Деды: дайджест публикаций о беларуской истории
Выпуск 14
Выдавец: Харвест
Памер: 320с.
Мінск 2014
Это прошло незамеченным, но большую мою вещь, под тем же псевдонимом Д. Забранский, «Несентиментальное путешествие», где я пытался дать свои действительные впечатления о Германии, которую увидел впервые в 1942 году, съездив туда переводчиком с делегацией беларуских крестьян, которых знакомили с немецким хозяйством, цензура запретила завершить печатью, обнаружив там «непонимание националсоциалистической Германии». Пришлось изменить псевдоним на С. Юстапчик, и под ним в той же «Беларуской газэце» были напечатаны мои повести «Всенощная» (в 1946 г. вышла отдельной брошюрой) и «Тревога», в которых внешне описывалась советская жизнь, но под коммунистами легко завуалировывались нацисты и особенно некоторые хорошо известные в Минске фигуры их (сам «комиссар Беларуси» Вильгельм Кубе, его «беларуский квислинг» доктор Ермаченко и другие).
Кроме этой литературной формы сопротивления, в то время я принимаю участие и в подпольном антинемецком движении. В 1942 г. вместе с другими, главным образом молодыми беларусами, беру участие в основании нелегальной антинемецкой Беларуской Незалежницкой партии, по линии этой же партии причастен к подготовке ликвидации немецкого агента Акинчица*.
В 1943 году, после публикации мною в «Беларуской газете» текста «Беларуской Марсельезы» поэта Ю. Сергиевича, чьи слова, направленные против «чужаков»оккупантов немцы восприняли на свой счет, я получил от немецких властей предложение выехать на работу в Германию, так как моя работа в Минске их «не удовлетворяет». Пока я думал день над предложением, в моем столе нашлась мина, только случайно обнаруженная одним сотрудником за 20 минут до взрыва. После столь выразительных «предупреждений» пришлось согласиться на предложение выезда в Германию.
Оказавшись там, я все же установил связи с беларускими газетами в Берлине и посылал туда свои дальнейшие беллетристические попытки, часть из которых была напечатана с некоторыми цензурными купюрами (завязка романа «Любимый город» в газете «Беларускі Работнік» вышла отдельным изданием в 1948 году, новеллы под псевдонимом В. Бирич — «Ворота скрипят» и «Невольник Дагомеи» в газете «Раніца»).
В это и особенно позднее время, после капитуляции Германии, я не прекращал заниматься и научными работами. За это время подготовлены большая литературнокритическая работа о творчестве поэтессы Натальи Арсеньевой (вводные частц из нее удалось напечатать в журнале «Сакавік» № 1, 1947, «Под націянальным сьцягам» № 1 (2), 1948), а также работы из области истории Беларуси — «История беларуского национального движения» (некоторые разделы в конспективном виде вышли отдель
* Фабиан Акинчиц, создатель и руководитель Беларуской националсоциалистической партии, директор школы беларуских пропагандистов (при Министерстве пропаганды Германии), был убит 7 марта 1943 г. во время визита в Минск. — Ред.
ными брошюрами под псевдонимом Н. Недасек «19171947» и «19181948», а также в брошюре «Белая книга в деле нашего национального названия») и «История Беларуси XVIXVIII вв.».
Теперь работаю над историей Беларуси до XIX века, но обстоятельства жизни ДП не позволяют отдаться ей как следует, также как и обстоятельства беларуской эмигрантской печати не дают никаких надежд на публикацию в ближайшем времени того, что уже есть в рукописях, особенно больших общих работ («История беларуской литературы», «Опыт нормативной грамматики беларуского литературного языка», «История беларуского национального движения», «История Беларуси XVIXVIII вв.»). Как и раньше, больше удается печатать вещи беллетристические (напечатаны новеллы «Безруч» под псевдонимом С. Юстапчык и «АфродитаОСТ», «Эмигрантская песня» под псевдонимом В. Бирич) и публицистические».
Говоря про обстоятельства жизни в ДП, Адамович имел в виду не только бытовую неустроенность, отсутствие необходимой литературы, но и ту специфическую атмосферу лагерей, о которой Н. Арсеньева писала:
«Наши “верхи” были целиком захвачены политической борьбой, “низы” тузились за каждую пару брюк или гамаш из магазина» (11).
В лагерях произошел фатальный для беларуского общества раскол, последствия которого ощущаются едва ли не по нынешнее время. Про раскол эмиграции на «кривичей» и «зарубежников», раскол политический, раскол религиозный, уже сказано (12). Сейчас же выделим только роль Антона Адамовича в тех событиях. А она была немалой.
Вспоминает Раиса ЖукГришкевич:
«Первый раз я столкнулась с профессором Антоном Адамовичем на слеге беларуских скаутов из трех зон Германии: американской, канадской и французской. Происходил слет в 1946 или 1947 году. Съехалось на него много скаутов, которые себя характеризовали “мы бойкая моладзь, арлы маладыя” и “ў душах нашых шчырых ідэі святыя, аў жылах крывіцкая кроў!”». В те времена молодежь пела:
Крывічанскае войска съпявае, У крывавы зьбіраецца бой, А дзяўчына жаўнера пытае, Чаму брацъ яе не хоча з сабой.
«Мы были и будем кривичами...» А какое отношение это имеет к Антону Адамовичу? Имеет. Он был Кривичем, хотел, чтобы мы избавились в своем названии от навязанной нам, как он говорил, «рашки», — «Belarussia»*.
