КНІГІ ОНЛАЙН
Пошук сярод кніг, што прайшлі індэксацыю гуглам. Некаторыя кнігі гугл не знаходзіць
— Апошнія факты ў літаратурным жыцці начыста абверглі гэтае меркаванне. Як прыклад, можна прывесці творы Святланы Алексіевіч. Пісьменніца апытала амаль паўтысячы чалавек. Гэта былі жанчыны — удзельніцы Айчыннай вайны. У выніку нарадзілася кніга «У вайны не жаночы твар», якая адразу стала з’явай у літаратуры. Потым з’явілася кніга, напісаная паводле дзіцячых успамінаў. Я перакананы, што тэма вайны невычарпальная. — У Савецкім Саюзе зараз адбываюцца падзеі гістарычнай важнасці. Ідзе перабудова. А што, па-вашаму, перабудова для пісьменніка? — Я думаю, што такім пісьменнікам, як Ч. Айтматаў, В. Астаф’еў, В. Распуцін і іншыя, якія многа зрабілі сваёй творчасцю для перабудовы, рыхтавалі да яе нашу свядомасць, а тым самым і набліжалі сённяшні дзень, няма патрэбы пад нешта «перабудоўвацца», мяняцца ў сваёй сутнасці. А вось збаўляцца ад ілюзій неапраўданага аптымізму, набытага ў гады грамадскага застою, трэба яшчэ многім у літаратуры. Ф. Рашыд папрасіў субяседніка даць параду маладым пісьменнікам, прадстаўнікам палесцінскага народа — народа, які апынуўся ў трагічным становішчы выгнанніка. — Нас глыбока хвалюе лёс палесцінцаў, — сказаў В. Быкаў. — Мы ведаем, што 4,5 мільёна жыхароў Палесціны зна- ходзяцца цяпер у розных краінах на становішчы бежанцаў, ведаем пра пакуты жыхароў палесцінскіх лагераў у Ліване, пра мужную барацьбу вашага народа за сваю нацыянальную самастойнасць. Цяжка даваць якія-небудзь парады вашым пісьменнікам. Адно можна сказаць: абавязак пісьменніка — заўсёды быць са сваім народам, нават у самыя цяжкія дні. Літаратура не заўсёды можа паказаць выйсце. Але мастацтва дапамагае глыбей асэнсаваць жыццёвыя з’явы, дапамагае ў пошуках гэтага выйсця, у пошуках ісціны. Нават у самых тупіковых сітуацыях літаратура павінна несці слова праўды. Іншага шляху для літаратуры проста няма. Лепш праўда, чым ілюзіі. Сумленна служыць свайму народу — гэта значыць гаварыць яму праўду. Я думаю, гэта верна ў адносінах да кожнага народа. Беларускі народ зведаў таксама шмат пакут і зняваг, і ён таксама адчуваў і адчувае неабходнасць ведаць праўду аб сабе, аб сваёй гісторыі. Сёння кожны народ можа аказацца ў драматычнай сітуацыі, ядзерная катастрофа пагражае ўсім. I пазіцыя мастака павінна быць у першую чаргу сумленнай пазіцыяй. Мастак павінен заставацца верным самому сабе, верным праўдзе. Запісаў Віталь Тарас. [1987] [ННТЕРВЬЮ ЖУРНАЛУ «ОГОНЕК»] — Как-то в печатн я с опаской предсказывал скорое наступленне такого охлаждення. Дело в том, что мы давно н прочно прнвыклн суіцествовать в рнтме разлнчных обіцественно-полнтнческнх кампаннй, которые с уднвлтельно отрегулнрованным постоянством на протяженші десятнлетай сменяют одна другую. Только недавно мы с шумом н упоеннем отпраздновалн сорокалетне нашей Победы в Велнкой Отечественной войне, когда, по-внднмому, н пронзошло нензбежное перерасходованне энерглн почнтання н восторгов. Наступнл естественный спад — спад вннмання, ннтереса к проблемам прошлой войны н лнтературы о ней. На многне, даже очень ценные веіцн у нас нет твердого, устоявшегося взгляда, мы в значнтельной мере подвержены моде, кампанлям, постоянно жаждем новнзны, эпатажа н, еслн нх нет, — очень скоро отворачнваемся к другнм проблемам н сомннтельным ценностям... — В редакцйю пршйло пйсьмо от жетцйны, которая не чйтает тех кнйг