Старонкі тэатральнага жыцця Беларусі 1990-х гадоў
Таццяна Ратабыльская
Выдавец: Каўчэг
Памер: 232с.
Мінск 2000
Я говорнла, в основном, о лучшнх сторонах спектакля. Хотя есть в нем н спорные моменты. Прннцнпнальный раздел прошлого н современностн, необходнмый для прнтчн, для ошушення незаменнмых нсторнческнх, нравственных, соцнальных утрат, — все же снльно утрнрован множеством полотна, лаптей, дерева, нкон, веревок н переходнт в некоторый абстрактный селянско-белорусскнй стнль “очшценного быта”. Однотонная, тягучая музыка не дает развернуться в полпую снлу н зазвучать многнм сценам спектакля. К неудачным можно отнестн н фннальный монолог комнтетчкка (представнтеля властн). Он совершенно выпадает нз эстетнкн спектакля, нбо комнтетчнк обііясняет словамн то, что было показано сценнческнмн средствамн. Н всеже спектакль “Страстн по Авдею” по праву вышел в лндеры сезона.
1989 г.
(РІШІ опк
Одной нз премьер прошлого сезона на купаловской сцене был “Дракон” Е. Шварца. Спектакль появнлся почтн одновременно с фнльмом М. Захарова. Пьеса Шварца сегодня воспрнннмается как актуальнейшая полнтнческая сатнра, не случайно вызываюшая прнстальный ннтерес разных художннков.
Казалось, фантазня н богатство нстннно театрального мышлення Ннколая Пнннгнна, поставнвшего спектакль, сделает “Дракона” Шварца весомым театральным событнем для белорусской сцены. Первые премьерные представлення прошлн на аншлагах прн нскреннем воодушевленнн зрнтелей н актеров. He хотелось замечать стнлнстнческнх н жанровых днссонансов спектакля. Но уже месяц спустя
с “Драконом” началн пронсходнть нежелательные метаморфозы, спектакль дал * серьезную трешнну.
Почему так пронзошло? Почему любопытный замысел режнссера оказался так быстро скорректнрован временем н начавшейся прокатаой театральной жнзнью “Дракона”?
Постараемся понять это, взглянув на спектакль с разных временных днстанцнй, всматрнваясь н в замысел режнссера, н в пернпетнн его реалнзацнн.
Художннк К. Даннлов разделнл сценнческое пространство на две контрастные частн: жнвопнсно-красочный верх, где обнтают представнтелн властн — Дракон, Бургомнстр, Генрнх; н совсем нной: безжнзненный, с казеннымн манекенамн, сухнмн сучьямн деревьев — ннз, отгороженный от зрнтелей железной решеткой раздвнгаюгцнхся ворот. Это плоское, прямолннейное расчерчнванне сцены довольно формально н автономно в спектакле, нбо мысль его не остановнлась на протавопоставленнн властн н народа, а нсследует механнзмы рабства, рожденного в тоталнтарном режнме н способного надолго пережнть его.
Ланцелот (А. Лабуш) — молоденькнй, светловолосый, с котомкой через плечо, одетый в зашнтную форму, напомннаюшую возвраіраюшнхся с афганской войны солдат, попадает в фантастнческнй, сказочный город, управляемый трехглавым драконом. Несмотря на вроде бы сохраняемый сказочный антураж (бутафорскне драконьн головы, повадкн настояшего кота в нгре Ю. Аверьянова н т.п.), — аллюзнн спектакля предельно прозрачны. До оскомнны знакомые предметы нашей соцнальной “актнвностн” — парады, маршеобразные гнмны-песнн, военнзнрованная охрана, расставляюіцая заграждення, ненссякаемый всеобшнй оптнмнзм, яркнмн штрнхамн прочерченные в постановке, не оставляіот сомненнй в том, что речь ндет о прошлом н настояшем обшества, в котором мы все жнвем.
