• Газеты, часопісы і г.д.
  • Гісторыя з паштовай скрыні Зборнік матэрыялаў і конкурсных прац

    Гісторыя з паштовай скрыні

    Зборнік матэрыялаў і конкурсных прац

    Памер: 220с.
    Мінск 2003
    40.05 МБ
    Любоў Гарачка
    Віцебская вобл., г. Полацк, нацыянальная гімназія, 11 клас куратар Тамара Гарылікава
    МІНУЛАГА ЧЫТАЮЧЫ СТАРОНКІ...
    1962 г. значыцца ў гісторыі як год Карыбскага крызісу, год, калі яшчэ адна вялікая пагроза вайны навісла над Зямлёй. Пра гэтыя часы напісана шмат гістарычных матэрыялаў, існуе мноства дакументаў, але я хачу расказаць, як гэтыя падзеі закранулі менавіта нашу сям’ю, якім чынам адбіліся на яе лёсе.
    Галоўнымі сведкамі падзей тых далёкіх часоў з’яўляюцца Уладзімір Астапчук і Дыяна Марынская, мае бабуля і дзядуля.
    Для ўдакладнення сэнсу іх перапіскі мне прыйдзецца расказаць крыху з іх біяграфіі. Дыяна Вітальеўна Марынская нарадзілася ў вёсцы Сукалі Віцебскай вобласці! у 16 год пераехала ў Рыгу вучыцца. Пасля заканчэння рамеснага вучылішча яна працавала на фабрыцы швачкай, жыла на кватэры ў сваёй сястры Лёлі.
    Уладзімір Астапчук нарадзіўся ў вёсцы Маклякі, на Украіне. Пасля школы пайшоў служыць на флот матросам.
    У Рызе Уладзімір пазнаёміўся з Дыянай (гісторыя іх знаёмства будзе далей апісана ў адным з яго лістоў да Дыяны), і яны пажаніліся ў лістападзе 1961 г. Пасля вяселля маладыя пераехалі ў пасёлак Храброва Калінінградскай вобласці. Так пачалося жыццё маладой сям’і. Але хутка яно перарвалася загадам пра адпраўку Уладзіміра на Кубу (гэта было ў жніўні 1962 года). Адпраўка праходзіла ў строга сакрэтных абставінах: ведаць пра гэта забаранялася не толькі сябрам, але і родным.
    Накіроўваючыся на «востраў свабоды», Уладзімір ведаў, што жонка чакае дзіця, таму расставанне было вельмі цяжкім.
    Ваенных маракоў адпраўлялі на Кубу на цывільным судне. Кожны з іх меў дакументы, што з’яўляецца спецыялістам па сельскай гаспадарцы. Тым часам, калі на палубе знаходзіліся «мірныя» людзі, у труме былі схаваны 16 бамбардзіроўшчыкаў, 24 гарматы, боепрыпасы і апаратура. Людзям нельга было браць з сабой санраўдныя дакументы, фотакарткі і, безумоўна ж, забаранялася пісаць лісты.
    Падарожжа на Кубу нельга было назваць зусім лёгкім. Час ад часу цывільнае судна абляталі самалёты без апазнавальных знакаў, таму кожны дзень існавала ваенная пагроза. Але, дзякуй Богу, карабель без адзінага стрэлу дайшоў да порта.
    На востраве не было створана ніякіх умоў для прыбылых людзей. Ім давялося самім рамантаваць старыя амерыканскія ангары на аэрадроме, а пакуль што прыйшлося жыць у намётах. Што датычыцца ежы, то першыя тры месяцы кармілі не дужа добра, замест хлеба давалі сухары. Вопратку маракі насілі цывільную, нават па модзе, але ў кішэні ў кожнага ляжаў пісталет і дзве гранаты.
    Безумоўна, у такіх умовах нельга было і думаць, каб паслаць дамоў хоць вестачку, да таго ж гэта строга забаранялася начальствам і за гэтым няўхільна сачылі.
    А дома між тым з трывогай слухалі радыё, выпускі навін аб сітуацыі на Кубе, і кожны дзень чакалі вестачкі.
    Такое няведанне працягвалася больш за два месяцы. Асабліва было цяжка Дыяне, якая чакала дзіця. Яна была вельмі засмучана адсутнасцю навін. Але нарэшце дачакалася. Першы ліст прыйшоў у лістападзе 1962 г. Хаця, па праўдзе кажучы, гэта быў не ліст, а хутчэй запіска, напісаная алоўкам на кавалачку паперы і перададзеная ў СССР таемна, адплываючым караблём праз надзейнага сябра.
