КНІГІ ОНЛАЙН
Прыняць удзел у вычытцы распазнанага тэксту Падрабязней
Затем его отправляют уже на новый «фронт» — борьбу с католичеством на землях, где недавно бушевало восстание. Назначили в 1866 г. настоятелем знаменитого Тороканского монастыря (теперь на его месте село Именин Дрогичинского района Брестской области), который в XVI11 в. был резиденцией руководителей базилианского ордена, а после ликвидации унии в 1839 г. — местом ссылки непокорных униатских священнослужителей. Еще в начале 60-х гг. XIX в. там доживали свой век несколько таких священнослужителей. Игумен Филарет мог еще их застать живыми. Новые сведения о жизни загадочного настоятеля, можно, наверное, обнаружить только в архивах Санкт-Петербурга и Москвы. Ольга Захаренко (Минск) ИОСИФ ГОШКЕВИЧ КАК ВОСТОКОВЕД II стория востоковедения знает много имен выдающихся неШІ утомимых исследователей, оставивших яркий след в исто■ I рии отечественной и мировой культуры. Огромный вклад в изучение Востока внесла деятельность талантливых ученыхяпонистов. Среди них — Иосиф Гошкевич, уроженец Беларуси. Зарождение японоведения в России начинается при царереформаторе Петре I. В соответствии с его указом 1705 г. японцу Денбею повелевалось «учить японскому языку и грамоте». Так появился словарь, фразеологический сборник, хрестоматия. Затем японцем Гондзой был составлен русско-японский словарь, японская грамматика, введение в японский разговорный язык '. Одним из важных и интересных эпизодов развития японоведения стало основание в 1725 г. «мунгальской» школы в стенах иркутского Вознесенского монастыря. Там изучались китайский, японский и монгольский языки. В 1802 г. настоятелем монастыря был назначен архимандрит Иакинф, ставший впоследствии крупным ученым-синологом, известным в миру под именем Никиты Яковлевича Бичурина. Именно в этом монастыре готовилась к своей деятельности в Китае Русская духовная миссия, в состав которой входил Гошкевич. Наряду с изучением языков в «мунгальской» школе будущие востоковеды занимались исследованием культуры и жизненного уклада народов Китая. Летом 2002 г. Белорусское географическое общество организовало комплексную экспедицию «Беларусь-Байкал». Мною как участником этой экспедиции было определено местонахождение Вознесенского монастыря. До наших дней там сохранились лишь два братских корпуса, школа, ризница и библиотека. «Мунгальская» школа оказала большое влияние на становление И. Гошкевича как востоковеда. Знания, приобретенные в школе, понадобились ему как в Китае, так и в Японии. 1 Алпатов В. М. Изучение японского языка в России и СССР. М., 1988. С. 7-8. За девять с половиной лет пребывания в Пекине И. Гошкевич исследовал материальную культуру стран Дальнего Востока, их природу. Он изучил в Китае несколько восточных языков — маньчжурский, корейский, монгольский, усовершенствовал свои знания в области китайского языка2. История о том, как Гошкевич был зачислен в состав Русской духовной миссии, увлекательна. В Петербургской духовной академии вместе с И. Захаровым, который в будущем станет известным китаеведом, он выступил инициатором литографирования перевода Ветхого Завета на русский язык. За эту работу Святейший Синод осудил переводчика — известного востоковеда Павского3. Его сподвижников в наказание решили направить в духовную миссию в Пекин. В ее состав кроме Гошкевича входил еще один наш земляк — художник Кондратий Корсалин, уроженец Слуцка. В Пекине маньчжурские чиновники заказывали Корсалину портреты. Неизвестный автор под псевдонимом Дэ Мин в своих очерках писал о Корсалине: «Даже министры и князья царской крови удостаивали подворье наше своими посещениями»4. По истечении положенного срока службы в Китае Гошкевича как редкого знатока восточных языков зачислили чиновником особых поручений в Азиатский департамент Министерства иностранных дел. В 1852 г., когда в Петербурге формировалась экспедиция к берегам Японии, Гошкевич был прикомандирован переводчиком и советником к ее начальнику — вицеадмиралу Е. В. Путятину. Путятин высоко ценил нашего земляка и отмечал: «Не могу нахвалиться его способностями, многосторонней образованностью и строгой точностью исполнения всех поручаемых ему дел». В книге путевых очерков «Фрегат Паллада» И. А. Гончарова отмечается виртуозность Гошкевича как переводчика-универсала. Так, при посещении острова Рюкю писатель наблюдал его общение с жителями, наречия которых не знал никто из русских5. Японский язык Гошкевич начал изучать во время плавания. Вначале он использовал для этой цели китайские пособия, позже, на стоянке в бухте Симода, моряками был спасен японец — Татибана Косай, которому грозила смертная казнь за принадлежность к тайной христианской общине. С помощью Татибана Гошкевич усовершенствовал японский язык6. По дороге из Японии обратно в Россию около северного побережья о. Сахалин английское военное судно «Бараккота» захватило русских в плен. 2 Иванова Г. Д. Русские в Японии XIX нач. XX вв. М„ 1993. С. 25. 3 Роддосский А. Биографический словарь студентов первых XXVIII-ми курсов С.-Петербургской духовной академии. 