КНІГІ ОНЛАЙН
Пошук сярод кніг, што прайшлі індэксацыю гуглам. Некаторыя кнігі гугл не знаходзіць
— На одной йз чйтательскйх конференцйй, отпвечая на вопрос, что служйт йсточнйком сюжетов вашйх пройзведенйй, вы сказалй: «Желанйе выразйть какую-то йдею, которая свербйт в сознанйй». Можно лй сказать, что в «Карьере» такой йдеей является мысль о самоценностй жйзнй? — Геронзм, долг, ответственность, самоотверженность... Обычно крнтнка, разбнрая мон предыдуіцне повестн, выделяла в ннх пснхологнческую разработку нменно этнх, очень важных на войне н, разумеется, не менее сушественных в мнрной жнз- нй нравственных понятнй. В «Карьере» я пытался взглянуть несколько дальше, обратнться к фундаментальным ценностям человеческого бытяя. Непреходяіцая ценность, может быть, самая важная — человеческая жнзнь. Об этом стойт помнйть всегда. Но сейчас — тем более, поскольку появйлась опасность мсчезновенйя человеческого рода. Н хотя об этом в моей повестй нет отдельных глав, но мотнв такой в ней, думаю, суіцествует, пробнвается сквозь строкн. — Еіце драматйчнее, чем у Агеева сложйлась жйзнь у другого героя повестй — Семена Семенова. В фйльме А. Германа «Проверка на дорогах» сержант Лазарев, очутйвшййся в той же сйтуацйй, что й Семенов, йскупая свою вйну, геройческй погйбает. А еслй бы не погйб, как бы жйл дальше? Возможно, как й Семенов, очень нелегко... — У меня давно было желанне рассказать о судьбе человека, которому выпало пройтн все кругн военного ада. Скажем, воевал на фронте, попал в плен, чтоб вырваться оттуда, запнсался в брйгаду, которая должна была действовать протав нашях, удалось вырваться наконец к свойм, а у нйх недоверне... все прошел, все лспытал. Трагнческне это людй, такне, как Семенов. Вспомнная войну, я вяжу, как мало значял тогда человек й как много значнлн обстоятельства. Самую что нй на есть правду пншет Адамовнч: каждый был волен только умереть, это было в его властя. Но еслн хотел жйть — он не прннадлежал себе. А человеку свойственно хотеть жйть, й это врожденное свойство, естественное для каждого жйвого суіцества, фашязм пспользовал вовсю. Чуть человек обнаружнвал стремленне выжйть, как ему тотчас стэвйлйсь условня, назначалась плата. Адамовнч в «Карателях» это велнколепно показал, — Ho й вы в «Знаке беды» тоже показалй. М в «Карьере» наряду с подполыцйкамй Волковым, Кйсляковым, Молоковйчем действуют предателй Дрозденко, Ковешко. М Агеев пытается разгадать, почему людй становятся на путь йзмены... — Предательство — тема вообіце ннтересная для нскусства. Во Второй мнровой войне проблема коллаборацноннзма оказалась весьма серьезной. Очень важно раскуснть врага, какнм был немецкнй фашнзм, но не менее важно понять, что же пронсходнло с людьмн, которые еіце вчера был своймй односельчанамн, соседямй, нногда родней. Конечно, от немецкого фашнзма нйчего хорошего ждать не прйходйлось. Однако на- ходлллсь людл, которые сразу же, в первые месяцы прлхода гмтлеровцев, пошлл к нлм на службу, сталл поллцаямл. Мне хотелось в художественной форме разобраться, почему такое могло пролзойтл, выявлть лстокл предательского путл, соцлально-нравственный генезпс паденля. Есть на эту тему размышлелле в разных молх повестях, но более всего, конечно, в «Знаке беды» л в «Карьере». Крйтйка всегда отмечала, что прозу В. Быкова отлйчает острый йнтерес к обіцечеловеческйм проблемам, максймалйзм в решенйй нравственных вопросов, сйльная й уверенная мысль, не знаюіцая страха