о войне, где герой умйрают. Что вы думаете о таком чйтателе? — Еслл не лметь в влду, быть может, какне-то особо ллчные обстоятельства в судьбе этой женіцнны, думаю, что она прннадлежнт к члтателям определенного рода, которые сформулнровалн свое отношешіе к нскусству как к комфортному меропрлятлю. Неважно, что должно прлнослть удовлетворенле: роман лл, клнофлльм ллл концерт. Еслл же этого состоянля нельзя получлть, еслл пролзведенле вызывает чувства другого плана, то такое пролзведенле счлтается плохлм ллл какнм-то не тем. Что касается чнтателей, то бог с нлмл, таклх чнтателей немало л у нас, л за рубежом. Плохо, что в последнее время такне мыслл высказывают спецлаллсты, крлтлкл, которые после того, как наша ллтература заговорлла о негатлвных явленлях недавнего прошлого, почувствовалл тоску л печаль по «розовым» героям, по комфортным отношенням. Но чего столт такая ллтература, особенно в наше время? Ллтература, которая способна не разбудлть, а усыплть. — Грйгорйй Бакланов в недавнем йнтервью «Огоньку» сказал, что, как показывает опыт, «самые значйтельные кнйгй о войне напйсаны ее участнйкамй. Так было всегда». Это означает, что невоевавшйе, то есть ece me, кому сегодня до пятйдесятй, не могут браться за военную тему. Вы согласны с такой точкой зренйя? — Трудно не согласнться с Баклановым, хотя это мненле вряд лл понравлтся многлм молодым пнсателям. Но в таклх случаях в качестве оптлмального выхода я указываю на прлмер молодой белорусской плсательплцы Светланы Алекслевлч, родлвшейся после войны. Она не стала о войне сочлнять небыллц, а с магнлтофоном в руках пошла к воевавшлм женшлнам л заплсала сотнл лх лсповедей-рассказов, лз которых л составлла кнлгу. Эта ее кнлга прозвучала свежо л лскренне даже в белорусской ллтературе, в которой о войне, как лзвестно, наплсано хорошо л немало. Потом появллась л новая кнлга Алекслевлч — воспомлнанля подростков, пережлвшлх войну. Это лл не прлмер для невоевавшлх, но обнаружлвшлх свою прлверженность теме войны в плодотворностл данлого метода? Следованле же по другому путл — путл члстого воображенля, сколь бы плодотворным он нл был, не может застраховать от вторлчностл, прлбллзлтельностл, эмоцлональной упрошенностл, особенно заметных в сравненлл co столь моіцно звучаіцпмн пронзведеннямн о войне, напнсаннымм ее непосредственнымн участннкамн. — Васйль Владіімйровйч, no мненйю некоторых крйтпйков й пйсателей, йменно вам удается найболее естественно выражать в слове жестокую суіцность войны. Чйтая это, я всегда задумывался: а разве другйе пйсателй не сказалй правды о той суровой й велйкой nope? — Сам я так не счнтаю. Наоборот, думаю, что нменно другне авторы, особенно в русской ллтературе (Слмолов, Смлрнов, Бакланов, Бондарев, Воробьев, Крутлллн, Астафьев, Гусаров л др.), лаплсалл больше, а главное, лучше меня, начавшего позже л во многом так ллл лначе уже учлтывавшего нх опыт. Может быть, некоторая моя заслуга состолт в том, что я смелее пошел на упрошенне л заостренле отдельных характеров л положеплй там, где другле авторы стремлллсь к болыпой художествелностл, романной основательностл. Но еіце нелзвестно, кто в конце концов окажется в вылгрыше, а кто в пролгрыше, это определлт ллшь леумоллмое время. — Одйн йз крйтйков в свое время обвйнйл eac в «ремаркйзме». Вы не обйделйсь, не оскорбйлйсь? Ведь, к сожаленйю, некоторые нашй мастйтые пйсателй, й об этом говорйлось на пленуме СП