КНІГІ ОНЛАЙН
Пошук сярод кніг, што прайшлі індэксацыю гуглам. Некаторыя кнігі гугл не знаходзіць
«Абэцэдаршчына» — адна з праяў дэфармацыі духоўнага жыцця нашага грамадства. Яе вынікам было не толькі скажэнне прафесійных, але і этычных прынцыпаў навуковай дзейнасці, змяшэнне, блытаніна маральных каштоўнасцей, размывание паняццяў дабра і зла ў навуковых адносінах, фарміраванне такога маральна-прафесійнага клімату, у якім, калі не ўсё, то многае было дазволена: неаргументаваныя, аднабаковыя і тэндэнцыйныя ацэнкі; вылучэнне дробных недахопаў і адмоўных бакоў у працах свайго калегі або апанента і затушоўванне, замоўчванне пазітыўнага і арыгінальнага зместу; нястрыманае захвальванне або агульнае ганьбаванне; павярхоўны і некампетэнтны аналіз і г. д. Усё гэта хоць і не з’яўлялася нормай навуковых адносін, тым не менш паступова пераставала шакіраваць навуковую грамадскасць. Канешне, многае тут залежала і залежыць ад індывідуальных маральных прынцыпаў таго альбо іншага вучонага, аднак жа, прызнаемся сабе, такія норавы паступова разбэшчваюць людзей і разбураюць навуку. На жаль, Л. С. Абэцэдарскі ўжо не зможа ўступіць у дыскусію. Да таго ж, яго блізкім непрыемна будзе чытаць многае з таго, што тут напісана. Але ж спадзяемся, што чаша шаляў, на якую кладуцца інтарэсы, будучае беларускай навукі і культуры, павінна пераважыць чашу, на якую мы ўскладаем свае маральныя сумненні. Літаратура і мастацтва. 1990. 8 чэрв. Между Востоком и Западом: проблема духовно-культурного синтеза в белорусской мысли XVI—XVII вв. С древнейших времен и по сей день в мировой, европейской и отечественной мысли идет непрерывная, то временами затухающая, то вновь разгорающаяся дискуссия об отношении восточного и западного общественнокультурных регионов, их сходстве и различии; возможности или невозможности их взаимодействия и взаимопонимания, перспективах их исторического развития; дискуссия о своеобразии общественной жизни, культуры, философии, искусства, религии, социально-моральных ценностей Запада и Востока, западноевропейских и восточноевропейских, восточнославянских народов. Дискуссия, которая продолжается на страницах сегодняшних научных работ, книг, литературно-художественных и общественно-политических журналов, газет, в различных аудиториях. Проблема духовно-культурной специфики Востока и Запада так же стара, как и вопрос об отношении духа к материи, сознания к бытию. Еще в платоновском диалоге «Тимей» египетский жрец, обращаясь к греку Солону, указывал на принципиальное отличие восточной традиционалистской культуры от культуры эллинской, в которой традиция играет несущественную роль. Восточнославянские племена довольно рано вошли в контакт с Востоком. Причем отношения эти были не только со знаком минус, но и со знаком плюс. Древние русичи — киевляне, туровцы, полочане, смоляне и другие — не только воевали со степняками, но и взаимообменивались ценностями материальной и духовной культуры. В древнерусской общественно-философской мысли впервые проблема «Восток — Запад» была поставлена автором «Повести временных лет», а возможно, и самим равноапостольским князем Владимиром, который, как весьма живописно и эмоционально рассказывается в «Повести», оказался перед выбором монотеистической религии и сделал его в пользу восточного христианства. Выбор великого князя Владимира стал судьбоносным для восточнославянских наро дов, связав их последующую историческую жизнь с греко-византийской культурой и восточной разновидностью христианства, или православием. Принято считать, что гуманистический принцип толерантности, или терпимости, как в узком, религиозном, так и в широком, общественно-культурном смысле утвердился в белорусской и украинской мысли и культуре в основном в эпохи Возрождения и Реформации. Однако многие факты свидетельствуют о том, что толерантное, терпимое отношение к иной религии и иной культуре существовало в духовной жизни восточнославянских народов еще со времен Киевско-Полоцкой Руси. Эта терпимость в значительной степени являлась результатом геополитического положения белорусско-украинской Руси между Востоком и Западом, духовно-культурного синтеза, взаимосвязи и взаимодействия этого региона с восточной и западной культурой. «Хроника польская, литовская, жамойцкая и всей Руси», принадлежащая перу Матея Стрыйковского и изданная в 1582 г., свидетельствует, что князь Роман Галицкий был достойным наследником сильной, единодержавной политики Владимира-Крестителя, Ярослава Мудрого и Владимира Мономаха. Вместе с тем, констатирует хронист, в его правление усиливаются тиранические тенденции. «Со временем, — пишет Стрыйковский, — все русские князья, а также князья Белой и Черной Руси вынуждены были ему подчиняться как невольники, а он над ними властвовал, как аист над лягушками». «В наше время, — продолжает автор, — так правит московский князь» (имеется в виду Иван Васильевич Грозный. — С.