Ад Скарыны і Фёдарава — у XXI стагоддзе
Адам Мальдзіс
Выдавец: Чатыры чвэрці
Памер: 208с.
Мінск 2018
Хотел бы я также знать, кому принадлежал тот Остров в XIII-XIV столетиях и куда оттуда направились супруги — в Трок к Витовту (через Вильно) или прямо в Краков. Для второго варианта причины выглядели весомее: ведь венчание — еще не вступление на престол, а к нему Витовт относился сначала сдержанно, а потом — со скрытой враждой.
Коронация
Однако торжественный акт коронации свершился только через два года. И понятно почему. Были сомнения, вызванные как неравенством супругов по возрасту, так и ранее заключенными династическими обязательствами, связанными с 14-летней дочерью Ягайло от третьего брака Ядвигой. Да и Витовт косо смотрел на перспективу, что в случае смерти его двоюродного брата на престол вступит не он, а новорожденный наследник. Отсюда всяческие интриги и подозрения насчет «русинки». Главным, но, скорее, скрытым противником Софьи стал всемогущий краковский епископ кардинал Збигнев Олесницкий. Еще бы! Уроженка «диких лесов» привезла с собой в Краков не только множество придворных, но и православные традиции. Польская общественность стала толерантнее относиться к «восточной вере», «тоже христианской». В костелах появились иконы византийского стиля. Однако в лагере Олесницкого просчитались, видя в Софье только «русскую красотку» (ruthena virgo). Она была еще и волевой личностью, умным политиком, тонко лавировавшим в новом для себя окружении, в том числе и среди недругов. И вскоре стала действовать в краковской среде вполне уверенно.
Мне кажется, что день коронации, 12 февраля 1424 года, прямо связана с другой датой. Немногим меньше, чем через девять месяцев, 31 октября, появился на свет первый из династии Ягеллонов — Владислав. И первыми признали его королевичем как раз краковяне, в том числе и люди из лагеря Олесницкого. Тут невольно поверишь бытовавшим тогда слухам, что королева, направляясь в Краков, прихватила с собой из Друцка чудотворное зелье.
У истоков скорининских свершений
Яне стану подробно пересказывать биографию Софьи Гольшанской. Заинтересованных читателей отсылаю к роману Анатолия Бутевича, статье историка Любови Соболевой в материалах «Гольшанских чтений», польским монографиям. Но чувствую себя обязанным среди многих положительных черт первой и последней нашей королевы выделить и подчеркнуть ее врожденное стремление к знаниям, историческую предусмотрительность. Иначе чем объяснить, что в 1433 году она поручила своему личному капеллану, чеху (чешский язык тогда стал в Польше признаком образованности) Энджи Ясшовичу, перевод на польский язык Библии? А потом двухтомное издание этого перевода, именуемое сегодня «Библией королевы Софии», было украшено гербами короны и Литвы. А в 1491 году Казимир Ягеллон, третий сын Софьи и тогда король Польши, способствовал печатанию первого кириллического издания Священного Писания в Кракове Швайпольтом Фиолем — адресованного уже «русским» землям нынешних Беларуси и Украины. Я теперь уверен: эти издания были известны Скорине и именно под их влиянием он поехал учиться в Краков и печатать свои переводы в Прагу. Способствовали ему в этом благородном деле, как увидим дальше, именно господствовавшие там Ягеллоны.
Ягеллоны
fk од Ягеллонов стал реальностью. Вслед за Владиславом III, геJ роически погибшим в войне с турками в битве под Варной и поэтому прозванным Варненчиком, родились рано умерший Казимир и Казимир Андрей (второе имя — от деда Андрея Гольшанского) Ягайлович. Последний стал в 1440 году великим князем ВКЛ, а в 1447 году — королем Польши Казимиром IV.
Если Софья и Владислав Ягайло выступили зачинателями династии Ягеллонов, то фактическим ее создателем явился Казимир IV. Он имел шестерых сыновей и семь дочерей. Все они заняли достойные места на европейских престолах, в истории различных стран и народов: Владислав II стал королем Чехии и Венгрии, Казимира канонизировали как святого, патрона Вильно и всей Литвы, Ян I Ольбрахт, Александр и Сигизмунд (Сигизмунд I Старый) поочередно занимали польский королевский и великокняжеский литовский престол. Последний из перечисленных являлся внебрачным отцом виленского епископа Яна, у которого секретарем-помощником служил Скорина. Сигизмунд I Старый, муж знаменитой королевыреформаторши Боны, помог белорусскому первопечатнику выйти из тюрьмы в Познани и, очевидно, из дальнейших критических ситуаций. Значительна роль и некоторых дочерей Сигизмунда Старого: Анна Ягеллонка, выйдя замуж за Фердинанда Габсбурга, стала королевой Венгрии и Чехии, несомненно, именно она помогла Скорине устроиться в Праге в королевском саду лекарем-ботаником, а вторая дочь, Ядвига, породнила Ягеллонов с Гогенцоллернами.
