нахмурйвается, но она, вдруг заметав у него цветы, вскакнвает: — Нван! Это ест твой сюрпрнз? Да? Сюрпрнз? Он н сам только сейчас замечает в свонх руках букет маков, она, выхватнв нх у него, окунает в ннх свое лнцо, потом, все так же смеясь, бросает букет на землю н быстро-быстро начннает рвать вокруг себя макя. — Джулня благодарнть Нван. Благодарнть очен, очен... — He надо, что ты!.. — Ноп пе надо. Очен очен надо! Надо Нван!.. Нарвав нх мпого, она бросается с целым красным ворохом ему на грудь, он неловко ііршшмает, не выпуская нз рук тужуркн с хлебом, н Джулмя, прнкоспувшнсь к ней, вскрнкнвает. — Хляб? — Ага! Давай вот поедіім, — словпо обрадовавшнсь перемене темы нх отношеннй, говорнт Нван н опускается в траву. Джулня с готовностью саднтся рядом. 28 На разостлаішой тужурке Нван старателыю делнт хлеб на две частп, остаток граммов в двеста засовывает в карман тужуркн. Одпа часть нз двух нарочнто получается крупнее, да еіце с горбушкой, н Нван, окончнв дележку, пододвнгает ее девушке. — Это тебе, это мне. Опа протестуюіце вскндывает смоляные бровн. — Нон! Ето Нван, ето Джулня, — говормт опа н передвнгает пайкн. — Нет, наоборот! — упорствует он. Джулня берет свою пайку, но вдруг, схватнв с пее добавку, сует ее в рукн Нвану. Нван не соглашается, начшіается возня co смехом, іі вдруг оіш почта сталкнваются, борясь рукамн. Джулня хватает его за плечо, чтобы не упасть, н оп отшатывается. Она же, озорно взмахнув ресішцамн, прякусывает губу н пачннает поправлять на грудн куртку. — Берн ешь. Это же твоя, — говормт Нван, пододвнгая ей корку. — Нон! С озорным упрямством в глазах она пршінмается грызть свою горбушку. — Беря! — Нон! — Ну м упрямая! Вскоре онн сьедают каждый по своей пайке, одннокая корка продолжает оставаться на тужурке. — Будешь? — спрашнвает он. — Нон будэшь. Ето йванно. — Тогда давай так: пополам. — Что ест пополам? — Немножко Джулнн, немножко йвану. — Карашо. Он разламывает корку пополам н оба с паслажденнем сосут кусочкн. — Гефтлшігон чоколядо, — говорнг она. — Да уж. Прн такой жнзнн н хлеб — шоколад. — Джулня бежаль Наполн — кушаль чоколядо. Хляб бнль малё, чоколядо много, — говорнт она, все шуря свон черные глаза. — Бежала в Неаполь? — не поняв, переспрашлвает йван. — Сн. Рома бежаль. От отэц бежаль. — От отца? Почему? — А, уна, едпа нсторнй, — неохотно говорнт опа, рассматрнвая корку. — Отэц хотель плёхой морнто. Русскн ето муж. — Муж? йван хмурнтся, она, заметнв это, с лукавннкой в глазах бросает на него поннмаюшнй взгляд. — Ноп мормто! Сшіьор Дзангарннн не бнль муж. Джулня ноп хотель снньор Дзангармнн. йвап с еіце не мнновавшей насторожешюстыо спрашнвает: — А почему не хотела? — To бнль уно секрето. — Какой секрет? Она лскоса бросает смешлнвый взгляд на йвана, который дергает пальцамн пучкл травы. — Маленько секрето. Джулмя любмль, любнль... Как ето русско? Уп джованатто — парень Марно. — Вот как! йван бросает на ветер траву. — Карашо бнль парень. Джулля браль ішстоль, бежаль Марно Наполн. Наполн гуэрра — война. йтальяпо шнссен дойч. Джулмя шнссеп. Партыджапо нтальяно бнль мало, дойч тэдэскн мнёго. Мнёго мтальяно убнваль. Мнёго копцлягер. Джулня копцлягер. — Что, протнв пемцев воевалм? — Сн. Да. — А где же твой Марпо? Опа вздыхает. — Марно фу уччлзо. — Убнлн? Сн. — Плохо. Оба номолчалн. йван, однако, превозмогает свою скованность, смотрнт на Джулмю. Заметно опечаленные ее глаза под его взглядом теплеют, короткая грусть в ннх нсчезает н она смеется. — Почему йван смотрн, смотрн? — Так. — Что ест так? — Так есть так. Пошлн Трнесто. — О, Трнесто! Она легко вскакнвает в траве, он также встает, размашнсто перекндывает через плечо тужурку. Средн огромного поля маков онн ндут вннз. Солнце прнпекает все больше, коротеет, сужнвается тень от Медвежьего хребта напротнв, на дальнем подножье гор дрожмт пенелыюе знойное