П.). Галицкий князь, продолжает историограф, стал серьезной угрозой не только для Польши, но и для всего латинского Запада: он вознамерился упразднить латинское вероисповедание как таковое. И здесь весьма характерно, как к этому отнеслось русское православное духовенство: оно выступило в качестве выразителя христианско-гуманистического сознания. Как отмечает Стрыйковский, Владимирский владыка решительно воспротивился намерениям князя: отказал ему в благословении на войну с Польшей, мотивируя это тем, что не могут быть благословенны те, кто поднимает христиан против христиан [186, т. 1, с. 211]. Отношение восточной и западной культур на территории Беларуси и Украины всегда было весьма сложным и противоречивым, поскольку здесь эти культуры вступали в непосредственное взаимодействие, сталкивались лицом к лицу. Особую остроту эта проблема приобрела в XVI—XVII вв., когда белорусские и украинские земли стали, с одной стороны, ареной реформационно-гуманистического движения, с другой — объектом усиленной католической экспансии. Как известно, именно в этот период определенные круги Запада предприняли попытку насильственной интеграции белорусско-украинского региона в сферу своего религиозно-культурного и политического влияния. Именно в этот период, особенно с начала XVII столетия, перед белорусским и украинским народами со всею серьезностью встала проблема защиты и сохранения не только своей религии, но и культуры, политической независимости, национального достоинства. Тогда же и определились различные подходы к решению проблемы отношения Востока и Запада, более или менее выкристализировались три идейно-культурные и церковно-политические позиции: охранительно-консервативная, прозападная и ренессансно-гуманистическая, синтезирующая. Конечно, данная классификация, как и всякая другая, несколько схематична, поскольку, как и всякое общее, не вбирает в себя целого ряда единичных, не укладывающихся в ее рамки моментов. Первая, или охранительно-консервативная, позиция предполагала категорическое неприятие не только западных религиозно-теологических, но и светских духовнокультурных форм. Выразителями этой позиции являлись отдельные представители православного духовенства, в частности Артемий, Иван Вишенский, позже Аввакум и его последователи. В основном они заняли негативную позицию по отношению к западной науке, философии, в частности аристотелизму, культуре, обосновывая эту позицию необходимостью борьбы с католицизмом, протестантизмом, ересями, пробуждая и утверждая в обществе неприязнь, а порой и открытую вражду ко всему «латинскому». На наш взгляд, занятая указанными выше идеологами православия позиция весьма противоречива и не может быть оценена однозначно. Дело в том, что она со держала весьма актуальный в то время религиозный и духовно-культурный охранительный аспект. Выразители данной точки зрения стремились не только к консервации традиционных религиозно-идеологических устоев, но и к сохранению и защите исконно народных, национальных духовно-культурных ценностей от западно-католической экспансии. Ненавистная им «латынь» являлась символом религиозно-культурной агрессии католического Запада. Однако в своем стремлении к сохранению традиционной национальной культуры, православной веры консервативно настроенные деятели пытались отгородиться от благотворного культурного влияния Запада, в связи с чем их попытка защититься от наступающего католицизма обернулась отвержением европейской светской культуры, ренессансно-гуманистической образованности. С точки зрения культурологической позиция Артемия, Вишенского, Аввакума и им подобных может трактоваться как абсолютизация православно-религиозных и национально-культурных ценностей в ущерб ценностям общечеловеческим. Вторая, прозападная, позиция, диаметрально противоположна первой, поскольку она нацеливала на одностороннюю ориентацию на западные духовно-культурные ценности и в конечном счете таила в себе возможность национально-культурного растворения, денационализации. Ее выразителями являлись представители полонизированной шляхты и горожан, идеологи и активные проводники Брестской церковной унии 1596 г. Какими бы благими декларациями ни прикрывали унию ее творцы и защитники, в действительности она в большой степени явилась насилием над религиозной свободой подавляющей части белорусов и украинцев, покушением на национальнокультурную и гражданско-политическую свободу этих народов, поскольку вводилась принудительно, декретивно. Третья позиция была представлена идеологами отечественного ренессансно-гуманистического движения. Отвергая конфронтацию и капитуляцию, они полагали, что Восток и Запад должны вести между собой свободный и конструктивный диалог, основанный на добровольности, взаимной терпимости и избирательности, синтезе восточных и западных духовно-культурных ценностей. Осуждая всяческое, как религиозное, так и светско-культурное, насилие, отечественные мыслители-гуманисты не соглашались также и с политикой духовно-культурной изоляции, национально-религиозной замкнутости. Для мыслителей Беларуси и Украины данной ориентации (Ф. Скорина, М. Литвин, С. Будный, В. Тяпинский, А. Волан, Л. И. Сапега, Л. Зизаний, П. Могила, С. Косов, С. Полоцкий и др.) характерно конструктивное отношение как к западному, так и к восточному, в частности греко-византийскому и восточнославянскому, культурно-философскому опыту. Это направление внесло существенный вклад как в процесс синтеза духовно-культурных ценностей Востока и Запада на отечественной почве, так и в дело защиты формирующейся белорусской и украинской государственности, культуры, родного языка, становления национально-патриотического сознания. Национально-патриотическая, гуманистическая и экуменическая тенденции довольно ярко выражены в предисловиях Ф. Скорины к Библии. В «Катехизисе» (1562), первой книге на территории Беларуси, изданной на белорусском языке, Будный призывает своих соотечественников к тому, чтобы они «не только в чужоземских языцех кохали, але бы ся теж и того здавна славного языка словенского размиловати и оным ся бывити рачыли» [60, л. 4 об.]. Государственнообразующие, национально-патриотические и гуманистические ценности защищали Лев Сапега в своих предисловиях к Статуту ВКЛ 1588 г., Петр Могила и Сильвестр Косов в своих сочинениях и т. п.