КНІГІ ОНЛАЙН

Ахвяры і карнікі

Леанід Маракоў

Памер: 440с.

Мінск 2007

120.33 МБ

1 Правда истории: память и боль. Мн., 1991.
нетов следователей... После этого распоряжения мне нача­ли... трубить в уши... Под давлением физического и мораль­ного характера меня вынудили дать клеветнические показа­ния, оговорив себя»'.
3 абвінаваўчага заключения па крымінальнай справе Ne 48805:
«Избиения осужденных к высшей мере наказания производи­лись Цейтлиным — помощником Гэпштейна, начальника 3-го от­дела ... Осужденных избивали, обезображивая до неузнаваемос­ти»2.
ЧЕРНЯК (катаваў на допытах падследных).
ШАПОВАЛОВ (следчы, паводле некаторых звестак арыштава­ны ў 1939).
3 ліста I. Смірнова Чорнаму (ад 24.12.1939):
«Самым ужасным была «парилка», куда я был отправлен «погнить месяца 2» (следователь Шаповалов), чтобы легче раскаивался в своих несуществующих преступлениях. Это камера с населением в 3 человека на 1 кв. метр площади пола (14 кв. метров — 46 человек). Трудно себе представить, что это был за ад. Температура тропическая, воздуха через ма­ленькое оконце поступало недостаточно; до этого мне ни­когда в голову не приходило, что может существовать ост­рейший дефицит на этот «продукт»... Дышать было нечем, пот лил ручьем, можно ли было всем сидеть и спать — ре­шайте сами, если вот, к примеру, на площади вашего стола нужно было жить 4-5 человекам. Вскоре, как правило, получа­лось сплошное воспаление кожи всего тела, чем мучения зна­чительно усиливались. В такой обстановке я и пробыл около 3 месяцев. Естественно, ее выдержали не все: 3 человека отправились на тот свет...
Физические истязания доходили до тяжелых повреждений организма... Находящемуся здесь (у ссылцы ў Паўладары Казахскай ССР. — Л. М.)... следователем Шаповаловым были нанесе­ны такие повреждения в брюшной полости, что он прямо с доп­роса... был отправлен в больницу где и провалялся 3 месяца»3.
ШИРОКОВ (катаваў на допытах падследных).
1 НАРБ, ф. 4п, в. 21, с. 1805, л. 99-101.
2 Тамсама, с. 1703, л. 15.
3Тамсама, с. 2184, л. 226-227.
ШУРОВ Николай Георгиевич (н. ў 1897; лейтэнант дзяржбяспекі (1936-1939); арыштоўваў і дапытваў Сымона Баранавых, дапытваў Змітрака Астапенку, Анатоля Вольнага, Міхася Зарэцкага, Алеся Звонака, Сяргея Знаёмага, Васіля Каваля, Барыса Мікуліча, Сяргея Ракіту, Яна Скрыгана, Юлія Таўбіна, Уладзіміра Хадыку, Станіслава Шушкевіча і інш.; арыштаваны ў 1939).
3 успамінаў С. Грахоўскага:
«На наступны дзень мяне прывяліў кабинет да следчых Шу ра­за і Серышэва. Шураў—маленькі такі, рыжы, рабаціністы— сядзеў за сталом, а на канапе сядеў Міхась Зарэцкі. Гэта быўжывы класік, за яго кнігаміў бібліятэках выстройваліся чэргі. Мяне правялі ў суседні пакой, але дзверы пакінулі адчыненымі, каб я бачыў Міхася Зарэцкага.
Шураў пачаў:
— Михаил Ефимович, повторим с вами то, что ранее записа­ли: «Я, Касенков. Михась Зарецкий, входил в контрреволюцион­ную организацию, которую возглавляли Купала, Колас, Бядуля, Гартны, ставившие своей целью отторжение Белоруссии от Советского Союза».
Зарэцкі маўчаў, а Шураў прайягваў чытаць. Калі скончыў, прапанаваў:
— Теперь подпишите.
Бог ты мой!..
Назаўтра, калі выклікалі на допыт, у кабінеце на канапе ра­зам з Зарзцкім сядзелі ягоныя дзеці — сын І дачка (гадоў па дванаццаць) І стаяла жонка Марыя. На стале параная бульба, селядзец, сала, каўбаса. Усе яны частуюцца, смяюцца. Шчаслівы бацька з сям’ёй.