Воспоминание Р. ЖукГришкевич знаменательно. Насколько, видимо, глубоко владела идея Адамовичем, если первое впечатление о знакомстве с ним оставляла «Кривия»! Было в этом не только увлечение молодости, «КРЫЮГ», процесс СВБ — «патриотов кривской державы», но и практическое: потеря беларусов, записывавшихся поляками изза боязни быть репатриированными. Сам был вынужден выправить себе «Poswiadczenie о rejestracji» № 401 о жительстве в Вильне в 1936 году, там позже в аппликации № 7844003 на разрешение уехать
* Раиса ЖукГришкевич (19192009) — супруга Винцента ЖукГришкевича (19031989), возглавлявшего эмигрантскую Раду ВНР в 19701982 гг. — Ред.
в США записался гражданином Польши. Потому и предложил он, вместе с Яном Станкевичем, изменить этническое название Беларусь, беларусы на Кривия, кривичи.
И был прав Лука Бенде, когда еще в 1930м году в своих показаниях писал про Адамовича и его работу о Максиме Горецком:
«В этой же монографии Адамович объединяется с нац. фашистом Ант. Луцкевичем и В. Ластовским, широко цитируя их и ссылаясь на них, как на наиболее выдающихся критиков, авторитет коих непоколебим. А все это вместе взятое выявляет и настоящее лицо Ант. Адамовича» (13).
Пленарное заседание сотрудников Института изучения СССР в Мюнхене
Нельзя отказать в меткости наблюдения (кемкем, а дураком Бенде не был); отблеск фигуры Вацлава Ластовского лежит на всем, что делал Адамович.
Идеи Ластовского сыграли определяющую роль и в теоретическом обосновании изменения названия. В англоязычной статье «Журнал “Кривич”. К 50й годовщине» Адамович писал:
«В Советской Беларуси наследие Ластовского запрещено. Оно получило определенное возрождение во время второй мировой
войны, но исключительно в эмиграции. Использование термина кривичи как национального названия было предложено газетой «Утро» («Раніца»), что выходила в Берлине в 19391945 гг.
Во время принудительной репатриации термин кривичи использовался как спасительный знак. С целью избежать возвращения в Советский Союз название было принято большим количеством беларуских эмигрантов, а в британской зоне Германии был основан первый Кривичанский лагерь ДП. Жительство там сохранило от возвращения в СССР, так как ни британцы, ни советские представители не знали, что за люди это были, кривичи.
Вдобавок к отдельным лагерям ДП, название было принято некоторыми органи
зациями, национальными комитетами, студенческими организациями, научными учреждениями, журналами (например, «Крывіцкі сьветач»). Эмигрантские писатели в лице Натальи Арсеньевой, Ларисы Гениюш, Алеся Соловья, отчасти Михаила Ковыля и Моисея Седнёва тоже широко использовали этот термин».
Естественно, если «большое количество» эмигрантов, по словам Адамовича, приняло название, то не меныпее новое название отвергло. Произошло разделение общества, а за ним и эмигрантской прессы на «кривичей» и зарубежников». К кривичам принадлежали «Беларус», «Віці», «Веда», «Запісы БІНІМ» (США); «Беларускі Эмігрант» (Канада); «Бацькаўшчына», «Змаганьне», «Шарсьцень», «Каласкі» (Германия); «Божым Шляхам» (Франция); «Зьніч» (Италия); [180]
«Новае Жыцьцё», «Лучнік» (Австралия); к зарубежникам — «БІС», «Шыпшына», «Зьвіняць Калакалы Сьвятой Сафіі», «Беларуская трыбуна», «Царкоўны сьветач» (США); «Незалежная Беларусь», «Беларускі Патрыёт» (Германия).
Споры постепенно перешли из научного пространства в пространство бытовое. Вот два примера из хроники той борьбы.
В 1948 году в Германии кривичи издали брошюру Максима Знича (А. Адамовича) «Измена. Как продался бывший беларуский епископат московскому зарубежью» («Здрада. Як запрадаўся былы беларускі епіскапат маскоўскаму зарубежжу»):
«Нас не позорит название Кривич, аналогами которого являются: националист, автокефалист, незалежник, патриот, борец и солдат Беларуского Народа. Мы не желаем тащиться за вами в Москву и иметь название зарубежников, русофилов, федералистов, областников, реакционеров, оппортунистов и предателей беларуских интересов — Автокефалии Беларуской Православной Церкви и Независимости Беларуской Народной Республики. Мы — будущее Народа. Вы и вам подобное «беларуское» зарубежье — грязное пятно в истории Беларуси».
Со стороны зарубежников тоже были свои авторитеты, свои идеологи, свои писатели. Юрка Витьбич — из числа наиболее активных. Именно он основал и фактически в одиночку издавал не только «Шыпшыну» или «Зьвіняць Калакалы Сьвятой Сафіі», но и «БІС» («Беларуская Информационная Служба»), едва ли не самый острый орган другого лагеря, где под псевдонимами Игнатий Тур, Михаил Криницкий он писал:
«Выполняя приказы заклятых врагов нашего беларуского народа, «кривичи» до сих пор оплевывают в своих «Белых книгах» и вне их наше национальное название, пытаясь уничтожить его и заменить другим.
«Кривичи» оплевывают нашу знаменитую, гордую «Погоню», стремясь заменить ее несуразной и оскорбительной по форме «Двойной погоней», «кривичи» фальсифицируют нашу героическую историю и особенно те ее стороны, где нашли отражение I Конгресс, Акт 25 Марта, БНР, II Конгресс, БЦР (Н. Недасек «19171947»);
КНІГІ ОНЛАЙН