В 1572 году скончался Сигизмунд Август, сын Боны и Сигизмунда Старого, многострадальный очередной муж Барбары Радзивилл. Вместе с ним оборвалась мужская линия Ягеллонов, но женская благодаря наследникам Габсбургов и Гогенцоллернов про-должается до сих пор. Вот что на этот счет говорится в «Беларускай Энцыклапедьп»: «По женским линиям Казимир IV Ягеллончик является предком всех теперешних европейских королей и господствующих князей, а также тех династий, что потеряли
престолы в итоге революций в XVIII и XIX вв. и многочисленных аристократических семей». Короче говоря, нынешняя европейская королевская элита восходит своими корнями к нашей Софье Гольшанской и должна была бы помнить о своей гольшанской прародине, участвовать в сохранении там памяти о «матери королей».
О Кракове — в Кракове
Недавно под эгидой ЮНЕСКО в Кракове состоялся «круглый стол» под названием «Наследие и его охрана». Организовали форум Международный центр культуры в Кракове, охватывающий своей деятельностью всю Европу, и Польский институт в Минске. Я представлял Комиссию при Совете Министров Беларуси по выявлению, возвращению, совместному использованию и введению в научный и культурный оборот национальных культурных ценностей, которые оказались за пределами Беларуси, и комиссию «Вяртанне» при Белорусском фонде культуры. Естественно, я не мог не выполнить пожелание жителей Гольшан о том, что это древнее местечко должно быть включено во Всемирный список культурных ценностей ЮНЕСКО. Во-первых, здесь находится знаменитый Гольшанский (Ольшанский) замок, воспетый Владимиром Короткевичем. Во-вторых, возвышается замечательный памятник местного барокко — жилой корпус монастыря францисканцев и костел во имя Иоанна Крестителя с захоронениями Сапегов. В-третьих, Гольшаны располагаются на бойком туристическом пути. Но самое главное — это родина зачинательницы династии Ягеллонов, первой и последней королевы-белоруски... И вдруг слышу в зале негромкий шумок: а можно ли согласиться с таким определением? Привел я тогда аргументы, перечисленные в этой статье. Добавил к ним новые: ведь еще Ян Вислицкий в своей поэме «Прусская война» (1516) назвал Софью Гольшанскую «дочерью земли белорусской», да и сам Ягайло обращался к Витовту с такими словами: «...а теперь прошу тебя, сосватай мне у князя Семена племянницу меньшую Софью,
чтобы я за себя замуж взял, может, хоть с рода русского (выделено мною. — А. М.) мне Бог детей даст».
А еще я предложил во время запланированного посещения Вавеля возложить цветы к месту захоронения Софьи Гольшанской. Перед смертью она завещала, чтобы обряд был совершен в соответствии с восточной христианской традицией — в часовне во имя Святой Троицы кафедрального костела, у ее западной стены. «Показательно и то, — цитирую Л. Соболеву, — что часовня расписана русскими, белорусскими и украинскими мастерами. Многие фрески скомпонованы по православному канону». После этой и других цитат несогласных в зале уже не осталось.
И опять — Гольшаны
Когда писались эти строки, раздался звонок председателя Национальной комиссии Республики Беларусь по делам ЮНЕСКО Владимира Счастного, сопредседательствовавшего на том заседании «круглого стола» в Кракове. Он сообщил, что поляки инициировали документальное оформление предложений по Гольшанам. Мы пришли к согласию, что лучше всего включить их в разрабатываемый ознакомительный маршрут ЮНЕСКО «По храмам-крепостям и замкам белорусского, литовского и польского пограничья». А в восстановленной башне замка объединенными усилиями создать музей Софьи Гольшанской и более поздних владельцев местечка Сапегов.
В тот же день я получил приглашение из Ошмян на очередные международные чтения, организуемые Институтом истории Академии и местными властями. Значит, подумал я, опять пойдет речь о Софье Гольшанской и других знаменитых людях богатого своими историческими традициями края...
СБ. Беларусь сегодня. — 2012. — 2 июня.
озможен ли общий взгляд историков?
Как уже сообщалось в «СБ», посольство Литвы в Беларуси и Польский институт в Минске в 2009 году организовали международный «круглый стол» под обязывающим названием «Европейская традиция и наследие Великого Княжества Литовского. Возможен ли общий взгляд историков?» Участие в дискуссии приняли ученые трех стран.
Сближение взглядов белорусских и литовских историков на свое прошлое, равно как и позиций ученых других государств, возникших на территории ВКЛ и Речи Посполитой, началось далеко не сегодня. Это волновало еще участников международной конференции «Рим-1» в 1990 году, когда по инициативе известного польского ученого Ежи Клочовского (Люблин) было решено ради этого же сближения создать четыре научно-популярные книги, своего рода учебники истории Беларуси, Литвы, Польши и Украины, и перевести их на три остальных языка. Идеи, прозвучавшие на конференции «Рим-1», получили благословение понтифика Иоанна Павла II, принявшего и выслушавшего нас.
О ходе работы над четырьмя историями шла речь на следующих ежегодных «римских» встречах: в Каменец-Подольском, Люблине, Гродно и Тракае. Белорусы первыми справились с ответственным заданием. В срок выполнили работу польские и украинские авторы. Но в Тракае (1994) выяснилось: литовские авторы под руководством бессменного Юозаса Тумялиса «приватизировали» ВКЛ, объявив его наследие исключительно достоянием современного литовского государства (мол, для этого дают основания давнишние определения типа «Минск-Литовский» и «Брест-Литовск»). Тракайской встречей, особенно после оскорбительных высказы
КНІГІ ОНЛАЙН