1814-1869 гг. СПб., 1907. С. XLIX 4 Скачков П. Е. Очерки истории русского китаеведения. М., 1977. С. 154. 5 Гончаров И. А. Фрегат «Паллада» II Гончаров И. А. Собр. соч. М., 1978. Т. 3. С. 203-204. 6 Иванова Г. Д. Русские в Японии XIX нач. XX вв. С. 28. Моряки и Гошкевич были доставлены в Гонконг, и, хотя они не участвовали в Крымской войне и не были вооружены, их как «военнопленных» перевезли в Англию и освободили только после заключения Парижского мирного договора 30 марта 1856 г. Но и в Англии Гошкевич не прекращал востоковедческой деятельности: участвовал в заседании Лондонского азиатского общества под руководством гонконгского губернатора сэра Джона Боурина. Там наш соотечественник опроверг утверждения одного из выступавших о неподготовленности членов Русской духовной миссии к востоковедческой деятельности7. В 1856-1857 гг. И. Гошкевич работал с Татибана над японско-русским словарем, который явился наиболее значительным вкладом востоковеда в японоведение. Словарь удостоился Демидовской премии Императорской Академии наук с вручением Золотой медали. Рецензент в «Отечественных записках» указывал на «три преимущества», которые помогли Гошкевичу в этой работе: десятилетнее жительство в Пекине, пребывание в Японии и содействие «природного японца»8. Полвека спустя И. Куруно и В. Панаев считали словарь Гошкевича лучшим образцом среди всего созданного в России по японскому языку9. Как памятник середины XIX в. и как этап в развитии лексикографии словарь не утратил значения и на сегодняшний день. В 1857 г. И. Гошкевич стоял перед выбором. В Казанском университете, ставшем к тому времени центром русского востоковедения, предполагалось создание кафедры японистики, должность ее заведующего предложили ему10. Одновременно ему предложили возглавить консульство в Японии. Последнее предложение он счел более приемлемым. Будучи консулом, Гошкевич продолжал исследовательскую деятельность, написал много ценных заметок о нравах и обычаях японцев. И. Гошкевич был первым иностранцем, которому разрешили ездить ко двору сёгуна в Эдо (Токио). Японцы низко кланялись перед канго, в котором несли консула. В Эдо Гошкевич произвел обмен ратификационными грамотами договора о торговле и мореплавании, что для России было очень важно. Высокую оценку деятельности Гошкевича в Японии дал министр иностранных дел Горчаков: «На протяжении семилетнего существования русского консульства в Хакодате его отношения с японским правительством и жителями были самыми лучшими». Сам И. Гошкевич так говорил о Стране восходящего солнца: «Японский народ, недавно почти насильно втолкнутый в семью цивилизованного европейского мира, давно имел право на это место по внутреннему родству; не потому ли и он проявляет ту 7 Грицкевич В. П. От Немана к берегам Тихого океана. Минск, 1986. С. 208-209. 8 Отечественные записки. 1857. С. 67-68. ’ Куруно И., Панаев В. П. Военный русско-японский толмач. СПб., 1904. С. И. 10 Алпатов В. М. Изучение японского языка в России и СССР. С. 15. удивляющую энергию, то стремление к цивилизации» 11. История развития Японии подтвердила слова Иосифа Антоновича. Продолжая исследования в области японского языка, Гошкевич работал над книгой «О корнях японского языка», в которой раскрыл происхождение корней японского языка и сопоставил их с корнями других языков. (Книга была издана после смерти Гошкевича, в 1899 г.). Наиболее интересен в ней раздел, посвященный описанию звуков японского языка, ряд положений транскрипции, предложенной им, закрепился в научной литературе12. Своей образованностью, знанием языков, учеными занятиями Гошкевич снискал расположение в научном мире. Какими разносторонними были его интересы, свидетельствует библиотека Иосифа Антоновича, которая хранится в Институте востоковедения Российской академии наук. Собранные им письменные памятники касаются вопросов географии, этнографии, истории, языка, народов Японии, Китая, Кореи. Материалы, поступившие еще до того, как в академии началось изучение японской культуры, явились первым крупным собранием японской литературы в Азиатском музее13. Исследования И. Гошкевича оказали дальнейшее влияние на развитие японистики в России. Началом систематизированного изучения Японии и японского языка считается 1870 г., когда в программу Петербургского университета включили преподавание этого языка. В дальнейшем, в 1888 г., в университете был создан восточный факультет, надолго ставший главной базой развития японоведения в России. Выпускниками этого факультета были и всемирно признанные авторитеты — Н. Невский и Н. Конрад. В 1899 г. во Владивостоке был открыт Восточный институт, где наряду с другими востоковедческими науками важное место заняло и японоведение. Первым директором института стал известный востоковед А. Позднеев, автор глубоких научных исследований по истории и географии Японии. С Восточным институтом связаны имена таких российских японоведов, как Е. Спальвин, В. Веселовский, Н. Кюнер. Учебное заведение располагало ценнейшей в России коллекцией материалов по Японии, а также по Китаю, Маньчжурии, Тибету, Корее, ставшей богатейшей источниковедческой базой для последующих исследований в области японоведения14.