    Атрымаўшы ад мужа такое пасланне, Дыяна не толькі не супакоілася, але, наадварот, так расхвалявалася, што ў яе паднялася тэмпература, і яе вымушаны былі адвезці ў бальніцу.
    Гэты ліст, на жаль, не захаваўся. Тое быў адзін з двух лістоў, якія не былі прачытаны нікім перад адпраўкаю. А кожны з наступных лістоў быў прачытаны, і толькі потым адпраўлены. Трэба адразу сказаць, чаму Уладзімір нічога не пісаў пра сябе, сваё жыццё і працу. Тое, што лісты будуць прачытаны, было аб’яўлена адразу, і, вядома, строга забаранялася выдаваць «ваенную тайну», г. зн. пісаць праўду пра сваё жыццё і працу. Таму большая частка лістоў Уладзіміра — гэта прызнанні ў каханні, сум па родных людзях, радкі пра надвор’е і надзеі на хуткую сустрэчу.
    Тым часам, у жыцці Дыяны адбываліся наступныя перамены: яна пакінула пасёлак Храброва і пераехала да бацькоў у Сукалі, бо жыць адной у такі адказны момант, як нараджэнне дзіцяці, было немагчыма.
    Пасля Новага года Уладзімір прыслаў Дыяне першы «легальны» ліст. Вось яго тэкст:
    «Прйвет йз далекого края!
    Здравствуй, моя родная Дйана. С большйм прйветом к тебе твой муж Владймйр. Дорогая моя Дйночка, я знаю, ты очень ждешь этого пйсьма, й мне тоже очень хочется, чпгобы піы его прочла. 15 сентября мы вышлй с Балтпййска, й вот 30 сентября уже на месте. Дорогой везде было очень хорогйо, весь рейс очень хорошйй, так что ты можешь не волноваться за меня,у меня все хорошо, a meoux слов я нйкогда не забуду, ты ведь сказала, какймяушел от тебя, чтобы такйм й вернулся. Я обязательно вернусь такйм, какші ты меня опгправйла. Родная моя Дйночка, я очень прошу тебя, не волнуйся, co мной нйчего не случйтся, здесь очень хорошо, правда, жарко. Ну, нйчего, это не страшно. Ты, пожалуйспіа, смотрй за собой, нйкуда не торопйсь, лучше несколько раз подумай, а потом делай, ведь для
    тебя сейчас самое главное, чтобы піы была здоровой. У вас уже холодно, смотрй, хорошо одевайся. Форсйть будешь потом, когда будет тепло. Ты скоро будешь мамой, й я очень буду доволен. Наверное, пока мое пйсьмо дойдет, ты уже будешь с малышом. Ну, как договорйлйсь, сын — значйт, Андрей, дочка — значшп, Светлана. Только смотрй, берегй себя й малыша. А когда я вернусь,мы будем снова вместе, й будет жйзнь наша хорошая й веселая, ведь мы будем впіроем. Мйлая мояДнночка, ведь мы с тобой так хорошо прожйлй, ты не забывай — медовый месяц у нас не кончйлся, он будет всю жйзнь, потому чпю я тебя очень люблю й нйкогда не смогу позабыть.
    Да, работапіь здесь я буду на новом месте, как в Храброво работал, но здесь у меня совершенно другая работа. Значйт, не волнуйтесь, мне здесь будет хорошо, только буду грустйть, что ты далеко.
    Родная мояДйночка,это пйсьмо ты получйшь в конце октября, возможно, тыуже будешь в больнйце, то это будет мой прйход й поздравленйе, а когда ты получйшь второе пйсьмо, не могу сказать, потому что пйсать отсюда не разрешают. Здесь есть много нашйх, й онй уже здесь более трех месяцев, й онй не послалй нй одного пйсьма домой. Мое пйсьмо я посылаю кораблем, который йдет домой, он прйвезет тебе мой прйвет. Ты не волнуйся, еслй долго не будетп от меня пйсьма, как только разрешат, я буду пйсать тебе каждый день, еслй возможно. Да, сколько мы здесь будем, нам не говорят, когда яузнаю, я тебе напйшу. Ну, вот так началась моя новая жйзнь далеко от тебя,моя роднаяДйночка. Напйшймоймродным, чтобы онй зналй, я сейчас не могу нйкому тісать».
