Поўны збор твораў. Том 10. Кніга 2
Артыкулы, эсэ, прадмовы, выступленні, інтэрв’ю, гутаркі, калектыўныя творы (1981 -1990)
Васіль Быкаў
Памер: 640с.
Мінск 2019
Онл расстреллвалл нас, методлческл, аккуратно посылая по снаряду в каждого бойца, л спустя четверть часа вместо нашей цепл на снегу чернел ряд кровавых разрывов с разметалнымл вокруг комьямл мерзлой землл. Уцелевшле, почтл все раненые, скатлллсь по обратному склону в село, невесть на что надеясь л невесть что полагая. Но все-такл, как оказалось, мы задержалл лх, пусть л ненадолго, но за это время на уллцах села появллся десяток нашлх трлдцатьчетверок, по-влдлмому, срочно переброшенных сюда с другого участка фронта. Онл вышлл на сельскую окралну, л между талкамл завязалась огневая дуэль, которая продлллась до вечера. Две нашл трлдцатьчетверкл сгорелл в влшеянлке на отшлбе, но горелл л лемецкле танкл — за бугром в погожее небо долго валллл черные клубы дыма. Вдобавок ко всему под вечер налетелл «мессершмлтты» л прлняллсь неіцадно бомблть село, от разрывов лх бомб разваллваллсь гллняные мазанкл, разлеталлсь плетнл л сарал. Мы с нескольклмл рапенымл сунуллсь в какой-то погреб, где л прослделп до ночл. Но в наступлвшлх сумерках нашл трлдцатьчетверкл сталл поклдать свол позлцлл за селом, л чумазый каплтан-танклст обьявлл, что онл уходят.
Раненых, еслн те пожелают, могут взять на броню. Ночью село, по всей вероятностн, будет занято немцамн.
Мы тороплнво взобралнсь на броню, человек по шесть на машнну, вцепнлнсь в железные поручнн. Тяжелораненых устронлн посереднне. Сначала нам было тепло н удобно, следовало только держаться покрепче. Но едва танкн тронулнсь, снова налетелн немецкне самолеты, началась ожесточенная ночная бомбежка. Некоторое время танкн двнгалнсь, не обраіцая на нее вннмання, то н дело пошатываясь в стороны от блнзкнх разрывов, которые грохоталн справа н слева, спередн н сзадн, обрушнвая на нас пласты снега н комья мерзлой землн, высекая осколкамн нскры нз бронн. Но после того как одна нз машнн взорвалась н нз нее ннкто не выбрался, танкнсты прн первых разрывах бомб сталн останавлнвать машнны н разбегаться в стороны от дорогн. Раненые, способные к передвнженню, тоже соскакнвалл с бронн, на которой оставалнсь лншь те, кто не мог слезть н особенно взобраться на нее после. Прнтнснувшнсь к башне н сжавшнсь в болезненный ком, я переждал на танке четыре нлн пять такнх бомбежек, опасаясь лншь одного — быть сброшенным взрывом на снег. Но вот танкн вьехалн в какое-то болыпое село, н после непродолжнтельной стоянкн капнтан скомандовал слезть всем — на рассвете танкн пойдут в атаку.
Что ж, прншлось слезть. Село горело после недавней бомбежкн, которой была свеже н жестоко обезображена улііца. Какой-то боец помог мне доковылять до более-менее сохраннвшейся мазанкн, н, войдя в нее, я свалнлся на кровать в углу. Здесь уже кто-то лежал, наверное раненый, солома в кроватн показалась мне мокрой, но только я прнлег на краешке, как сразу же н уснул, словно провалнлся в забытьн.
