Зроднены з культурай
Выдавец: БелДІПК
Памер: 400с.
Мінск 2008
Сегодня день убийства Мартина Кинга — национальный обще американский день траура. Свободный от работы день, который ввел в конституцию наш с Гилепом знакомый «джинсовый парень», тогда еще губернатор штата Арканзас, а затем Президент Бил Клинтон.
Было еще много встреч и в домах миллионеров, и с местными оппозиционерами, и серьезными учеными и миссионерами «американского корпуса мира».
Один наш с Владимиром друг, а в Америке все друзья после одной вместе выпитой кружки пива, миссионер показал нам свою коллекцию. Уникальную коллекцию керамики майя (не-поддающуюся денежной оценке) в кухонном шкафу, которую он вывез из «нецивилизованной» Латинской Америки. Он очень старался просветить нас и посвятить в истинные «американские ценности».
Поскольку он в ответ' всегда получал проповедь Владимира Гилепа, дружеские отношения начали ослабевать (он же не знал, что в лице министра культуры он встретил еще и археолога), и мы решили завершить визит1 «наших» в амери-канскую глубинку.
83
Кроме того, Владимиру очень надоела американская капуста на газонных грядах нашего друга миссионера и его философия, что каждый должен выращивать свой качан капусты, а не строить общество всеобщего коммунистического благоденствия ( а своей дачи у Гилепа еще не было, как не было понимания того, что скоро партия их разрешит). Мы решили сматываться.
Меня же просто веселило непонимание пастора того, что мы делаем в Америке.
«Наверно вы шпионы?» — не один раз спрашивал он меня вслух, после того как я перечислял ему американские университеты и лаборатории национального управления космического пространства НАСА, где мне пришлось работать, и его глаза всегда убежденно утверждали это.
Не могут какие-то «минские рашианс» так понимать, что происходит в Америке, и говорить по-английски и тем более по телефону. По его телефону, из которого ни он и никто другой не звонил никогда ни в Нью-Йорк, ни в Нью-Джерси и Техас. А эти гости занимаются этим каждый вечер и даже ночью. Одним словом шпионы. Но очень симпатичные и на редкость, не по американски, образованные.
А дело было в том, что Владимир Гилеп решил найти родственника своего сотрудника, который обещал нашему министерству помочь построить то ли университет, то ли какой-то «культурологический» заводик. А для этого нужна встреча. Нужно его найти в Америке. Для этого телефон пастора и пригодился.
Ведь чтобы смотаться из американской глубинки в их столицы, нужно иметь место, куда двигаться. И это в Америке, где никто толком не знает, где кто живет.
Забросив свою политическую миссию по обеспечению образа М. Горбачева, Владимир принимает решение лететь в Нью-Йорк.
Билетов в Нью-Йорк не оказалось, и, поскольку нам уже надоели их деятели театра, церковники и миссионеры, реша-
84
85
ем лететь в соседний штат, в город Ныо-Арк. Здесь пригодился мой немалый американский опьгг путешествий и смены университетов в Америке. Уедем, а дальше посмотрим.
Для меня это самая приятная часть той американской поездки с Владимиром Гилепом. Почти такая же приятная, как посещение музея и комплекса памяти Элвиса Пресли в Мэмфисе.
Был у нас с ним и незабываемый ночной Нью-Йорк. И прекрасный вечер в самом известном ныо-йорском ресторане на Ист Ривер, напротив, через реку тогда еще не взорванного Всемирного торгового центра, и негритянским пианистом, который для нас с ним целый вечер играл старинные романсы и пел знаменитую песню битлов «Уестердэй». И русский квартал в Нью Джерси, где тогда уже жило много бывших минских интеллигентов, которые рассказывали нам за рюмочкой о том, как они тоскуют о родине, и что видят Минск во сне уже много лет.
Банкет на Ист Ривер затянулся. Пока ночью нашли американцы нашу гостиницу, оказалось, что пора улетать домой и наш аэрофлотовский самолет через два часа. А аэропорт в другом городе. В Нью-Йорке.