    На гэты ліст Дыяна адказаць не магла, бо не ведала адраса, a напісаць між тым было ўжо многа пра што: пра пераезд у Сукалі, пра нараджэнне дачкі Святланы.
    Другі ліст Дыяна атрымала значна пазней, у ім ужо значыўся адваротны адрас: Москва 400, п/я 281 «Б». Вось цытаты з другога ліста:
    «Родная моя Дйана, вот снова я пйшу тебе, надеюсь, чтоуже скоро получу от тебя хоть несколько слов, ведь я очень волнуюсь за тебя й счйтаю каждый день, когда должен появйться Андрей йлй Светлана. Возможно, он уже родйтся, когда прйдет мое пйсьмо, но ты не забывай, я очень хорошо помню о тебе, ведь ты для меня самый родной й блйзкйй человек...»
    А вось яшчэ адно пацверджанне таго, што лісты з Кубы і на Кубу прачытваліся, і сапраўдных звестак пра становішча ва Кубе Дыяна атрымаць не магла:
    «... Уже целый месяц собйраюсь домой, но пока что на меапе. Вот уже сегодня 7 марта, а я все еіце очень далеко от тебя, й до 20 марта, a можетп, й больше, нет нйкакйх прйзнаков, чтоуеду домой...
    Мйлая родная Дйана, теперь мне йзвестна одна прйчйна зс бсржкй здесь, но я не могу ее напйсать тебе, ведь, еслй я напйшу, ты все равно ее не прочтешь...»
    А вось ліст, які абышоў нагляд:
    «Родная Дйночка, вот снова я пйшу тебе. Появйлсяудобный случай, от нас уезжает одйн сверхсрочнйк e СССР й, кажетпся, едет в
    Рйгу, я ему даю адрес Лелй й сказал, чтобы он зашел к ней й передал мое пйсьлю, а Леля перешлет тебе, но это не точно, еслй даже он в Рйгу не попадет, то пйсьмо мое ты все равно получйшь. Дйночка, в этом пйсьме я пйшу тебе немного подробнее о своей жйзнй, так как я думаю, что это пйсьмо проверяпіь не будут, ведь оно будет опугцено в СССР.
    Жйзнь моя проходйт хорошо, здоровье тоже хорошее, работаю на новом месте, оклад такой же, как был в Храброво, работа спокойная. Раньше нам говорйлй, что до мая месяца мы отсюда уедем, а теперь говорят, что это не точно, так что теперь я не могу тебе точно сказать, когда я вернусь в СССР, еслй до мая не отпустят, то прйдется служшпь до ноября, а в ноябре демобйлйзуюсь прямо отсюда домой, здесь сверхсрочнйков, у кого срок службы кончйлся, отпускают домой, значйт, меня тоже задержйвать не будут...
    Дорогая Дйана, в этот раз я хотел передать кое-что для тебя й Свепіланы, но нйчего не получается, прйдется see прйвезтй самому. Дйночка, для тебя купйл кйтайского шелка на платпье, а больше здесь нйчего хорошего нету, da й нам нет «озможностй бывать в магазйнах, ведь мы «гражданскйелюдй»... 07.12.63.».
    Акрамя гэтага ліста, кожны ліст з Кубы ўтрымліваў адну і тую ж фразу: «Новостей нет, все хорошо,работа йдет хорошо,здоровье хорошее», — але ўзнікаюць пытанні: чаму гэта няма навін? якая работа? што яны там робяць, увогуле? Навіны, безумоўна ж, былі, толькі вось магчымасцяў перадаць іх не было. Дарэчы, толькі пасля свайго вяртання Уладзімір расказаў Дыяне пра сваё жыццё на Кубе, і толькі тое, што не было «ваеннай тайнай».
    А вось у Дыяны заўсёды былі навіны:
    . .Завтра уже 6 месяцев, как мы рассталйсь, а мне кажется, прошла целая вечность. Хорошо, что co мной Света, йначе я бы, наверное, с ума сошла. А Света не дает мне грустйть, требуя постоянно внйманйя. У нас наступает весна, прйлетелй грачй, а тебя все нет. 08.03.63.».
    I вось, нарэшце, надышоў час, калі закаханыя зноў атрымалі надзею быць разам. Колькі было радасці, захаплення!
    «...Дорогая Дйночка, только вернусь домой, сразу же прйеду за вамй, очень соскучйлся no вам, da й Светлана нашауже большая,мне надо быстрее завоевывать ее asmopumem, aто достанется мойм кудрям, подергает она ux й скажет: «Ах, папка, почему так долго не ехал?»