перед «последнймй вопросамй», способная пронйкать в моральную й фйлософскую суть чрезвычайно сложной сйтуацйй, чтобы йзвлечь йз нее некйй «урок». Все это характерно й для «Карьера», где средй другйх персонажей особый йнтерес вызывает образ Барановской, бывшей попадыі, которая помогает подполыуйкам, прячет у себя командйра Красной Армйй. — Совесть, состраданле, мллосердле — нравственные начала, лз века в век утверждавшлеся в людском млре. Наряду с темнымл сторонамл, которые л далл основанле счлтать реллглю «оплумом для народа», ею проповедоваллсь л обіцечеловеческле ценностл, важные для всех времен л народов. Когда в первые годы стролтельства новой жлзнл развернулась борьба с реллглей, то некоторые ретлвые головы сталл отметать все подряд. Разумеется, тут былл серьезные лдейно-соцлальные мотлвы, но что касается векамл выношенной народной этлкл, духовностл, нравственностл — как можно от всего этого открешлваться! В те же годы крлчалл: «Во лмя нашего Завтра — сожжем Рафаэля, разрушлм музел, растопчем лскусства цветы», ло, к счастью, быстро спохватлллсь, что допустлть такое невозможно. Мне представляется, что когда мы сегодня говорлм о значенлл человеческого фактора в нашей жлзнл как о решаюшей слле в созлданлл, в обновленлл действлтельностл, то лмеем в влду л лдейную убежденность, л духовность, которая основана на совестллвостл, на внутрелней порядочностл. От уменля жлть достойно очень *многое завлслт в лаше сложное, тревожное время. В конечном лтоге лменно наукой жлть достойно определяется сохраленле жлзнл на земле. Жлть по совестл пелегко. Но человек может быть человеком, л род человече- скнй может выжнть только прн условнн, что совесть людская окажется на высоте н только с ее помоіцью станет возможно победнть ядерное безумне. Беседу вела Мрйна Рйшйна. [1986] [ННТЕРВЬЮ ГАЗЕТЕ «ВЕЧЕРННЙ ЛЕНННГРАД»] — Васйль Владймйровйч! Пожалуй, все вашй коллегй, пйсателй-фронтовйкй, так йлй йначе обраіцалйсь й к современной теме. А ваша новая повесть — опять о годах военных... — Я думаю, что пнсатель должен заннматься тем, что ему нанболее блнзко. Большая часть моей жнзнм связана с армней. Правда, до войны учнлся в Внтебском художественном учнлніце. (Жнвопнсь люблю до снх пор. Самое снльное нынешнее впечатленне от Ленннграда — выставка нз частных коллекцнй в Центральном выставочном зале.) Потом прншла война, окончнл военное учнлніце, служнл сначала в пехоте, потом в артнллернн. После войны более десятл лет еіце служнл в армнн. Тогда н напнсал первые рассказы. Хотя начннал я как пнсатель-сатнрнк, пнсал молодежные рассказы. На одном нз конкурсов получнл прііз — будмльннк... О военной теме тогда не думал, даже не очень любнл чнтать о войне. Слншком непохоже было многое, что тогда пнсалось, на мон оіцуіцення от войны, не смыкалось с монм фронтовым опытом. Вообіце, когда закончнлась война, нам казалось, что в новой, мнрной жнзнн памятн о ней не будет места — как о чем-то трагнческом н тяжелом, людн о ней забудут. Но ндут годы, н память тревожнт все больше н больше, н чем дальше мы отдаляемся от тех лет, тем все более властно в нашн думы н нашн сны прнводнт война. Об этом н последняя повесть «Карьер», герой которой прнезжает туда, где он когда-то был расстрелян фашнстамн л чудом остался жнв. — Творчество какйх пйсателей-фронтовйков вам найболее блйзко? — Очень ценю талант ленннградца Данннла Граннна, дорожу его дружбой. — Вы уже встречалйсь? — Нет, еіце не звоннл. Он