Как н во все этн суматошные днн, пробужденне наступнло от снльной стрельбы на околнце, н я вскннул голову. Брезжнл первый рассвет, нз прореднвшейся темноты проступалн убогне пожнткн этой покннутой хатенкн: стол, кровать, опрокннутая скамья на полу. Мой сосед не обнаружнвал прнзнаков жнзнн, н я толкнул его локтем, тут же, однако, нспугавшнсь, — рядом лежал человек в снзой немецкой шннелн с двумя офнцерскнмн знакамн на узком, отороченном галуном погоне. Под ннм в соломе стояла лужа кровл, нспачкавшей полы моей шннелн. Немец был мертв. Тем временем стрельба прнблнзнлась: несколько пуль ударнло в стену, от которой на кровать брызнуло сухой штукатуркой. Поняв, что поблнзостн завязывается что-то скверное, я сполз с кроватн н доковылял
до дверей. В сенях было темно, в углу возле входной дверм был сколочен сусек, гюлный картошкя, й я вытянулся на нем, йзготовйв свой пнстолет.
Бой в селе разгорелся с новой сйлой. Послышалйсь крнкн, кто-то пробежал по улйце. Вскоре там раздалйсь гранатные разрывы — скверный прнзнак того, что немцы ворвалнсь в село. Сквозь іцель в дверях мне внден был залйтый взошедшйм солнцем заснеженный двор — началось ядреное морозное утро. В свете этого утра за стеною мелькнула тень, послышалось усталое дыханйе, й дверь передо мною резко распахнулась. В ее проеме вознйкло молодое лмцо человека в немецкой каске с бйноклем на грудй. Одной рукой он открыл дверь, а в другой держал автомат. Нас разделяля какйх-ннбудь трн метра, я был готов, мой пйстолет был направлен в середйну его грудй, й я мог выстрелйть тотчас же. Немцу же для очередй предстояло броснть дверную ручку й другой рукой подхватнть автомат. Но я промедлйл секунду, а немец, отсутствуюіце взглянув на меня, выпустал дверь й побежал дальше, туда, где слышалйсь немецкая речь, крякя й топот сапог. Так я подарйл ему жйзнь, впрочем, как н он мне тоже. А скорее обойм нам йодарйло жйзнь солнечное утро, наверное, не давшее ему нйчего увйдеть в темном закутке. Я запахнул дверь н с пнстолетом в руке стал терпелнво дожндаться развязкн этого суматошвого боя.
К полудню развязка все-такй наступйла. Наша пехота выбйла немцев йз села й продвййулась дальше. Я выполз на улйцу, кто-то йз пробегавшйх бойцов йоказал, где нскать йх полковую санчасть. Когда мы с однйм раненым технйком-лейтенантом добралйсь до нее, снова налетелй «юнкерсы» н обрушйлй на село ковтейнеры мелкйх осколочных бомб. Снова все заволыхало кругом, зэдымйло, загрохотало. Девушка — лейтенант медслужбы, сьежйвшйсь от 6лйзкйх разрывов, на полу санчастн тороплнво заполняла на раненых карточкй передового района — перевязывать раны уже не было возможностй. Когда очередь дошла до меня, запнсав званйе й фамнлйю, спроснла номер полка й, услышав в ответ незнакомые нанменованйя, удйвйлась.
— Это не нашей частй.
— Где он ее найдет теперь, эту свою часть? — сказал техннк-лейтенант.
— А это не мое дело.
Без карточкн передового райова эвакунроваться в госпйтэль было невозможно, й я прйуныл. Но тут «юнкерсы» сыпанулн
на село очередную партню бомб, нз хаты разом выскочнлн все окна, н девушка, смягчнвшлсь, брослла мне карточку.
Так, в обіцем, закончллась для меня эта не сллшком выдаюіцаяся эпопея — обычная солдатская лсторля, несколько дней войны co смертямл, кровью, успехамл л, как сказалл бы теперь, досаднымл срывамл. Тому, кто воевал на переднем крае, особенно в пехоте, не раз прлходллось пережлвать подобное. Нным доставалось л больше.