— Видел? — спытаў Серашаў — Зарецкого мы проверим два года в трудовой обстановке, а потом он снова вернется к лите ­ратурному труду...»
3 ліста В. Саркісава1 сакратару ЦК КП(б)Б П. Панамарэнку:
«Неслыханными издевательствами, избиениями меня застав­ляют подписать т. н. протокол «допроса», причем весь этот протокол составлен от начала до конца Шуровым»2.
1 Саркісаў Вартан Георгіевіч [1902, Гепаў, цяпер Грузія — ?], армянін, з сям'і службоўца. Атрымаў вышэйшую адукацыю. Працаваў інжынерам-тэхнолагам на Магілёўскай шаўковай фабрыцы. Быў ма­наты. Арыштаваны 10.6.1938. Абвінавачваўся ў «шпіёнскай дзейнасці». Асуджаны не быў. Вызвалены 30.5.1939. Далейшы лёс невядомы. Аса­бовая справа С. № 5359 захоўваецца ў архіве УКДБ Магілёўскай вобл.
2 НАРЕ, ф. 4п, в. 21, с. 1805, л. 12-13.
ЮРГЕНСОН (дапытваў Сяргея Ракіту і інш.).
ЯКУБОВСКИЙ (арыштоўваў і дапытваў Уладзіміра Хадыку і інш.).
ЯРОХОВЕЦ (следчы).
3 ліста В. Саркісава сакратару ЦК КП(б)Б П. Панамарэнку (ад 5.3.1939):
«Следователь Яроховец называл меня армяшкой, армянскай мордой и еще такими словами...»'
Прыведзены спіс энкавэдыстаў. безумоўна, няпоўны. Ды ўсё ж я ўпэўнены, што прыйдзе час, калі, як любілі паўтараць у крывавыя трыццатыя, краіна павінна — і будзе! — ведаць усіх сваіх «герояў».
Вечны праклён забойцам і катам!
Вечны праклён іх роду!
1	НАРБ, ф. 4п, в. 21, с. 1805, л. 12, 13.
ДАДАТАК
УРЫВАЕВ (начальнік 8-га аддзела УДБ НКВД БССР).
3 ліста I. Шараватых' (ад 3.3.1940) сакратару ЦК КП(б)Б П. Па­намарэнку:
«Я был арестован в эпоху свирепствования банды Ежова. Я прошел у этой банды не один круг пыток и истязаний... Нахо­жу что тот, кто меня арестовал (бывший нарком внутренних дел БССР Наседкин), и тот. кто создал мое провокационное дело (б. нач. 8-го отдела УГБ НКВД БССР Урываев), разоблачены ныне как активные участники контрреволюционной заговорщической организации... И несмотря на это я продолжаю находиться в смертной камере... Когда банда Ежова не была разоблачена — все было понятно. Но почему теперь, когда эта банда не толь­ко разоблачена, но и уничтожена, почему ни в чем не виновные продолжают находиться в смертных камерах?..
Если будет суждено пролиться моей невинной крови, я прошу вас (хотя бы после моей смерти) обратиться к моему делу...
У меня остается дочь, мать, жена. Пусть же они после моей смерти не будут носить маски врагов... Пусть никто не посме­ет указать пальцем на них. что их отец, сын, муж был враг»2.
ДЕЙКОВ (ДЕЙКОВСКИЙ)3 (следчы; арыштаваны ў 1938, далейшы лес невядомы).
3 ліста С. Памазава4 сакратару ЦК КП(б)Б П. Панамарэнку:
1 Шараватых Ілля Уладзіміравіч. У 1930-я г. начальнік аддзела крымінальнага пошуку УЛКМ (абрэвіятура не расшыфравана) БССР’. Арыш­таваны ў чэрв. 1939. Пад следствам знаходзіўся ў Мінскай унутранай турме НКВД. Далейшы лес невядомы.
2 НАРБ, ф. 4п, в. 21, с. 2304, л. 37-39.
3 Таксама гл.: с. 387.
4 Памазаў Стэфан Емяльянавіч [25.4.1898, мяст. Краснаполле Чэрыкаўскага пав. Магілёўскай губ., цяпер райцентр Магілёўскай вобл. — ?]. 3 бел. рабочай сям’і. Атрымаў сярэднюю адукацыю. У 1930-я г. працаваў раённым упаўнаважаным Наркамзага па Чэрвеньскім р-не Мінскай вобл. Уступіў у КП(б)Б. Быў жанаты, гадаваў трое дзяцей. Арыштаваны 24.6.1938. Адпраўлены ў Барысаўскую турму НКВД. Асу­джаны асобай нарадай пры НКВД 3.11.1938 за «антысавецкую агітацыю» і за «шпіянаж на карысць буржуазнай Полышчы» да 10 гадоў