Более того, трн головы дракона (нх нграют разные актеры), представляя разные тнпы деспотнчной властн — по-сушеству трн маскн одной н той же “государственной” нден (трн головы на одном теле), — ассоцянруются с “этапамн-поголовьямн” нашей послеоктябрьской нсторнн. Оборотнн властн могут быть разнымн: простодушный убнйца-солдафон, запросто, по-домашнему прогулнваюцінйся по домам горожан (Г. Овсянннков), нлн надменный, холодный, сннсходнтельно поучаюшнй генералнсснмус (А. Деннсов), а может быть старый, увешанный наградамн, умуд-
* ждо тмікП).
ренный жнзнью н опытом “отец-правнтель” (П. Дубашннскнй). Но суть властн остается прежней.
Зрелшцная сторона постановкн н, особенно, продуманные костюмы, очень значнмы в “Драконе” Пнннгнна. Режнссер вместе с художннком стараются через костюм передать характер персонажа. Прн этом он не прнвязывается к определенному нсторнческому временн, а только ассоцннруётся с ннм.
Еднного стнля вообше в спектакле нет. Он состонт нз разных стнлнстнческнх ремнннсценцнй. Скажем, когда впервые появляется Генрнх (В. Манаев) — в светлом костюме, co значком на грудн н кепкой на голове, с полевой сумкой через плечо н портфелем в руках, — кажется, это сошел с экрана рубаха-парень, комсомольскнй лвдер трндцатых годов. Другое дело, что за простоватым тнпажом скрывается нзошренная пснхмка нашего современннка, которой наделяет своего героя В. Манаев. Эльза —А. Нванннкова н Шарлемань — М. Федоровскнй, добрые герон шварцевской сказкн, появляются на сцене почтн танцуя: она — в пуантах н белой пачке, он — в черном фраке, заставляя вспомннть другую подобную пару нз знаменнтых “Трех толстяков” Ю. Олешн: танцовшнцу Суок н старого ученого.
Нз нного стнлевого ряда — массовка спектакля, сыгранная в прнемах послереволюцнонных апптіредставленнй н нынешней традшнн устроення парадов. Прнмеры можно множнть.
Жанр спектакля так же мозанчен. Многне сцены сделаны в фарсовых н пароднйных прнемах. Рядом сушествуют музыкальные зонгн, песенные дуэты нз уже анахроннчной сегодня эстетнкн советскнх мюзнклов на драматнческой сцене. Вообше, отношенням Эльзы н Ланцелота, нх любвн, думается, прндается слншком большое значенне в спектакле. Нз сценнческого действня ясно, что не любовь двнжет поступкамн Ланцелота, а его внутренняя, душевная порядочность, актнвный запас человеколюбня. Поэтому тема любвн нграется несколько вхолостую.
Каждый образный мотнв в постановке доводатся до логнческого конца, в сценнческой гнперболе становясь матернальным. Так, еслн необходнм парадный, торжественный выезд дракона, — значнт, выкатывается на сцену настояшнй автомобнль, еслн нужно нзобразнгь старость третьей головы, — появляется брнгада скорой помошн, реаннмнруюшая властнтеля.
Однн нз основных образных мотнвов постановкн — бесполость людей, жнвотных, государственной властн. В первой же сцене Ланцелот, встречаясь с котом, узнает, что этого гладкого, умного, одетого в полосатый фрак кота (Ю. Аверьянова) люда называют...Машенькой. Мотнв перепутанностн полов затем подхватывается в эффектном выходе представнтелей властн. Co свнстом мчнтся на самокате одетый в юбку н кнгель Бургомнстр. Его наряд во втором акте вмесге с должностью прнмет на себя Генрнх.
РІздавна нзвестный траднцнонно-фарсовый прнем переодеваннй варьнруется на разные лады. Подружкн Эльзы — это наряженные в оданаковые женскне платья мужчнны; охранннкн-полнцейскне — это женшнны в военной форме. I лядя на радостно маршнруюшнй (шаг вперед, шаг в сторону, два шага назад), поювцнй “народ ”, вндашь, что это управляемый агресснвный отряд уродов, одетый в
уннформу. Маленькне, обтянутые узкнм шлемом головы, потерявшне разум вместе с памятью, рыхлые тела в полосатых футболках н по-клоунскн шнрокнх трусах, — эта толпа пострашнее дракона. Она достягла той степенн монолнтностн, едяно* гласня н другнх “еданств”, где теряются не только нндявндуальные черты, но даже прнзнакн пола.