Опаздание на самолет — не самое большое развлечение за границей. Особенно в те годы. Можно было и под 58 статью по десяти пунктам загреметь.
Но Владимир Гилеп был на удивление спокоен. Автомобиль наш успешно сидел в американских пробках. Американцы прикидывали, во сколько им обойдется опоздание на рейс. Только Владимир был уже спокоен и уверен в их Америке. Ведь там «все как у нас, только немного хуже».
Когда мы, наконец, всякими окружными маневрами пробились в ныойоркский аэропорт, оказалось, иго «Аэрофлот» давно улетел, но есть полуггустой Боинг, который через час летит через Москву в Токио. И чтобы господа не волновались, он обгонит древний «Аэрофлот» и будет в Москве на два часа раньше.
Так благополучно закончился «срок» «наших в Америке».
Мы живем с Владимиром Гилепом на одной не очень шумной минской улице. Не часто, но встречаемся к взаимному удовольствию. Я благодарен ему за эту дружбу.
Он напечатал в своей газете, с приятным личным комментарием, несколько отрывков моей книги о Казимире Малевиче. Напечатал не по нашей старой дружбе, а по глубокому убеждению, что наша национальная идентичность просто нуждается в подъеме. Что нужно каждому делать все возможное, чтобы находить и распространять идеи и знания наших великих национальных предшественников, интеллектуальные коды которых и сегодня служат мощной генетической базой для нашей исчезающей интеллигенции и зарождающихся поколений молодых белорусских интеллектуалов.
Ігорь Малевич, доктор физико-математических наук, профессор, лауреат Государственной премии Беларуси 30 января 2008 г.
86
Аб стварэнні музея ў Навагрудку
87
Кажучы пра Уладзіміра Аляксанд-равіча Плепа, мне хочацца ўзгадаць, а можа ў нечым і нагадаць юбіляру нека-торыя сумесныя «навагрудскія ста-ронкі» жыцця і дзейнасці.
Як гэта ні падасца дзіўным, але да пачатку 1990-х гадоў, вядомы сваім гістарычным мінулым г.Навагрудак не меў свайго краязнаўчага музея. Але Навагрудак праявіў сваю настойлі-васць і зацікаўленасць, Міністэрства культуры падтрымала — і музей пачаў стварацца. Я быў приняты на працу навуковым супрацоўнікам музея летам 1991 года, калі яйічэ працягваліся работы па стварэнні і мантажу экспазі-цыі. I мы бачылі, што адна з найбольш адметных старонак гісторыі горада — ранні (старажытны) перыяд — недас-таткова ярка адлюстравана ў музеі. Найлепшыя матэрыялы з навагрудскіх раскопак, якія б нам маілі ў гэтым да-памагчы, захоўваліся на той час ў Ленінградзе. Частка — у Эрмітажы, а асноўная колькасць — у Інстытуце ма-тэрыяльнай культуры. Яго супра-
цоўнікі пад кіраўнінтвам Фрыды Давыдаўны Гурэвіч з 1956 па 1985 год праводзілі археалагічнае даследаванне нашага горада. Археалагічныя знаходкі забіралі з сабою для далейшага выву-чэння. I дзякуючы ім з’явілася манаірафія Ф. Гурэвіч «Древний Новогрудок», шмат артыкулаў аб ранняй гісторыі нашага іорада.
У гэтым жа, 1991 годзе, адбыліся 1-я «Наваградскія чы-танні», дзе навукоўцы ўзнялі пытание аб вяртайні ў Навагрудак матэрыялаў археалагічных раскопак, што і было запісана ў рэза-люцыі канферэнцыі. Але ці магчыма гэта? Беларусь і Расія — ужо самастойныя суверэнныя дзяржавы. Уладзімір Аляксанд-равіч Плеп, як першы намеснік міністра культуры і дасведчаны ў гісторыі Беларусі чалавек і прыхільнік Навагрудка, непасрэдна ўключыўся ў гэтую работу. Са свайго боку пецярбургскія архео-лагі, калегі Ф.Д. Гурэвіч, якой, на жаль, ужо не было сярод живых, М.У Малеўская і КВ. Паўлава заняліся падрыхтоўкай ма-тэрыялаў да перадачы. Справа доўжылася амаль год. I пытание вырашылася. Хаця, можна ўявіць, якіх гэта патрабавала намаган-няў, перш за ўсё, з беларускага боку і ад УА.Гілепа.