марево. — Трнесто карашо! Трнесто партыджано! Трнесто море! — говорнт Джулня н, внднмо, от нзбытка радостных чувств, запевает: Мн пар дн уднре анкора, Ля воче туа, нм мсдзо ой фьорн Пэр нон софрнре, Пэр нон морнре І4о тн пенсо, о тн амо... Оп, ндя рядом, слушает, вдруг она обрывает мотнв н говорнт: — йван! Учнт Джулня «Катуша»! — «Катюша»? — Сн. «Катуша». Ра-а-сцвсталн явннн н гушн, По-о-пнлн туаны над экой... йван смеется. — Почему Нван смехно? — Расцветалн яблонн н грушн, — отчетлнво пронзноснт он. — Поплылн туманы над рекой. Выслушав, она поннмаюіце кнвает головой. — Карашо! Поннмаль. Раа-спветалн явннн н грушн... — Вот теперь лучше. Только не явніш, а яблонн, поннмаешь? Сад, где яблокн. — Да, поннмаль. Оііа поет «Катюшу», поет усердпо, перевнрая слова, хотя мелодня у нее получается пеплохо. Он ндет рядом, вслушнваясь в ее голос, ему хорошо, ласково, очень тепло на душе, но эта его хорошесть ішкак пе может совместнться с тем нх положеішем, о котором он не нмеет права забыть. 29 Становмтся жарко, н он срывает с себя полосатую куртку, обнажнв солнцу шнрокне крутые плечм. Джулня обрывает пенне, заулыбавшнсь осматрнвает его н гладнт по лопатке. — О, Эрколе! Геркулес! Руссо Геркулес. — Какой Геркулес! Доходяга. Опа берется за его руку. — Снлыю корошо руссо! Почему плен шёль? — Шел! Велн, так н шел. — Надо бнль фаншсто! — Бнл, пока мог. Да вот... Подпяв локоть, оп поворачмвается другнм боком, н па ее подвнжном лмце отражается нспуг. — Ой, Санта Марня! — Вот м Геркулес. — Болно? — спрашнвает она, касаясь его сшіего шрама на боку — следа ножевого штыка. — Уже нет. Отболело. — Ой, ой! — Да ты пе бойся, чудачка! А ну снлыіей! Оп берет ее пальцы н надавлнвает шрам. Она нспуганно вскрнкнвает н прнжнмается к нему. І4ван прндержнвает ее за плечіі. Нечаяпная эта блнзость заставляет его замкнуться. Пересмляв себя, он говорнт: — Это вот что! Надо... Надо быстрее ндтн. Поннмаешь? — Я. См, — соглашается опа, с какой-то пуглнво затаешюй мыслыо глядя ему в глаза. 30 Онн спускаются по лугу от верхней его граішцы к середнне. Вокруг макн, душнстые незабудкн, скоплеішя желтой азалнн. Онй находят земляішку н набрасываются на нее. Долго едят сочные крупные ягоды. Ползая на коленях в траве, йван вдруг оглядывается, с лукавой улыбкой на губах к пему подходнт Джулня. На нзмазанной земляннчным соком поле ее курткм несколько горстей ягод. — Бнтте, руссо йван! — жеманно предлагает она. — He надо. Зачем? Я наелся. — Нон наелся. Эссен! Захватнв в горсть ягод, она почтн наснлыю заставляет его сьесть, потом ест сама. Так она шутлнво кормнт его. Накопец ягоды сьедены. Он встает м подпммает брошенную в маках тужурку. — Айда? — Айда! — задорно отвечает она. Опй опять ндут ВШІЗ. 31 — Земляпнка — это хорошо, — говорнт он, парушая нх тнхое согласное молчанне. —Я до войны пе одпо лето ею кормплся. Земляннка да молоко. й нн крошкн хлеба. — О, руссо — веджнтармаіш! — удмвляется она. — Джулня нон веджмтарнаіш. Джулня любмль бнфштекс, спагеттн, омлет. — Макароны еіце, — добавляет он м оба онн смеются. — Я, я, макаронм! А руссо — земляішко. — Бывает. Что же поделаешь! Когда голод прнжмет, — невесело соглашается йван. Джулня насторажнвается. — Почему голяд? Русланд как голяд? Она замедляет шаг, удмвленная певольным его прнзнаннем, а он несколько медлнт на ходу, нотом говорііт: — Ты что же думаешь: у нас голода ііе бывало? Ого, еіце какой! В трндцать третьем, напрнмер. Траву еля. — Как траву? — Какую траву? Вот эту самую, — нагнувшнсь, он срывает горсть травы. — С голоду н отец умер. Джулмя уднвлешю останавлнвается, строгое лнцо ее мрачнеет, нспытуюіце-подозрнтелыіым взглядом опа смотрнт на йвана. On, опечаленный невеселым воспомшіаішем, тнхо ндет дальше. — й Снбнрь бнль! Плёхой кольхоз бнль? — с какнм-то вызовом в пеожндашю похолодевшнх глазах спрашмвает девушка.