В ялварсклх боях под Клровоградом остался почтл весь наш батальон, а может, л весь полк даже. Хоровллл поглбшлх нескоро, когда фронт откатллся к Бугу л степь освободллась от снега. Жлтелл окрестных сел собралл там пролежавшне злму тела нашнх бойцов л свезлл в братскую могллу в Северлнке. Наверное, там же подобралл л мою полевую сумку с некоторымл бумагамл. Это дало основанне предположлть, что ее хозянн тоже остался побллзостл. В той же братской моглле оказался л мой команднр роты лейтенант Млргород, нмя которого нослт теперь пнонерская дружнна местной школы. Недалеко от тех мест похоронен команднр нашего батальона кашітан Смлрнов, ненамного пережлвшлй своего командлра роты, по соседству с нлмл поколтся прах команднра полка майора Казаряна, скончавшегося от ран в медсанбате.
Ненскушенному в войне, тем более молодому человеку может показаться, что нашн разрозненные усллля былл бесцельяымл, а наше малоуспешное сопротлвлеяле немецкнм танкам бессмысленным. Но это не так. Пока раненые, а также ллшенные протлвотанковых средств л должной органпзованностл бойцы тыловых служб велл спораднческне бол с немецклмл танкамл, сковывая лх маневр л отвлекая на флангах, ударная групплровка нашлх войск под командованнем генерала Ротмнстрова упорно окружала Клровоград, в лтоге прннудіів немцев к отходу.
Тогда нам все это казалось по-разному, но теперь влдлтся все яснее: нашл жертвы былл не напрасны, каждая капля кровл, проллтой на поле боя, так ллл лначе прлбллжала нашу Победу, потому что в той войне л нашем ожесточенном едлноборстве перевешлвала ллшь чаша, до краев наполненная человеческой кровью. Мллллоны человеческнх жлзней — красноречлвое тому свндетельство. Может быть, нменно поэтому на нашей стороне оказалась победа, значенне которой непреходяіце для человечества.
[1985]
[ОТВЕТЫ НА АНКЕТУ ЖУРНАЛА «ВОПРОСЫ ЛНТЕРАТУРЫ»]
— Что йз напйсанного е годы войны й тогда прочйтанного вамй запомнйлось вам больше всего? Что йз этйх пройзведенйй сохраннло жйвую сйлу й в нашй днй?
— Болыпе всего н навсегда запомннлось нз прочіітанного в годы войны «Волоколамское шоссе» Александра Бека, это понстнне уднвмтельное пронзведенне, по суіцеству очерк, спнсанный с действіітельных лнц на поле боя, с конкретной обстановкн. Но в этом очерке — жнзнь, война, настояіцііе, a не прндуманные характеры н проблемы н, что самое важное, подлннная атмосфера того временн, полная драматнзма н тревогн, когда враг был под Москвой, а вся война лежала в тумане нензвестностн н победа была так далеко...
— Что нового дала лйтература о войне в последнее десятйлетйе? Какйе направленйя в ней кажутся найболее перспектйвымй?
— За последнее десятнлетне лнтература, несомненно, расшнрнла м обогатнла наше знанне о войне, высветііла ряд ее новых немаловажных моментов. Здесь я нмею в внду появленне такнх кннг, как «Я нз огненной деревнн» Адамовпча, Брыля н Колесннка, «Блокадную кннгу» Адамовнча н Граннна н опубліікованные недавно запнскн Светланы Алексневнч о трудной военной судьбе женіцнн — участннц войны. Время от временн продолжают появляться н теперь новые замечательные кннгн о войне во всех лнтературах нашей страны.
— Будете лй вы продолжать пйсать о войне? Что, на ваш взгляд, необходймо еіуе рассказать о ней?
— Я продолжаю пнсать о войне, так как внжу в ней массу еіце не освоенного нскусством матернала нз народной жнзнн іі борьбы, относяіцегося к армнн, партнзанам, жнзнн на оккупнрованных террнторнях. Н особенно — к областн пснхологнн н духа, нравственностн, этнкн.
— Какова в вашйх пройзведенйях мера соотношетія вашего лйчного фронтового опыта й вымысла?
— Так нлн ііначе в основе всего напнсанного мной о войне лежнт лнчный опыт, память о тех годах, незабытое чувство борьбы іі смертельной опасностіі. Также оттуда все образы — внденные, познанные, прнчастные ко мне, оіцуіцаемые мною.
КНІГІ ОНЛАЙН