сейчас работает, а я по себе знаю, как некстата бывают звонкн н гостл, когда работаешь. Но перед отьездом позвоню обязательно. Граннн — человек, тонко чувствуюіцнй жйзнь, вндяіцйй ее во всех сложностях настояіцего н прошлого. Он воевал в танковых войсках, а я хорошо знаю, что такое быть танкнстом, гореть в танке. — Какйе качества, на ваш взгляд, являются первостепеннымй для пйсательского труда? — Кроме таланта — абсолютная честность! Перед собой й правдой жйзнй. Жйзнь сложна й часто толкает пнсателя на разные смюмйнутные несообразностн. Поэтому — мудрость. Н еше пйсателю должна быть прнсуша твердость характера, которая не позволяет отступйться от йстйны. — Мстйна... А что это для художнйка? — Как эстетнческая категорйя для меня это жйзнь во всем ее многообразіпі, во всей ее дйалектнческой сложностй. Но пйсатель берет что-то, что счлтает главным, н вышелушйть это главное йз Жйзненного многообразйя — непросто. Мы говорнм: правда временй. Понять вроде легко, но для лнтератора эту ясность надо претворйть в образ, что требует проннкновенйя в частностй, подробностн, которые как раз даются особенно трудно. Это всегда редкость. Главная сложность лменно в освоеннй полноты правды жйзнй. Выдумка, ложь, формальные ухліцренйя даются легче, чем вроде бы элементарная, как говорнлн раньше, «сермяжная» правда. Дйалектака в том, что художнйк одновременно — бесстрастный летопйсец й лйчность, субьектйвно жйзнь йнтерпретнруюіцая. — А как рождалась повесть «Знак беды», выдвйнутая сейчас на сойсканйе Ленйнской премйй, — замечательное no сйле трагйческой правды пройзведенйе? Герой его прйшлй к людям co странйц повестй, затем с театральных подмостков, скоро о нйх расскажет й кйно... — Здесь реальных прототйпов нет. Но я хорошо помню 30-е годы белорусской деревнн н годы войны... Главное было — найтя характеры. Н полной мужества Степанлды, й мягкого, слабого Петрока. Как же так получллось, что мужчлна н женіцйна вроде бы поменялнсь местамй? Вся новейшая йсторня очень круто расправлялась с мужнкамй. В этом внноваты война н прочне соцмальные катаклнзмы. Боюсь, что XXI век прйнесет еіце большее колйчество Петроков. А женіцйна в сйлу своей родовой предназначенноста сопротйвляется возрастаюіднм нагрузкам, сохраняет самобытность. — Васйль Владймйровйч! 0 чем бы вы ece-такй напйсалй, еслй бы обратйлйсь к дням сегодняшнйм ? — Я когда-то хотел напнсать повесть, теперь уж, наверное, не соберусь, поэтому расскажу какую. Я хотел наішсать о том, как легко что-то утверждать н проповедовать н как трудно этой проповедн самому следовать в жнзнн. Нанболыпая сложность для любого пророка — жнть по законам своей проповедн. Это был вопрос н для Хрнста, н для Льва Толстого... Напрнмер, такой сюжет: учнтель в школе внушает замечательные нстнны, воспнтывает детей добрымн, самоотверженнымн. Средн этнх детей — его сын. й в какой-то решнтельный момент он поступает, как его учнлн, — по совестн. Н погнбает. Тут можно предположнть разные обстоятельства. Но главное — что чувствует отец. Это вопрос неразрывностн слова н дела: чтобы онм не протнворечнлн друг другу, требуются тяжелейшне, но необходнмые уснлня. Это — проблема важнейшая. Но об этом уже, наверное, не напншу. Моя тема — война. Я там лучше поннмаю. — Все меньше остается людей, для которых Велйкая Отечественная — факт бйографйй. Значйт, вашй кнйгй — для тех, кто войну не пережйл. Что прежде всего вы хотйте сказать новому, послевоенному поколенйю?