СССР, сталй воспрйнймать даже незначшпельные крйтйческйе замечанйя в свой адрес как лйчное оскорбленйе. — Разумеется, я облжался на многне несправедлнвые обвлненля в свой адрес, но только не на этот укор. В то время я уже хорошо знал, что навешлвалле ярлыков л обвішення во всяческлх «нзмах» — отработанный прлем определенного толка крлтлков, но что касается Ремарка л особенно его лзвестного романа, то я сллшком уважал этого автора, чтобы обндеться на нрлчлсленле к его последователям. Ремарк — болыпой пнсатель-гуманнст, прлшедшлй к нашему члтателю в благодатное для нас время л добротворно потревожлвшлй свонмн образамн нашм вдруг посветлевшне головы. — Есть правда о войне, выраженная в такйх вашйх пройзведенйях, как «Журавлйный крйк», «Третьяракета», «Альпййская баллада», «Атака с ходу», «Круглянскйй мост», «Обелйск», «Дожйть до рассвета» й другйх. Есть правда нашей ucmopuu, правда о сегодняшнем быстротекуіцем дне. Скажйте, можно лй ожйдать от вас кнйгй, я бы сказал так, не о войне? — В последнее вре.мя у меня все чаіце появляется такое желанне, для которого, я думаю, в окружаюіцем мнре достаточно основаннй. Но что касается недавнего прошлого н его пораз- нтельных проблем, то, будучл реаллстом, не перестаешь сожалеть об отсутствлл у тебя дарованля бессмертного Млхалла Евграфовлча Салтыкова-ІЦедрлна, своеобразный талант которого с таклм блеском лзображал всю степень алоглчностл многлх обіцественных явленлй, успешно просуіцествовавшлх до нашлх дней. Чйнгйз Айтматов пйсал о том, что «судьба сберегла нам Васйлйя Быкова, чтобы он жйл й пйсал от йменй тех, кто юнцамй познал войну й возмужал духом с оружйем в руках, для которых день жйзнй былравен веку жйзнй». На обелйске одной йз братскйх могйл под Кйровоградом в спйске погйбшйх значйтся фамйлйя Быкова. Случай унйкальный для фронтовйка, оставшегося в жйвых. Я попросйл своего собеседнйка рассказать, как это пройзошло. — Злмой сорок четвертого года в ночном бою под Клровоградом был разгромлен стрелковый батальон, в котором я служлл. Место это на короткое время захватллл немцы. Нашн частл былл отброшены, батальон почтл целлком подмялп немецкле танкл, командлр погнб, многле солдаты тоже. Потом фашлсты отошлл, но начавшнеся в степл снегопады замелл места боев л тела поглбшлх. Хоронллл ублтых жлтелл окрестных деревень только в марте, когда растаял снег. Наш фронт к тому временл был уже далеко, на Южном Буге. Поэтому всех поглбшлх опознать не моглл. У кого былл документы, те л былл опознаны. А те, у кого документов не оказалось, осталлсь безвестнымн. В деревне Большая Северннка захоронллл в братской моглле около 150 человек, л далеко не все лмена былл установлены. Я же в том бою был ранен л после нескольклх дней прлключенлй попал в госплталь Пятой танковой армлл, то есть в госплталь другой армлл. На поле боя осталась моя полевая сумка, а в ней мол документы. Таклм образом, по штабным документам я члслллся ублтым, поскольку в свою часть не вернулся. — Я слышал, что вы ведете довольно аскетйческйй образ жйзнй, что вы жесткйй, сухой человек. Скажйте, такйм вас сделала война, пережйванйя? — В вашем вопросе до нзвестной степенн отразнллсь ваветы молх недоброжелателей. Вовсе я не аскет л не сухой человек, но вот я думаю, как глубоко был прав Джон Стейнбек, сказавшлй однажды: «Ужасное это дело — утрата безвестностл». Наверное, всякому жлвому человеку, не только пнсателю, трудно быва-