Напрыканцы жніўня 1992 года ў (на той час ужо ў Санкт-Пецярбург) паехалі па будучыя экспанаты У.А. Плеп, Т.Р. Вяршыцкая, дырэктар гістарычна-краязнаўчага музея і я. Мне давялося туды і назад ехаць на грузавой машине ГАЗ-53 з крытым тэнтам кузавам, у якьм, уласна, і былі привезены матэ-рыялы навагрудскіх раскопак. Зразумела, ппо ўсё было належ-ным чынам размешчана і аформлена, бо на расійска-беларус-кай мяжы быў памежны і мытны кантроль, была і размова з расійскім экспертам, якую давялося чакаць больш дзвюх гадзін. Увогуле, паездка была вельмі запамінальнай, у нечым з прыгодамі, аб якіх варта напісаць асобна.
Там, у Санкт-Пецярбургу, мы сустрэліся з навукоўцамі-ар-хеолагамі і з піцерскімі беларусамі: вучоным, крыху пазней доктарам навук Міколам Нікалаевым і мастаком Іванам Чэр-някевічам. Размова атрымалася зацікаўленая і пра навагрудскія
88
89
раскопкі, у якіх М. Нікалаеў прымаў непасрэдйы ўдзел, і аб супрацоўніцтве паміж Беларуссю і Расіяй. Вынікам пачатай тады размовы стаў зроблены І.Чэрнякевічам для музея габе-лен з выявай герба г.Навагрудка, які і сёння знаходзіцца ў экс-пазіцыі. А Мікола Нікалаеў пераклаў на беларускую мову, пад-рыхтаваў да друку і выдаў неапублікаваную працу Ф.Гурэвіч «Летапісны Новгородок (Старажытнарускі Наваградак)» (СПб, 2003г.). Ну і, безумоўна, галоўны вынік паездкі, вынік намаганняў У.А. Плена быў дасягнуты — калекцыя вярнулася ў Навагрудак. Праз некаторы час на аснове вернутых матэры-ялаў у экспазіцыі краязнаўчага музея была адкрыта новая тэма — «Знешнія сувязі Навагрудка ў XII — пач. XIII ст.», дзе прадстаўлены ювелірныя вырабы, вырабы з металу, косці, ке-раміка.
Адкрыццё Навагрудскага гістарычна-краязнаўчага музея адбылося праз дзесяць дзён пасля паездкі — 11 верасня. Вы-ступаючы з прывітальным словам, Уладзімір Аляксандравіч адзначыў (цытую па раёнпай газсцс «Новае жыццё» ад 16.09.2008 г.): «Музей — гэта не толькі сховішча экспанатаў, тэта тое месца, дзе выхоўваюцца патрыёты, людзі, якія шану-юць родную зямлю і думаюць пра будучыню свайго краю. Сюды павінны прыходзіць, каб стаць сапраўднымі белару-самі...». Сапраўды, адказная і пачэсная задача.
Працуе ў г. Навагрудку і Дом-музей Адама Міцкевіча, з якім у У.А. Плепа таксама даўнія сувязі. У тым жа 1992 годзе была адкрыта новая экспазіцыя ў адноўленым пасля рэканст-рукцыі доме Міцкевічаў. Ранейшую экспазіцыю, 1970—1980-х гадоў, я памятаю — у залах прысценныя вітрыны, на сцяне — стэнды са шматлікімі тэкстамі і наклеенымі фотаздымкамі. Цяпер жа новы падыход у падачы экспанатаў — інтэр’ер жы-лых пакояў з мэбляй, карцінамі, прадметамі побыту... Па да-памогу ў набыцці музейных прадметаў звярнуліся тады ў Міністэрства культуры і нават за мяжу і атрымалі на дэпазіт шэраг цікавых экспанатаў з іншых беларускіх музеяў.
КНІГІ ОНЛАЙН