«В нашем Червеньском районе председателем исполкома был Дейко, а впоследствии, как оказалось, не Дейко, а Дейковский — заклятый враг трудового народа, который переобкладывал как натуральным, так и денежным налогом население, производил незаконные изъятия... Секретарь исполкома Н. Костюкович1 идеализировал его, как старого чекиста, говорил, что надо учиться у Дейковского работать...
Я, как свирепый тигр, каждую минуту на доверенных мне уча­стках работы (предвыборные партийные собрания р-на, пред­седатель избирательного участка на выборах в Верховный Со­вет БССР и СССР) боролся за правильность проведения их в жизнь... Всякую несправедливость, извращение советских зако­нов не замалчивал, невзирая на личности критиковал... Такая критика карьеристам-поклепщикам не понравилась... Не знаю почему, но моя критика не понравилась и уполномоченному НКВД по Червеньскому району Мазурову. .
Схватили без предъявления санкции прокурора, обыск, все отняли и в 9 часов отправили в Борисовскую тюрьму... 9 дней в тюрьме, потом камера предварительного заключения... Сле­дователь Апрянич был прислан из Червеня... Зверскими нечеловечесими пытками, бесчеловечным избиением до потери созна­ния заставил меня подписать на себя позорный приговор. Сле­дователь шесть суток день и ночь избивал меня и всевозмож­ные пытки ко мне применял, а именно: бессчетные приседания, стойка, сажание на ножку стула, перевешивание через стул и биение резиной по мускулам ног, биение по пяткам, защемле­ние пальцев в дверь, частое биение по связкам шеи, биение прес­сом по голове, и когда падаешь на пол, так бьет до потери со­знания каблуками в бока... Потеряешь сознание — обливают водой и уводят, а через час-два обратно вызывают... Следова­тель говорил: «Ты лучше подписывай то, что нужно, все равно здашься, не такие здоровцы, как ты, сдавались, ведь пойми, под­пишешь увидишь своих детей... Дадут тебе 2-3 года, и возв­ратишься домой к семье, а не подпишешь так знай, что это цветочки еще, а ягодки будут впереди... В предсмертной аго­нии, но подпишешь... Я подписал, но сам не знаю что — не чи­тал. Зналвыше смерти ничего не будет, а смерть легче полу­чить, чем такое истязание выдержать»2.
ППК. Этапаваны ваУнжэнскі канцлагер НКВД Горкаўскай вобл. (ст. Сухабязводная, 13-ты лагпункт). Далейшы лёс невядомы. Рэабілітаваны пракуратурай БВА 20.3.1989. Асабовая справа П. Ne 21693-с з фотаздымкам захоўваецца ў архіве КДБ Беларуси.
1 Біяграфічныя звесткі не выяўлены.
2 НАРБ, ф. 4п, в. 21, с. 2304, л. 67-73.
ВИНЬКОВЕЦКИЙ (следчы, кагаваў на допытах падследных).
3 ліста (ад 7.3.1940) настаўніка Барысаўскай СШ № 8 Васіля Бірыча сакратару ЦК КП(б)Б П. Панамарэнку:
«29 сентября 1939 г. при личном свидании в Червеньской тюрьме с моим зятем, осужденным Андреем Шинкевичем2, пос­ледний в присутствии надзирателя рассказал, что в Минске сле­дователь Винниковецкий подверг его жестоким пыткам и под страхом смерти его самого (из легких выливалось по литру кро­ви) и угрозе его жене, вынудил его подписать признание, что он принимал участие во вредительстве. Причем А. Ш. добавил, что все то, что он сделал хорошего, как истинный большевик, он назвал вредительством в надежде, что следственные органы проверят факты и убедятся в его невиновности. Когда я на это заметил, что «ты здесь выказал малодушие», он сказал: «Счас­тье, что сегодня вы видите меня живым»3.