Слышнтся вопрос-недоуменне самого театра: а может быть, такой долготерпелнвый раб-народ, какой предстает перед зрнтелем в “ Драконе”, н достоян той юроднвой властн, которую нмеет?..
Конечно, н в этом параде есть будннчные остановкн, н кто-то одет н выступает “не по форме". Обаятелен, трогателен, человечен, напрнмер, еврей-портной, который прннес Ланцелоту шапку-невнднмку. За несколько мннут сценяческого временн актеру А. Владомнрскому удается создать яркяй запомннаюіцнйся образ.
Пожалуй, самый умный, но н бесконечно цяннчный человек в этом спектакле — Генрнх в нсполненнн В. Манаева. Одаренный редкнм пластнческнм богатством актер создает на сцене некое бесхребетное, бескостное сушество, непредсказуемо жестокое. Генрнх кажется такнм мягкнм, добрым, ласковы.м, он так открыт н нскренен, что не поддаться его обаянню невозможно: до слез трогательно вспомянает детство, проведенное рядом с Эльзой, как бы совсем нанвен в обьясненнн с отцом. Но все этн чувства — лншь внртуозные маскн, велнколепно подделанные Генрнхом н талантлнво сыгранные Манаевым. Оборотннчество, не знаюшее ннкакнх внутренннх пределов н этнческнх орнентяров, ртутная подвнжность тела н душн, жестокость н цннязм делают Генрнха фягурой глубоко современной н страшной. Оставаясь постоянно как бы в тенн, вторым лнцом после Бургомнстра, Генрнх на деле “командует парадом” н почтн не выпускает нэ рук улячного рупора.
Нсполннтелн волн дракона, функцнонеры властн, ее реальные вершнтелн обязаны быть более дальновндны, нзворотлнвы н язошрены, нежелн фараонствуюшяй патрон. Юродствуюіцяе Бургомнстр н Генрях обладают недюжннным умом н, не в последнюю очередь, — тонкнм полнтнческнм лнцедейством.
С легкостью обжнвшнй свой экстравагантный полуженскяй наряд Бургомнстр (Г. Малявскнй) — быстрый, с мгновенной реакцней, не отстает от своего сына в вяртуозном лнцедействе, насквозь вндят планы своего сына. Сделавшнсь после смертн дракона первым лнцом в государстве н пытаясь нграть новую для себя роль демократа н антнбюрократа, Бургомястр так н остается юроднвым. Ляшнвшнсь дракона, он выгляднт пнгмеем. Актер, повторяя рнсунок нз первого акта, не находнт для Бургомястра-правнтеля новых красок. Рядом с преуспеваюіднм Генрнхом его герой выгляднт мелковато.
Первый акт спектакля, заканчяваюшяйся гнбелью дракона, успевает прнучнть зрнтеля к контрастам зрелніца, к зягзагам режнссерской фантазнн. Сама эстетнка постановкн предполагает все новые н новые неожнданностн. Когда же начннается вторая часть, расказьшаюшая о том, что пронзошло с людьмн после смертн дракона, действне словно останавлявается, замнрает. Убят дракон, но человеческяе душя осталнсь забнтымн н нскалеченнымя. Совсем недавно горожане с энтузназмом крнчалн “Слава Дракону”, теперь онн поют гнмны в честь Бургомнстра-’ освободятеля”,
IO Itlthllttll) *
JIUO IWhllftll)
немного спустя, в тех же мнзансценах, не зная нной формы обшсння с властью, запоіот здравнцу Ланцелоту. Н снова парады, маршн... Смысл второй частн пьесы н спектакля н заключается в том, что после смертн дракона ннчего не нзменнлось, но повторенне театральных прнемов, театральной формы не прнноснт желаемого эффекта. Жнвучесть выработанных десятнлетнямн соцнальных форм предугадана н сыграна актерамн еіце в первом акте, н далее не становнтся открытнем для зрнтеля. Кроме того, вторая часть постановкн слншком жестко прнвязана к современностн, аллюзнонна, теряет нсторнческую перспектнву.
КНІГІ ОНЛАЙН
